Рикша-призрак - Киплинг Редьярд Джозеф (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗

Он. Хорошо. Потом?

Она. Но ещё больше этой девушки, Гай, в десять раз больше её, нуждается в любви и уважении… да, в уважении — женщина, чтобы… чтобы новая жизнь, на которую она решается, была для неё хотя бы сносной. Понял?

Он. Только сносной! Я представлял себе её раем.

Она. А! Сможешь ли ты дать мне все, о чем я говорила… не теперь, а через несколько месяцев, когда ты начнёшь вспоминать о том, что оставил, когда будешь думать о том, что делал бы при прежних условиях жизни, когда будешь смотреть на меня, как на бремя? Я буду нуждаться в этом больше, чем теперь, Гай, потому что тогда у меня не будет никого на свете, кроме тебя.

Он. Ты несколько переутомилась вчера вечером, ненаглядная моя, потому ты преувеличиваешь мрачность положения. После окончания некоторых формальностей в суде наш путь совершенно ясен…

Она. К законному браку! Ха! ха! ха!

Он. Ш-ш! Не смейся так ужасно.

Она. Я… я… не м-мо-огу ничего поделать с собой! Разве это не бессмыслица! А! Ха! ха! ха! Гай, останови же меня, а то я буду так смеяться до тех пор, пока мы не пойдём в церковь.

Он. Ради Бога, перестань! Ты обращаешь на себя внимание. Что с тобой?

Она. Н-ничего. Теперь мне уже лучше.

Он. Это хорошо. Одну минуту, дорогая. У тебя выбилась прядь волос из-за уха. Вот так!

Она. Благодарю. Мне кажется, у меня и шляпа сбилась набок.

Он. Зачем ты прикалываешь шляпу таким громадным кинжалом? Им можно убить человека.

Она. О! Не убей меня, смотри. Ты тычешь мне прямо в голову. Оставь, я сделаю сама. Вы, мужчины, так неловки.

Он. А у тебя много было случаев испытывать нас в этом отношении?

Она. Гай, как моё имя?

Он. Ну, хорошо. Я больше не буду.

Она. Вот моя визитная карточка. Ты умеешь читать?

Он. Надеюсь. Ну что же?

Она. Это ответ на твой вопрос Ты знаешь имя другого человека. Достаточно этого для тебя или желаешь спросить ещё что-нибудь?

Он. Перестань. Крошка моя, я ни на минуту в тебе не сомневался. Я только пошутил. Ну вот! Хорошо, что никого нет на дороге. Стали бы говорить о скандале.

Она. У них ещё будет пища для таких разговоров.

Он. Опять! Как я не люблю, когда ты так говоришь.

Она. Странный человек! Кто учил меня презирать все это! Скажи, похожа я на м-с Пеннер? Имею ли я вид развратной женщины? Клянусь, этого нет! Дай мне честное слово, мой глубокоуважаемый друг, что я не похожа на м-с Буцгаго. Вот таким образом она стоит, заложив руки за голову. Нравится тебе это?

Он. Не притворяйся.

Она. Я не притворяюсь. Я м-с Буцгаго. Слушай: вот так она картавит на «р». Похожа я на неё?

Он. Но я не люблю, когда ты держишь себя, как актриса, и поешь такие вещи. И где это, скажи на милость, подобрала ты эту Chanson du Colonel? Это не песня для гостиной. Нельзя сказать, чтобы она была прилична.

Она. М-с Буцгаго научила меня. А она принята во всех гостиных и вполне прилична. А месяца через два её гостиная будет закрыта для меня. И она будет благодарить Бога, что не так неприлична, как я. О, Гай, Гай! Я хотела бы походить на некоторых женщин и не стыдиться этого. Как говорит Кин: «Носит волосы с покойника и фальшива вся вплоть до хлеба, который ест».

Он. Вероятно, я очень глуп, потому что ничего сейчас не понимаю. Когда истощатся все твои фантазии, сообщи мне, пожалуйста, и я постараюсь вникнуть хотя бы в последнюю.

Она. Фантазии, Гай! Это не фантазии. Мне шестнадцать лет, тебе ровно двадцать, и ты ждал два часа на холоде у дверей школы. А теперь я встретилась с тобой, и мы идём вместе домой. Прилично ли это для вас, ваше императорское величество?

Он. Нет. Мы не дети. Почему ты не хочешь быть благоразумной сегодня?

Она. И это он спрашивает меня в то время, когда я иду на самоубийство ради него! А я не говорила тебе, что у меня есть мать и брат, который был моим любимцем до моего замужества? Теперь он женатый человек. Можешь себе представить, какое удовольствие доставит ему известие о моем побеге. Есть у тебя кто-нибудь дома, Гай, кого могли бы порадовать твои поступки?

Он. Есть. Но разве можно сделать яичницу, не разбив яиц?

Она (медленно) . Я не вижу необходимости.

Он. А-а! В чем ты не видишь необходимости?

Она. Можно говорить правду?

Он. Смотря по обстоятельствам, может быть, лучше говорить.

Она. Гай, я боюсь.

Он. Я думал, что мы уже покончили со всем этим. Чего ты боишься?

Она. Боюсь тебя.

Он. О, черт возьми! Опять за старое! Это очень надоело.

Она. Боюсь тебя.

Он. И ещё что?

Она. Что ты думаешь обо мне?

Он. Не понимаю вопроса. А что ты намерена делать?

Она. Я не решаюсь. Мне страшно. Если бы я могла обманывать…

Он. А 1а Буцгаго? Нет, спасибо. Это я считаю нечестным. Есть его хлеб и воровать у него. Я предпочитаю грабить открыто или уж не начинать ничего.

Она. Я тоже так думала.

Он. Так что же ты, скажи пожалуйста, ломаешься?

Она. Это не ломанье, Гай. Я боюсь.

Он. Прошу тебя объясниться.

Она. Это не может быть надолго, Гай. Не может быть надолго. Ты будешь раздражаться, это скоро надоест тебе. Затем ты будешь ревновать, не будешь верить мне — как и теперь, — и ты сам будешь наибольшей причиной сомнений. А я… что я буду делать тогда? Я буду не лучше м-с Буцгаго, не лучше всякой другой. И ты будешь знать это. О, Гай, неужели ты не видишь?

Он. Я вижу только, что ты ужасно неблагоразумна, моя крошка.

Она. Ну вот! Как только я начинаю не соглашаться с тобой, ты сердишься. И это теперь, а потом ты будешь ссориться со мной каждый раз, как я сделаю что-нибудь не по-твоему. А если ты будешь жесток со мной, Гай, куда я уйду? Куда я уйду? Я не могу положиться на тебя. О, я не могу положиться на тебя!

Он. Мне тоже нужно было бы задаться вопросом — могу ли я положиться на тебя. Я имею для этого полное основание.

Она. Не говори так, дорогой мой. Мне это причиняет такую же боль, как удар.

Он. И мне не весело.

Она. Я не могу ничем помочь. Я хотела бы умереть! Я не верю тебе, не верю и себе. О, Гай, пусть будет так, как будто ничего не было, пусть будет все забыто!

Он. Слишком поздно. Я не понимаю тебя. Лучше не будем говорить сегодня. Я приду завтра.

Она. Да. Нет! О, дай мне время! Ещё день. Я сяду в рикшу и встречусь с ним около Пелити. А ты поезжай.

Он. Я тоже поеду к Пелити. Я хочу выпить чего-нибудь. У меня как будто почва колеблется под ногами… Что это там за скоты воют в Старой библиотеке?

Она. Это репетиция концерта. Слышишь голос м-с Буцгаго? Она поёт соло. Что-то новое. Слушай! М-с Буцгаго поёт в Старой библиотеке.

Он. Нет, я не буду пить. Доброй ночи, крошка. Увидимся мы завтра?

Она. Д-да. Доброй ночи, Гай. Не сердись на меня.

Он. Сердится! Ты знаешь, что моя вера в тебя безгранична. Доброй ночи и… Господь с тобой!

Гм! Дорого дал бы я за то, чтобы узнать, какой другой мужчина во всем этом замешан.

ДЕТИ ЗОДИАКА

Тысячи лет тому назад, когда люди были более могучи, чем теперь, дети Зодиака жили на земле. Их было шестеро: Овен, Телец, Лев, Близнецы и Дева; они все очень боялись шести Домов, принадлежащих Скорпиону, Весам, Раку, Рыбам, Стрельцу и Водолею. Даже тогда, когда они в первый раз спустились на землю, зная, что они бессмертны, они принесли с собой этот страх; и он все увеличивался по мере того, как они знакомились с человеческим родом и слышали рассказы о шести Домах. Люди считали детей Зодиака богами и приходили к ним с молитвами и пространными рассказами о причинённых им обидах, а дети Зодиака слушали их и ничего не могли понять.