Легион смертников - Скэрроу Саймон (книга жизни txt) 📗
— Теперь он может быть где угодно, — рассудил Макрон.
— Точно.
Новоиспеченный префект удивленно покачал головой.
— Аякс, похоже, самый хитрый ублюдок из всех, с какими нам доводилось иметь дело, если не считать этого поганца Нарцисса в Риме. Он должен был знать, что мы попытаемся найти его укрытие, потом позволить нам увидеть достаточно, чтобы наши разведчики приняли это за чистую монету, а потом перебраться в другую усыпальницу. Очень умно.
— Да, умно. Или есть другая причина тому, что он скрылся от нас.
— Имеешь в виду удачу? Что он просто перешел из одной усыпальницы в другую в нужный момент? Вряд ли.
— Вряд ли — слабо сказано, — ответил Катон, сложив руки на груди и наклонившись над столом легата. — Я говорю о другом, Макрон. О том, что думаю, что Аякса предупредили. Сказали, что мы послали разведчиков, чтобы найти его укрытие. И поэтому он сменил его и перехитрил нас.
— Предупредили? Кто же?
Катон не ответил. Молчал, устало собираясь с мыслями. Потом откинулся и обратился к другу совершенно спокойно:
— Тебе не кажется, что Аяксу исключительно везло с тех пор, как мы начали гоняться за ним по Египту?
— Исключительно везло? — скривив губы, переспросил Макрон. — Что конкретно ты имеешь в виду?
— Начнем с недавних событий. Бегство Аякса из храма. Вспомни, что рассказал префект кавалерии про бойню, учиненную над одним из его патрулей. Сказал, что напавшие воспользовались паролем, чтобы подойти поближе. Итак, откуда у них пароль?
— Может, они подслушали, как кто-то его назвал? Так предположил Юний.
— Могли, но солдат учат не говорить громче, чем надо, когда спрашивают пароль и говорят его. Даже если так, человек, знавший пароль, был в римской форме.
— Предположу, что они могли снять ее с одного из убитых при первом штурме.
— Я об этом тоже думал, — кивнув, сказал Катон. — Поговорил с одним из твоих оптионов перед тем, как мы отправились из храма в долину. Все тела погибших были найдены, и у всех одежда и доспех были на месте.
— Это ведь не только что до тебя дошло, так? — спросил Макрон, проницательно глядя на Катона.
— У меня были подозрения. Когда мы пришли в долину, произошел случай с неправильно выбранной усыпальницей. А еще легат с мостика свалился.
— Это несчастный случай, — покачав головой, сказал Макрон.
— Своими глазами видел?
Макрон сильно устал, и ему пришлось сосредоточиться, чтобы вспомнить подробности произошедшего в усыпальнице.
— Мы шли по мостику… в нас выстрелили. Я услышал крик… обернулся и увидел, как легат падает. Да, это несчастный случай.
— Скажи мне, кто был ближе всего к легату, когда это случилось?
— Хамед был, — ответил Макрон и пристально поглядел на Катона.
— Хамед, — согласился Катон. — Точно.
Макрон помолчал, переваривая обвинение.
— Хочешь сказать, он предатель?
— Чтобы так сказать, надо предположить, что он нас предал. Я думаю, что он просто никогда и не был на нашей стороне. Сам подумай, Макрон. Что он рассказал? Он единственный выжил при нападении Аякса на храм.
— Да, Аякс оставил его в живых, чтобы он рассказал остальным, кто виновен в случившемся. Точно так же, как оставлял в живых других свидетелей.
— Точно, — ответил Катон. — Поэтому предполагалось, что мы ему поверим.
— Это слишком далеко идущие выводы, Катон, — сказал Макрон, качая головой. — Если среди нас и есть предатель, то это не Хамед. Я уже хорошо узнал этого парня. Он честен с нами. Ведь он шел с нами навстречу всем опасностям. А то, о чем ты говоришь, просто совпадения.
— Например, кобра в палатке? До сих пор думаю, откуда она взялась. Ты не заметил, что у Хамеда был большой мешок, когда он погрузился на судно в Каире? Который стал куда меньше, когда он сошел на берег. Осколки разбитого кувшина у палатки… Интересно, что в нем было и откуда он взялся? Еще совпадение? Скажи мне, у тебя есть хоть какие-нибудь причины сомневаться в нем?
Макрон начал вспоминать все, что произошло с тех пор, как он познакомился с молодым жрецом. Вспомнил атаку на базу Аякса, пожар в дозорной башне, который выдал их разбойникам. Хамед с легкостью мог устроить его, пока остальные были заняты. Зароненные Катоном семена подозрений сразу же дали всходы, политые водой воспоминаний.
Раздался стук в дверь, и в комнату вошел оптион.
— Что? — спросил Катон, глянув на него.
— Привел жреца, командир, как вы приказали.
Катон посмотрел на Макрона.
— Посмотрим, что Хамед сумеет сказать в свое оправдание. Приведи его и останься с нами.
— Есть, командир, — ответил оптион, помахав рукой через дверной проем. — Давай, египтяшка, иди сюда. Веди себя тихо!
Хамед вошел в комнату, одетый в тунику. Он был немного не в себе, будто его только что разбудили. Улыбнулся, увидев Макрона и Катона.
— Чем могу помочь вам, господа?
Катон безразлично поглядел на него, откинувшись на спинку стула.
— Для начала скажи, как твое настоящее имя.
Улыбка Хамеда пропала.
— Простите? Что вы сказали, командир?
— Ты слышал. Я хочу знать твое настоящее имя.
Хамед открыл рот, потом закрыл и беспомощно посмотрел на Макрона.
— Не понимаю, — сказал он.
— Давай попробуем по-другому, — раздраженно фыркнув, сказал Макрон. — Как долго ты знаешь Аякса? Ты присоединился к его бунту на Крите, или он выбрал тебя среди рабов на одном из судов, захваченных им позднее?
Хамед нервно сглотнул.
— Господин, я простой жрец. У меня не меньше причин ненавидеть Аякса, чем у вас. Он перебил моих братьев-жрецов и разграбил наш храм. Я Хамед. Поверьте мне, господин… пожалуйста. Клянусь вам всем святым для меня, я не шпион. Поверьте мне.
Катон холодно улыбнулся:
— Боги свидетели, ты отличный актер. Нет сомнений в том, почему Аякс выбрал тебя для этого дела. Это был правильный выбор. В конце концов, ты спас его из храма, а потом и из усыпальницы. И именно ты столкнул легата в яму.
— Нет! — воскликнул Хамед, тряся головой. — Я не делал этого. Это был несчастный случай. Центурион, вы там были. Вы же видели, как он падал.
— Я видел, как он падал, — спокойно согласился Макрон. — Но его могли и толкнуть.
Хамед в ужасе поглядел на него.
— Вы думаете, я это сделал?
— Я… я не знаю, — ответил Макрон, медленно качая головой. — Вот дерьмо, я действительно не знаю этого.
— Зато я знаю, — сказал Катон. — Доказательств вины этого человека вполне достаточно. После бегства Аякса из храма мы поняли, что кто-то в нашей армии ему помогает. Его бегство из усыпальницы подтвердило мои подозрения. Вот и наш шпион. — Катон помолчал. — А для шпиона есть лишь одно наказание.
Глаза Хамеда расширились от ужаса.
— Это все неправда! Я невиновен. Клянусь в этом всеми богами!
— Уведи его, — сказал Катон оптиону, не обращая внимания на крики Хамеда.
— Что мы с ним сделаем? — спросил Макрон.
— Распнем завтра на рассвете, а потом пошлем его голову врагам. Если Аяксу удалось вернуться к принцу Талмису, это даст ему понять, какая судьба ждет его и его людей.
Шагнув вперед, оптион схватил Хамеда за руку.
— Пошли, парень, — сказал он.
Жрец не двинулся с места, и оптион рывком развернул его и потащил в дверь, а потом по коридору.
— Вы делаете ошибку! — взвыл Хамед. — Я не шпион! Я невиновен!
Макрон и Катон услышали шаркание, когда оптион потащил Хамеда дальше. Потом раздался крик: «Ай, ублюдок! Стоять!»
Макрон вскочил на ноги и выбежал за дверь. Хамед стремглав бежал по колоннаде. Оптион упал на пол, но уже подымался, вынимая кинжал. Умелой рукой крутанул его, перехватывая за лезвие, прицелился, отвел руку и изо всех сил бросил вслед бегущему. Макрон увидел, как кинжал крутится в воздухе. Он попал Хамеду в спину, чуть ниже шеи. У того тут же подогнулись ноги, и он упал, покатившись, как брошенная ребенком кукла. И остался лежать неподвижно.
— Что случилось? — спросил Катон, выбегая следом за Макроном. — О-о…
