Рецепты доктора Мериголда - Диккенс Чарльз (читать книги без регистрации txt) 📗
Я, кажется, промолчал или ответил что-то неопределенное.
— Сэр, — сказал Левисон, — я могу предсказать вам блестящее будущее: свято блюсти коммерческую тайну — вот залог успеха. А вы что скажете, сэр?
Майор, к которому относился этот вопрос, ответил:
— Клянусь дьяволом, сэр, вы правы! В наши дни следует быть начеку! Черт побери! Очень уж много развелось мошенников.
— Вон маяк Кале! — крикнул вдруг кто-то, и правда, прямо перед нами над темной водой приветливо замигал дружелюбный огонек.
Я скоро забыл о моих спутниках. Мы расстались в Париже: я отправился своей дорогой, а они — своей.
Майор ехал в Александрию через Марсель, но по пути собирался навестить знакомых в Дромоне под Лионом. Мистер Левисон тоже ехал в Марсель, как майор и я, но не успевал на мой поезд — о чем весьма сожалел, — потому что у него было много дел в Париже.
Выполнив данное мне поручение, я отправился в Пале-Рояль с мсье Лефебром-сыном, моим большим приятелем. Было часов шесть, и когда мы переходили улицу Сент-Оноре, нас обогнал высокий смуглый человек в свободном белом макинтоше, и я узнал мистера Левисона. Он ехал в открытом извозчичьем экипаже, и рядом с ним стояли его четыре чемодана. Я поклонился ему, но он, казалось, меня не заметил.
— Что это за субъект? — спросил мой друг с истинно парижской небрежностью.
Я ответил, что познакомился с ним накануне вечером на пакетботе.
На той же самой улице я столкнулся с майором и его супругой, спешившими на вокзал.
— Ну и дьявольский город, — сказал майор, — весь пропах луком. Будь он моим, я бы его весь вымыл, дом за домом. Вообще скверный город… скверный город! Джулия, душечка, это мой милейший вчерашний собеседник. Кстати, только что видел нашего коммивояжера. Вот уж делец так делец! Он не тратит время по театрам и музеям. Весь день на бирже или в банке: быть ему старшим компаньоном в фирме, помяните мое слово!
— И много нам предстоит таких встреч? — заметил мой друг Лефебр, когда мы, обменявшись рукопожатиями, расстались с веселым майором. — Забавный человек… так и кипит… так и брызжет… но вообще это один из ваших ленивых офицеров-эпикурейцев. Сразу видно. Вам нужно навести порядок в своей армии, или Индия проскользнет у вас между пальцев, как горсть песка, — вот увидите, мой милый.
В полночь я стоял на вокзале, следя за тем, как грузят мой багаж, как вдруг из подъехавшей извозчичьей кареты выпрыгнул англичанин и на превосходном французском языке попросил у кучера сдачи с пяти франков. Это был Левисон, но я почти сразу потерял его из виду, так как в эту минуту толпа увлекла меня за собой.
В купе, кроме меня, было еще только два пассажира — две бесформенные, закутанные в дорожные плащи фигуры, которые могли бы оказаться даже медведями.
Как только за окнами перестали мелькать огни Парижа и поезд помчался по равнинам, погруженным в глубокий мрак, я заснул, и мне пригрезилась моя милая женушка и наш милый домик. Но тут меня охватило смутное беспокойство. Теперь мне снилось, что я забыл слова, открывающие секретные замки. Я тщетно перебирал всю мифологию, историю и естественные науки. Затем я очутился в конторе неаполитанского банка в доме э 172 по улице Толедо, и взвод солдат угрожал мне немедленным расстрелом, если я не открою слова или не признаюсь, где спрятаны чемоданы. Оказалось, что я по какой-то непонятной причине их спрятал. В этот миг город содрогнулся от землетрясения, за окнами покатились огненные потоки — началось извержение Везувия» Я крикнул в отчаянии: «Боже милосердный, открой мне эти слова»! — и проснулся.
— Дромон! Дромон! Остановка десять минут, господа!
Почти ослепнув от ярких огней, я кое-как добрался до буфета и заказал чашку кофе. Но тут в комнату ворвалась шумная компания молодых английских туристов, таща за собой пожилого коммивояжера, который сохранял невозмутимое спокойствие. Это опять был Левисон! Молодые люди, торжествуя, потребовали шампанского.
— Нет, нет, — заявил их предводитель. — Вы должны выпить с нами, старина! Мы выиграли три роббера, а вам еще шла такая карта! Клико с золотой головкой, болван! Ну, вы еще расквитаетесь с нами до Лиона, старина.
Левисон добродушно болтал с ними о последнем роббере и пил шампанское. Через несколько минут молодые люди, докончив бутылку, отправились покурить, и тут Левисон заметил меня.
— Боже мой, — сказал он, — кто бы мог подумать! Очень, очень, рад вас видеть! Ну, любезный сэр, вы должны выпить со мной шампанского. Еще бутылку, мсье! Я надеюсь задолго до Лиона перейти в ваше купе, любезный сэр. Я устал от этих шумных юнцов. Кроме того, я принципиальный противник высоких ставок.
В эту минуту официант принес шампанское, и Левисон поспешно взял у него бутылку.
— Нет, нет, — сказал он, — я всегда сам открываю свое вино.
Отвернувшись от меня, он снял проволочку, откупорил бутылку и стал наполнять мой стакан. Но в эту минуту какой-то добродушный толстяк бросился пожимать мне руку и неуклюжим движением разбил бутылку. Все шампанское разлилось по полу. Это» конечно, был майор — как всегда оживленный и куда-то торопящийся.
— Клянусь дьяволом, сэр! Тысяча извинений! Позвольте мне заказать другую бутылку. Добрый вечер, господа! Какая удача, что я снова с вами встретился! Джулия присматривает за багажом. Мы можем устроиться очень уютно. Эй, еще шампанского! Как по-французски «бутылка»? Черт знает что такое: эти французские друзья Джулии изволили уехать в Биарриц, словно бы забыли, что мы собираемся их навестить, а ведь сами прожили у нас в Лондоне полтора месяца! Подлость, и больше ничего! Клянусь дьяволом, сэр, уже дают звонок. Давайте соберемся все в одном купе. А шампанского нам так и не дождаться.
Левисон, казалось, был чем-то раздосадован.
— Я присоединюсь к вам только через одну-две станции, — ответил он. — Я вернусь к этим юнцам и попробую отыграться. Обчистили меня на двадцать гиней! В первый раз за все мои поездки я был так неосторожен. До свидания, майор Бакстер. До свидания, мистер Блемайр.
Сначала я не мог понять, откуда этот почтенный коммерсант, оказавшийся таким любителем виста, узнал мое имя, но затем сообразил, что он, вероятно, прочел его на моих чемоданах.
Мелькнули красные и зеленые огни, донесся крик стрелочника, проплыли ряды тополей и пригородные виллы, и нас снова окутал мрак.
Майор оказался очень веселым и приятным собеседником. Бедняга, правда, был под башмаком своей бестолковой, добродушной и властной гренадерши-жены: он без конца рассказывал всевозможные анекдоты о бунгало, джунглях и Гималаях, а миссис Бакстер то и дело его перебивала.
— Клянусь дьяволом, сэр, — сказал он, — я с радостью продал бы свой чин и стал коммивояжером, как вы. Я сыт Индией по горло: она чертовски скверно влияет на печень.
— Ах, Джон, ну что ты говоришь! Ты ведь ни разу в жизни не болел, если не считать той недели, когда ты выкурил у капитана Мейсона целый ящик чирут.
— Ну и пусть я не лишился здоровья, Джулия, — сказал майор, изо всей силы ударяя себя в грудь, — но мне не везет с повышениями, и вообще ни в чем никогда не везет. Стоит мне купить лошадь, как она на другой же день начинает хромать, а когда я еду в поезде, то непременно что-нибудь ломается.
— Ах, да перестань же, Джон, — сказала миссис Бак-стер, — или я и в самом деле рассержусь. Какая чепуха! В свое время будет тебе и повышение. Немножко терпения, майор, берите пример с меня, не принимайте все так близко к сердцу. А ты наклеил ярлычок на картонку со шляпой? А где футляр с саблей? Если бы не я, майор, еще до Суэца вы растеряли бы все, кроме мундира.
Поезд остановился в Шармоне, и к нам присоединился Левисон. Через руку у него был переброшен белый макинтош, а в руке он нес связку зонтиков и тростей.
— Нет, хватит с меня ставок по соверену за очко, — сказал он, доставая колоду карт, — но если вы, майор и миссис Бакстер не прочь сыграть робберок-другой по шиллингу за очко, я буду очень рад. Снимайте, кому с кем играть.
