Дни в Бирме - Оруэлл Джордж (читать книги онлайн бесплатно регистрация .TXT) 📗
– Боюсь, с поло вам здесь не повезло. Лучшее, что мы можем предложить, это теннис. У нас всего восемь европейцев, и три четверти времени мы в джунглях.
– Черт, вот дырища!
Наступило молчание. Высокие бородатые сикхи, придерживая пони, стояли и смотрели на Флори довольно неприветливо. Беседу явно было пора кончать. Ни разу в жизни Флори не ощущал себя столь убогим, вернее затрапезным. Лошадка Веррэлла была великолепной арабской кобылкой с гордой шеей и пышным выгнутым хвостом (стоила это молочно-белое сокровище наверняка несколько тысяч рупий). Сам Веррэлл уже дергал уздечку, откровенно показывая, что разговорный лимит исчерпан.
– Красивая у вас коняга, – сказал Флори.
– Недурна, получше бирманских чушек. Хочу колышки посбивать, хотя в этих кучах навоза вряд ли шар протолкнешь. Эй, Хира Сингх! – позвал он, натянув поводья.
Один из сипаев побежал вперед и ярдов за сорок воткнул в землю острый самшитовый обрубок. Мгновенно позабыв про Флори, Веррэлл поднял копье, стараясь прицельно установить его. Индусы зорко, критично наблюдали. Почувствовав чуть сжавший ее бока толчок коленей, лошадь помчалась пушечным ядром. Пригнувшийся к седлу молодой стройный кентавр ударил копьем и точно пробил мишень. «Шабаш!» – хрипловато одобрил наблюдавший сикх. Пустив пони легким галопом, Веррэлл вернулся с пронзенным колышком, который незамедлительно был установлен в новом пункте.
Еще дважды Веррэлл атаковал мишень – оба раза безупречно. Упражнение исполнялось необычайно изящно и невероятно серьезно. Сражение с колышком для всей команды являлось священнодействием, Флори больше не удостоили ни взглядом. Однако он не уходил. Хотя физиономия лейтенанта была словно специально скроена, дабы игнорировать незнакомцев, именно эта оскорбительная надменность не давала сдвинуться с места и наполняла жутким ощущением собственной второсортности. Придумывая, как бы возобновить разговор, Флори вдруг заметил поднимающуюся по склону Элизабет. Она, должно быть, успела увидеть последнюю, особенно удачную атаку. Сердце застучало, в голове сверкнула одна из тех молнией осеняющих идей, которые обычно приводят ко всяким неприятностям. Указывая на стоящих бурых пони, Флори крикнул скакавшему невдалеке Веррэллу:
– Эти тоже научены вскачь?
Раздраженный все еще не убравшимся субъектом, Веррэлл кинул через плечо:
– Что?
– Эти тоже натренированы? – повторил Флори.
– Гнедой неплох. С норовом только.
– Позвольте и мне сделать рейс?
– Ну, давайте, – процедил Веррэлл. – Не гоните и за узду покрепче.
Сипай подвел пони, и Флори притворился, будто осматривает подгубный ремень. На самом деле, он ждал приближения нарядного голубого платья. Он уже рассчитал, что пронзит колышек в момент появления Элизабет (прикинуть скорость приученных к галопу мелких бирманских пони несложно), а затем подъедет к девушке с трофеем на кончике копья. Пусть убедится – не один этот шикарный наглый щенок умеет ловко скакать. В шортах, правда, на лошади не особенно удобно, зато верхом всегда смотришься гораздо эффектней.
Элизабет показалась в конце плаца. Флори прыгнул в седло, взял из рук сикха копье и помахал им навстречу девушке. Она никак не ответила, стесняясь, вероятно, незнакомого Веррэлла. Взгляд ее был устремлен куда-то к дальнему погосту, щеки пылали.
– Чало! – скомандовал Флори индусу и вдавил колени в конские бока.
В следующий миг, не успев даже натянуть поводья, Флори взлетел на воздух, с треском едва не вывернутого плеча грохнулся наземь и покатился кубарем; хорошо хоть копье упало в стороне. Пришел он в себя, лежа навзничь, смутно различая синюю даль и плавающих в ней стервятников. Затем крупно возникла бурая чалма над смуглым бородатым лицом.
– Что это было? – по-английски выговорил Флори, пытаясь приподняться, не чувствуя отбитой руки.
Сикх что-то пробурчал и показал на каурого пони, скакавшего по плацу с висящим под брюхом седлом. Так! Значит, подпруга была не затянута.
Сесть удалось, но при этом обожгло дикой болью. Разорванная на правом плече рубашка намокла от крови, по щеке тоже обильно сочилась липкая кровь. Руки сплошь в ссадинах, царапинах, панама неизвестно где. С мучительной ясностью вспомнилась Элизабет, которая шла и глядела прямо на него, плюхнувшегося так нелепо, так позорно! Боже! Боже! В таком дурацком виде! Перед ней! Рвущая сердце картина заглушила физическую боль. Он плотно прижал ладонью свое родимое пятно, хотя поранило другую щеку. И, сознавая, что выглядит просто кретином, беспомощно, умоляюще позвал:
– Элизабет! Элизабет, с добрым утром!
Она не отвечала и – как в дурном сне – подходила все ближе с таким видом, будто не слышала, не видела его.
– Элизабет! – повторил он, ошеломленный. – Видали, как я хлопнулся? Седло съехало, понимаете, дурак сипай не подтянул…
Теперь, буквально в двух шагах, сомнений относительно ее нежелания отвечать не оставалось. На мгновение повернувшись всем лицом, она тут же опять направила свой взгляд к влекущим пейзажным далям. Истинный кошмар. И уже вслед он в ужасе продолжал звать ее:
– Элизабет! Послушайте, Элизабет!
Ни слова, ни жеста, ни взгляда. Она прошла. Только быстрый, решительный стук каблучков и стройная спина.
К месту падения сходились сикхи, лейтенант тоже повернул сюда свою лошадку. Индусы приветствовали проходившую барышню, Веррэлл – нет; может быть, просто не заметил. Флори кое-как поднялся. Расшибся он крепко, но кости вроде бы остались целы. Сипаи принесли ему его стек, его панаму, хотя извиниться за небрежность и не подумали. Судя по их слегка высокомерным взглядам, считали, что он сам напросился на подобный урок. Можно было даже предположить, что и подпругу ему ослабили умышленно.
– Седло соскользнуло, – пожаловался Флори, не найдя лучшего, чем обычные ссылки на обстоятельства.
– Какого черта не проверили? – отрезал Веррэлл. – Этим проходимцам никогда нельзя доверять!
Выразив таким образом достаточно внимания, он дернул за уздечку и ускакал. Сипаи тоже молча пошли прочь. Когда доковылявший до дому Флори оглянулся, гнедой пони стремительным галопом летел к колышку, неся в туго подтянутом седле бравого лейтенанта.
Голова от удара о землю еще кружилась, мысли разбегались. Но почему она так странно себя вела? Не отзывалась, прошла, будто мимо дохлой кошки? Что же случилось? Что? Фантастика! Из-за чего-то рассердилась? Обиделась на что-то? У забора столпились слуги, глазевшие из ворот на скачки и все видевшие. За калитку, встретить господина, выскочил страшно встревоженный Ко Сла.
– Божеству моему очень плохо? Я понесу божество мое на руках?
– Не надо, – отмахнулось божество. – Виски дай и переодеться.
В спальне Ко Сла усадил хозяина на кровать. Осторожно сдирая присохшую, задубевшую от крови рубашку, он горестно цокал языком:
– Ах ма лай? Кровь везде, везде грязь! Не надо вам, тхэкин, эти детские игры на смешных глупых лошадках. Старый уже, очень опасно!
– Седло съехало, – объяснил Флори.
– Такая игра, – продолжал Ко Сла, – хорошая для молодого офицера. А вы больше не молодой, тхэкин. Уже опасно падать. Надо тихо-тихо ходить.
– Что я, старик? – сердито бросил Флори, морщась от боли в плече.
– Вам тридцать пять, – напомнил Ко Сла вежливо, но твердо.
Помимо столь ободряющих сентенций, жены Ко Сла, временно примирившись, притащили горшок некого (чудодейственно целебного!) скверного месива, каковое слуге было приказано потихоньку вывалить за окно, заменив борной мазью. Затем, в прохладной ванне, когда Ко Сла бережно отмывал его, а голова постепенно прояснялась, он снова размышлял и тяжесть на душе усиливалась. Да, она явно глубоко оскорблена! Но чем, если после вчерашнего прощания они еще не виделись? Сплошная тайна!
Флори еще несколько раз объяснял слуге досадную постороннюю причину падения с лошади, и К° Сла цокал языком, сочувствовал, хотя по лицу было видно, что он накрепко уверился в неумении хозяина ездить верхом. С другой стороны, пару недель назад Флори совершенно незаслуженно досталась слава героя, укротителя мирных буйволов. Судьба на свой лад все же держит справедливое равновесие.
