Госпожа де Шамбле - Дюма Александр (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
Новобрачные подошли к нам.
Зоя раскраснелась.
— Право, вот так дядюшка! — сказал Грасьен. — Он ничего не забывает! Старик подумал обо всем, даже о люльке для своего внучатого племянника, хотя тот еще не родился.
— Но скоро появится на свет, — заметил какой-то толстый добродушный крестьянин.
— Если это будет угодно Богу и госпоже Грасьен! — воскликнул молодой муж, сияя, и подбросил свою шляпу в воздух. — А теперь, — продолжал он, — как только госпожа графиня пожелает, мы сядем за стол.
Эдмея очень просто и естественно взяла меня под руку, и мы направились к дому.
XII
Я не собираюсь описывать свадебный пир, перечисляя, какие блюда нам подавали и какие грубоватые шутки там звучали.
Мать Зои и графиня сидели одна справа и другая слева от Грасьена, а меня с его дядей поместили слева от новобрачной.
Аббат Морен не пришел на свадьбу, сославшись на то, что суббота — постный день. Он собирался пообедать дома, так как в такие дни его пища была не только простой, но и скудной.
Я сидел напротив графини и, вопреки своей воле, не спускал с нее глаз.
Зоя наклонилась ко мне и прошептала на ухо:
— Не смотрите так на госпожу: Натали следит за вами.
Я бросил взгляд на Натали.
Чувство неописуемой зависти было написано на лице этой женщины, которой приходилось обслуживать гостей вместе со слугами, в то время как ее дочь сидела за столом.
Трапеза была долгой, и я почувствовал усталость; графиня тоже выглядела утомленной.
Наконец, все поднялись из-за стола.
— Не подходите к госпоже де Шамбле, — сказала мне Зоя. — Прогуляйтесь по саду. Я сейчас приду и скажу вам, каковы дальнейшие планы на сегодняшний день.
Я отошел с видом полного безразличия, радуясь, что у нас с графиней наметился своего рода заговор, а Зоя была его связующей нитью.
Усевшись на скамейку в конце увитой виноградом аркады, я стал перебирать в памяти мельчайшие подробности этого дня, почти незаметные для постороннего человека, но имевшие для меня огромное значение.
На задворках моего сознания неизменно маячила мысль о священнике, который произвел на меня столь необычное впечатление.
Несомненно, такое же впечатление он производил и на графиню: я почувствовал, как она дрожала, когда я вел ее под руку, и заметил, с каким трепетом она сказала мне: «Молчите!»
Затем другие подробности дня снова возникли в моей памяти. Я спрашивал себя, почему девочка называла г-жу де Шамбле «матушкой-графиней» и с какой целью этого ребенка сделали, можно сказать, членом семьи.
«Чтобы заставить меня совершить благое дело», — произнесла Эдмея странным тоном.
Как бы мало я ни знал графиню, мне казалось, что излишне было заставлять ее совершать благие дела.
Кроме того, мне вспомнились слова Эдмеи о Натали, когда я спросил, кто она такая: «Эта женщина приставлена следить за мной».
Кто же велел Натали шпионить за графиней?
Вероятно, г-н де Шамбле.
Однако муж Эдмеи не был похож на ревнивца, способного устроить слежку за женой.
Может быть, это сделал священник?
Закрыв лицо руками, я полностью, насколько это было возможно, погрузился в свои мысли, как вдруг мне показалось, что чья-то фигура заслонила от меня заходящее солнце.
Я поднял голову и увидел Зою.
— Какие новости? — спросил я.
— Вот что мы решили, — ответила она, — госпоже графине не пристало веселиться с крестьянами вроде нас. Поэтому она вернулась в усадьбу и появится здесь только перед началом бала.
— Так будут танцы?
— Что за вопрос! Разве может хорошая свадьба обойтись без танцев?
— Итак, ты сказала, что графиня вернется, чтобы открыть бал?
— Да, с Грасьеном. А мы будем танцевать с вами напротив них, если только вы окажете мне честь, пригласив на первую кадриль.
— Разумеется!
— Затем вы будете танцевать с госпожой графиней, а мы с Грасьеном — напротив вас.
— Браво!
— Ну как, хорошо я придумала?
— Так хорошо, что мне страшно хочется тебя расцеловать, до того я рад.
— Что ж, целуйте!
— А как же Грасьен?
— Грасьен прекрасно знает, что я его люблю — даже если вы поцелуете меня двадцать раз, он не станет ревновать.
Я протянул руку, чтобы привлечь Зою к себе, но, подняв голову, заметил графиню в том самом окне, где накануне горел свет: значит, действительно, это была ее комната.
Заметив мое движение, Зоя оглянулась.
— Графиня! — воскликнул я.
Девушка посмотрела на г-жу де Шамбле с доброй, кроткой и благодарной улыбкой, что так идет всякому юному лицу.
Графиня махнула ей в ответ рукой и кивнула мне.
Я вскочил и, оставаясь недвижным, стал молча смотреть на Эдмею.
Она закрыла окно.
Я снова опустился на скамью.
Через мгновение я услышал вздох и взглянул на Зою.
Она покачала головой и с печальным видом воскликнула.
— Вы любите ее, бедный мой!
— О! Как безумец! — произнес я, понимая, что мне не стоит опасаться той, которой было сделано подобное признание.
— В таком случае, мне вас жаль, — сказала Зоя.
— Почему же тебе меня жаль?
— Вам придется сильно страдать.
— Тем лучше!.. Я предпочитаю страдать из-за нее, нежели быть счастливым с другой.
— Это так, но, возможно, вы будете страдать не один.
— Не хочешь ли ты сказать, Зоя, что графиня могла бы меня полюбить? — спросил я.
— Боже упаси! — вскричала она.
— Почему?
— Да ведь, сдается мне, это ужасно, когда любишь не собственного мужа, а кого-то другого.
— А если женщина не любит своего мужа?..
— Кто вам сказал, что госпожа графиня не любит господина графа?
— Никто, ты права.
На миг я замолчал, а затем, взяв молодую женщину за руки, попросил:
— Послушай, Зоя, ты должна рассказать мне все.
— Что все? — спросила она.
— Что это за священник, почему девочка зовет госпожу де Шамбле матушкой-графиней и кто прислал женщину по имени Натали следить за ней.
— Это тот священник, что выдал госпожу графиню замуж, — несколько нерешительно произнесла Зоя.
— В первый или во второй раз?
— Во второй?.. Так вам известно, что госпожа была замужем дважды?
— Разве это секрет?
— Нет.
— О Зоя, Зоя, ты могла бы рассказать мне столько всего, если бы захотела!
— Секреты госпожи — это не мои секреты, — произнесла она, качая головой.
— Ты права, и продолжать расспросы значило бы не уважать себя. Но если бы ты знала, как мучат меня все эти тайны!
— О каких тайнах вы говорите?
— Рана на голове Эдмеи в первую брачную ночь…
— Кто вам это сказал? — спросила Зоя, вздрогнув.
— Как видишь, мне это известно.
— Никогда не говорите об этом госпоже, хорошо? — сказала молодая женщина, умоляюще сложив руки.
— Ты и сама понимаешь, что в ее жизни много тайн, например ребенок, которого навязали графине.
— Маленькая Элиза?
— Да.
— Это объясняется очень просто: у господина де Шамбле нет детей, и он пожелал, чтобы его жена удочерила девочку ради собственного удовольствия.
— Да, а также, чтобы Натали могла спокойно следить за ней, не так ли?
Зоя ничего не ответила.
— Я ненавижу эту женщину, — продолжал я, — она состоит из одной зависти, злобы и притворства. Во время свадебного обеда Натали завидовала собственной дочери, которая сидела за столом, в то время как мать стояла и обслуживала гостей.
— Я не хочу защищать Натали, — возразила Зоя, — но разве правильно, чтобы мать обслуживала дочь, чтобы ребенок сидел за столом, а его мать стояла?
— Осторожно, Зоя! Ты начинаешь осуждать свою хозяйку.
— А кто вам сказал, что госпожа отдала такое распоряжение?
— Если это сделано без ее ведома, как она допускает подобное?
— Господи Иисусе! Неужели вы думаете, что бедняжка делает то, что хочет!
