Турмс бессмертный - Валтари Мика Тойми (лучшие книги без регистрации .txt) 📗

Итак, сиканов мы встретили возле их священного камня. Они доброжелательно сообщили, что ожидали нас, наперед зная о нашем прибытии. Будь мы подозрительны, мы могли бы подумать, что их юноши шли по нашим следам: ведь сиканы умели совершенно бесшумно передвигаться в здешних лесах. Но, с другой стороны, сиканы славились способностью к ясновидению: они всегда точно знали, кто идет и как много их, а о своих соплеменниках могли сказать даже, кто где находится и кто чем занят. Это их чутье было сродни дару оракула, причем обладали им отнюдь не только жрецы, а чуть ли не все сиканы — одни в большей, другие в меньшей степени. Объяснить это они были не в силах, а вот ошибались очень редко. Впрочем, и оракулу случалось ошибиться — или, во всяком случае, слова его могли быть неправильно истолкованы. При этом сами сиканы не считали свой дар чем-то из ряда вон выходящим, нисколько не сомневаясь, что он есть у всех людей и даже у зверей — особенно у собак.

В ожидании нас сиканы натерли священный камень жиром и танцевали вокруг него танцы подземного царства. Жрец закрыл лицо деревянной маской и прикрепил к голове звериные рога, а к пояснице — хвост. На огромном костре кипели котлы, так как, встретив нас, сиканы намеревались заколоть жертвенного осла и полакомиться его мясом. Осла они считали священным животным и, видя при нас одного из представителей этой породы, прониклись к нам тем большим уважением. Искусные охотники, они не испытывали недостатка в мясе, но верили, что жесткое мясо осла придает им силу и упорство. А вокруг ослиной головы, насаженной на шест, они собирались по обычаю совершить положенный обряд, надеясь, что это защитит их от молний.

Наш осел не противился и легко дал принести себя в жертву. Сиканы истолковали это как добрый знак.

Кошки же они испугались, не зная, что это за животное, и убили бы ее, если бы Арсиноя не взяла ее на руки, показывая, что она — ручная. А к Арсиное они отнеслись с уважением, ибо она прибыла на осле, прижимая к груди младенца. Принеся жертву, жрец исполнил вокруг мальчика танец радости, после чего жестом повелел нам положить его на натертый жиром камень и сбрызнул ребенка кровью осла. При этом сиканы хором закричали: — Эркле, Эркле!

У Микона в бурдюке осталось еще немного вина, без которого, мне кажется, он не выдержал бы дороги. Стараясь расположить к себе сиканов, он угостил их остатками напитка. Они выпили, качая головами, а некоторые так и вообще выплюнули вино на землю. В ответ их жрец со смехом подал Микону какой-то напиток в деревянной чаше. Микон осушил ее и сказал, что это пойло не идет ни в какое сравнение с вином, но вскоре, уставившись невидящим взглядом в точку перед собой, объявил, что члены его онемели и что он может смотреть сквозь стволы деревьев и видит, что происходит в недрах земли.

Этот священный напиток жрецы и вожди сиканов варили из ядовитых ягод, грибов и кореньев, которые собирали в разное время года, следя за изменениями луны, а пили его, когда хотели пообщаться с подземными духами и спросить у них совета. Впрочем, как мне показалось, пили его также для того, чтобы опьянеть, так как вина они не знали. Во всяком случае, Микону этот напиток пришелся по вкусу, и все время, пока мы жили среди сиканов, он, хотя и в небольших количествах, но ежедневно употреблял его.

Усталость после побега, близость священного камня и облегчение от того, что нам удалось получить спасительное прибежище у дружелюбно встретивших нас сиканов, подкосили меня. Когда же все замолчали, ожидая знамения, раздался крик совы, который повторился несколько раз.

— Арсиноя, — сказал я, — у нашего сына еще нет имени. Давай назовем его Хиулс, как кричит сова.

Микон разразился смехом. Хлопнув себя руками по коленям, он вытаращил глаза и воскликнул:

— Ты прав, Турмс! Кто ты такой, чтобы давать имя своему ребенку?! Пусть это лучше сделает лесная сова, а не его родной отец!

Арсиноя так устала, что у нее не было сил возражать мне. Поев жесткого ослиного мяса, она попыталась дать мальчику грудь, но переутомление, опасности, подстерегавшие нас на каждом шагу, и волнения, связанные со смертью Дориэя, дали о себе знать: у нее пропало молоко. Анна осторожно взяла младенца на руки и накормила его из козлиного рога теплым супом; потом она завернула ребенка в овечью шкуру и, напевая, убаюкала его. Когда сиканы увидели, что мальчик спит, они проводили нас по тайной тропинке в грот, затерявшийся в непроходимой тернистой чаще. Каменный пол пещеры был устлан тростником, который служил одновременно и ковром, и постелью.

Проснувшись на рассвете, я сразу вспомнил, где мы и что с нами случилось, но первой моей мыслью было — куда же мы теперь отправимся? Однако когда я вышел из пещеры, я чуть не упал, споткнувшись о ежа, который со страху свернулся в клубок. И я сразу вспомнил Ларса Тулара, которого мы принесли в жертву на море, и его слова о свернувшемся в клубок еже. Поэтому я истолковал это маленькое происшествие как предостережение и решил, что нам следует остаться у сиканов, ибо так безопаснее всего; я понял, что мне будет дан знак и только тогда я пойму, в какую сторону мы должны идти.

Как только я принял решение, меня охватило невыразимое чувство облегчения и мне показалось, что я наконец-то вновь стал самим собой. Я подошел к журчавшему неподалеку роднику, умылся и сделал несколько больших глотков. Вода оказалась очень вкусной, и я улыбнулся, радуясь своей силе и желанию жить. Вскоре пробудилась и Арсиноя и страшно расстроилась при виде закопченного потолка пещеры, сложенного из камней очага и кособоких кувшинов на полу. Микон же продолжал храпеть.

— Вот до чего ты довел меня, Турмс! — сказала она с горечью. — Ты сделал меня несчастной и бездомной; и сейчас, когда тростник колет мое нежное тело, я даже не знаю, люблю я тебя или ненавижу.

Мне по-прежнему было хорошо и радостно, так что я не почувствовал себя задетым и ответил только:

— Арсиноя, любимая моя, ты всегда хотела спокойной жизни и мечтала о собственном очаге. Здесь тебя окружают прочные стены, а очаг — это очаг, даже если он и сложен из нескольких покрытых сажей камней. Больше того, у тебя есть теперь служанка и врач, который заботится о здоровье твоего сына. Я быстро перейму у сиканов их умение добывать пищу в лесу и собирать разные съедобные коренья и ягоды, чтобы кормить тебя и нашего мальчика. Впервые в жизни я чувствую себя совершенно счастливым и довольным своей судьбой.