Атлант расправил плечи. Часть III. А есть А (др. перевод) - Рэнд Айн (лучшие книги онлайн TXT) 📗

Дагни молча устремила на него долгий взгляд. Голт стоял с таким видом, словно читал ее мысли.

— Разрушитель… — заговорила она потерянным, беспомощным тоном.

— …самая зловредная тварь на свете, — продолжил он, почти цитируя, и она узнала свои слова, — человек, организующий утечку мозгов.

— Как же пристально вы следили за мной, — заметила Дагни, — и как долго?

Пауза была очень краткой; взгляд его остался неподвижным, но ей показалось, что в нем появилась напряженность, словно оттого, что он давно ждал этой встречи, и она услышала в его голосе какую-то странную, тщательно скрываемую пылкость, когда Голт спокойно ответил:

— Много лет.

Дагни закрыла глаза; ей хотелось просто расслабиться и сдаться. Она чувствовала какое-то беззаботное равнодушие, она стремилась лишь к покою — к тому, чтобы кто-нибудь объявил ее беспомощной и позаботился о ней.

Приехал врач, седовласый человек с добрым, задумчивым лицом и сдержанными, уверенными манерами.

— Мисс Таггерт, — сказал Голт, — позвольте представить нам доктора Хендрикса.

— Неужели Томаса Хендрикса? — воскликнула она с невольной детской бестактностью; это было имя знаменитого хирурга, ушедшего на покой и исчезнувшего шесть лет назад.

— Разумеется, — пожал плечами Голт.

Доктор Хендрикс в ответ улыбнулся.

— Мидас сказал, что мисс Таггерт нужно лечить от потрясения, — произнес он, — причем не того, которое она перенесла, а от будущего.

— Оставлю вас заниматься этим, — сказал Голт, — а сам пойду купить что-нибудь к завтраку.

Дагни наблюдала за сноровистостью работы доктора Хендрикса, осматривающего ее травмы. Он привез прибор, какого она раньше не видела: портативный рентгеновский аппарат. Доктор сказал, что у нее треснули хрящи двух ребер, растянуты связки голеностопного сустава, содрана кожа на колени и локте, а на теле появилось несколько фиолетовых синяков. К тому времени, когда он быстро и умело наложил повязки и приклеил пластырь, ей казалось, что ее тело представляет собой мотор, проверенный опытным механиком, и беспокоиться о нем больше не стоит.

— Мисс Таггерт, я бы советовал вам оставаться в постели.

— О, нет! Если ходить осторожно и медленно, все будет в порядке.

— Вам следует отдохнуть.

— Думаете, я смогу?

Доктор Хендрикс улыбнулся:

— Пожалуй, нет.

Когда вернулся хозяин дома, она уже оделась. Доктор описал ему ее состояние и добавил:

— Завтра я заеду.

— Спасибо, — сказал Голт. — Счет пришлите мне.

— Ни в коем случае! — возмутилась Дагни. — Я сама его оплачу.

Мужчины переглянулись с усмешкой, словно услышав похвальбу нищего.

— Обсудим это позже, — сказал Голт.

Доктор Хендрикс ушел, и Дагни попыталась встать, хромая, держась за мебель. Голт поднял ее, отнес на кухню и усадил за накрытый на двоих стол.

Увидев кипящий на плите кофейник, два стакана апельсинового сока, толстые керамические тарелки, блестящие в лучах солнца на чистом столе, она ощутила голод.

— Когда вы спали и ели последний раз? — спросил Голт.

— Не знаю… я обедала в поезде с… с бродягой, — чуть не брякнула она и услышала какой-то отчаянный голос, умолявший ее бежать, бежать от мстителя, который не станет ее преследовать — мстителя, сидевшего напротив нее со стаканом апельсинового сока в руках. — Не знаю… кажется, много веков назад, на другой планете.

— Как получилось, что вы стали преследовать меня?

— Я приземлилась в аэропорту Элтона, когда вы взлетали. Один человек сказал мне, что Квентин Дэниелс улетел с вами.

— Помню, как ваш самолет заходил на посадку. Но это был единственный раз, когда я о вас не думал. Я полагал, что вы едете поездом.

Глядя на него в упор, она спросила:

— Как прикажете это понимать?

— Что?

— Единственный раз, когда вы не думали обо мне.

Голт не отвел взгляда; Дагни увидела характерную для него мимику: гордые, упрямо сложенные губы изогнулись в легкой улыбке.

— Как хотите, — ответил он.

Она чуть помолчала, лицо ее стало суровым. А в голосе звучало обвинение:

— Вы знали, что я еду за Квентином Дэниелсом?

— Да.

— И примчались раньше, чтобы не дать мне встретиться с ним? Чтобы нанести мне поражение — прекрасно зная, что оно будет означать для меня?

— Конечно.

Дагни отвела взгляд и промолчала. Голт поднялся, чтобы закончить готовить завтрак. Она наблюдала, как он, стоя у плиты, жарит гренки и яичницу с беконом. Работал он с уверенным, непринужденным мастерством, но это было мастерство другой профессии; руки его двигались с четкостью машиниста, передвигающего рычаги управления. Она внезапно вспомнила, где уже видела такое же виртуозное и ненужное мастерство.

— Научились этому у доктора Экстона? — спросила она, указывая на плиту.

— Да, помимо всего прочего.

— Он учил вас тратить время, ваше время, — она не могла сдержать негодующей дрожи в голосе, — на такую работу?!

— Я тратил время и на гораздо большие пустяки.

Когда он поставил перед ней тарелку, она спросила:

— Где вы взяли продукты? Здесь есть продовольственный магазин?

— Лучший на свете. Принадлежит Лоуренсу Хэммонду.

— Что?!

— Лоуренсу Хэммонду, из «Хэммонд Карс». Бекон с фермы Дуайта Сандерса — из «Сандерс эркрафт». Яйца и масло от судьи Наррангасетта — из Верховного суда штата Иллинойс.

Дагни злобно посмотрела на тарелку, словно боясь коснуться ее.

— Это самый дорогой завтрак, какой у меня когда-либо был, учитывая стоимость времени повара и всех остальных.

— С одной стороны — да. Но с другой — самый дешевый, потому что никакая часть его не ушла к грабителям, которые заставили бы вас платить за него из года в год и в конце концов бросили голодать.

После долгого молчания она спросила простодушно, чуть ли не с завистью:

— Что вы все здесь делаете?

— Живем.

Дагни еще ни разу не слышала, чтобы это слово звучало так убедительно.

— А что у вас за служба, место, должность, чин… не знаю, как и назвать? Ведь Мидас Маллиган сказал, что вы работаете здесь.

— Пожалуй, я мастер на все руки.

— Что-что? Простите, не поняла.

— Меня вызывают, когда выходит из строя какое-то оборудование — к примеру, в системе энергоснабжения.

Дагни поглядела на него и внезапно подскочила, невольно бросив взгляд на электрическую плиту, но боль в ноге заставила ее снова сесть.

Голт усмехнулся:

— Да-да, и это тоже, только успокойтесь, а то доктор Хендрикс вернет вас в кровать.

— Система энергообеспечения… — сдавленно произнесла она, — энергетическая система здесь… работающая на вашем двигателе?

— Да.

— Он построен? Действует?

— Он готовил вам завтрак.

— Я хочу видеть его!!!

— Не стоит калечиться, чтобы посмотреть на плиту. Это обыкновенная электрическая плита, только эксплуатация ее примерно в сто раз дешевле. И это все, что вы сможете увидеть, мисс Таггерт.

— Вы обещали показать мне долину.

— Долину покажу. Но генератор — нет.

— Ладно. А остальное — сейчас, как только покончим с завтраком?

— Если хотите и если способны двигаться.

— Способна.

Голт встал, подошел к телефону и набрал номер.

— Алло, Мидас?.. Да… Он был? Да, у нее все в порядке… Дашь мне машину на сегодня?.. Спасибо. Да, по обычной ставке, двадцать пять центов… Пришлешь ее сюда?.. Слушай, а нет ли у тебя случайно какой-нибудь трости? Она ей потребуется… Сегодня вечером? Да, пожалуй. Мы будем. Спасибо.

Он положил трубку. Дагни изумленно смотрела на него.

— Насколько я поняла, мистер Маллиган — которому принадлежит около двухсот миллионов долларов, — будет брать с вас двадцать пять центов за пользование машиной?

— Совершенно верно.

— Господи, неужели он не может дать ее вам просто так, в виде любезности?

Голт поглядел на Дагни, так, чтобы она непременно заметила и верно оценила его холодную усмешку.