Городской мальчик - Вук Герман (читаем книги онлайн без регистрации .TXT) 📗

– Найдите мне покупателя за тридцать, – сдавленно проговорил Пауэрс. – Как вы думаете, Луис, почему я ухватился за эту сделку? Мне нужно тридцать тысяч наличными. О Боже, ну и влип!

Юрист мрачно кивнул. До слуха Герби едва долетели его слова:

– Боб, это все из-за «Монтока», с которым я не советовал тебе связываться?

Пауэрс ответил коротким кивком. Мистер Гласс опустил уголки рта и перевел взгляд на Букбайндера.

– Что сделано, то сделано, – произнес он. – Ну как? Вам представился случай выкупить дешево все предприятие… дешево все предприятие. Выкупаете долю Боба за тридцать?

Отец Герби вытянул руки ладонями наружу – извечный жест, у дикарей означающий «Безоружен», а у людей цивилизованных – «Без гроша». Юрист покосился на Кригера, но компаньон Букбайндера прятал глаза и неотрывно смотрел в окно.

– Герби! – опомнился вдруг Джейкоб Букбайндер, заметив случайно сына. Наш толстяк подпрыгнул и опрометью бросился к двери. – Я десять минут назад велел тебе идти в свою комнату и раздеться. Немедленно делай, что сказано, иначе…

Но больше Герби ничего не услышал. Шустрые маленькие ножки уже домчали его из столовой в спальню, и он захлопнул за собой дверь.

27. От правды бывает больно

Спустя несколько минут в комнату Герби пришла миссис Букбайндер. Ее сын, переодетый в чистейшую желтую пижаму, лежал на кровати ничком. Она тихонько присела рядом и погладила его по плечу со словами: «Герби, что случилось?»

Мальчик перевернулся и сел. Глаза его были сухи, но взгляд выражал отчаяние.

– Что случилось? Ты даешь, мам, ну и вопросик.

– Да не пошлют тебя в исправительную колонию, сынок. Мистер Гласс большой человек. Он пойдет в полицию и все им объяснит. Ничего тебе не будет.

– Ага. Может, и не будет. – Герби подтянул коленки, облокотился на них и уткнул подбородок в ладони. – Но ведь я же украл, верно?

– Герби, а куда подевалась записка?

– Какая записка?

– Ну та, что ты собирался оставить в сейфе, с обещанием вернуть деньги. Ты правда написал такую записку или это вранье?

– Конечно, написал, – возмутился Герби. – И оставил бы, если б мистер Кригер и мистер Пауэрс тогда не вернулись так скоро. Очень уж быстро они выпили свой кофе, – вот что я скажу.

– Ну и где она теперь?

– Кто ее знает. Лежала в каком-то кармане костюма. Небось так и лежит.

Миссис Букбайндер поднялась и поискала в карманах пиджака.

– Это еще что? – спросила она, доставая картонную коробочку.

– Фу ты! Наверно, сдохла! – Герби подскочил, схватил коробочку и открыл ее. Ящерица пошевелилась. Он взял розовенькую рептилию за хвост и посадил ее на кровать. Напуганная неожиданной переменой, ящерица замерла и только мерно раздувала и втягивала зоб. Герби лег рядом и принялся разглядывать ее. Тем временем миссис Букбайндер, ворча по поводу нечисти, которую мальчишки таскают домой, обследовала карманы Гербиных штанов. Из заднего кармана она извлекла скомканный желтый листок.

– Это она, – поднял глаза Герби, заслышав бумажный хруст. Миссис Букбайндер развернула листок, разгладила и прочитала:

Когда мать усвоила содержание этого интересного документа, она подбежала к Герби и объятиями и поцелуями прервала его зоологические занятия.

– Благослови тебя Бог, сыночек. Ты хотел как лучше.

– Ага, – молвил Герби, терпеливо снося нежности.

– А почему ты подписал ее «Речная шайка»?

– А как мне было подписывать? – глухо ответил Герби, так как его лицо было прижато к материнской груди. – Своим именем, что ли? Просто я хотел написать папе, что ему вернут деньги.

– Конечно, правильно. Во всем виноват этот гадкий мистер Гаусс. Никогда больше не отправлю тебя в его противный лагерь.

Герби вовремя вырвался из ее рук и успел спасти ящерицу, которая чуть было не кувыркнулась с кровати. Он бережно посадил животное на середину покрывала.

– Где папа? – боязливо спросил он.

– Еще занят с ними. – Мать снова присела на кровать.

– Мам, а у папы нет тридцати тысяч, чтобы откупиться от этого противного мистера Пауэрса?

– Тсс, разве это твоего ума дело? Что ты смыслишь в деньгах? Хватит совать нос в папины дела, целее будешь… Слушай, ты вот что мне скажи…

– А мистер Пауэрс еще здесь? Мам, что происходит? Ну мне же интересно…

– Мистер Гласс в кухне говорит по телефону, не знаю с кем. Тебя это не касается. Я хотела спросить, Герби, это… ты правда… не знаю, как сказать. Ты неравнодушен к этой Люсиль Гласс?

Герби едва заметно кивнул. Он гладил ящерицу пальцем по спинке.

– Ты не считаешь, что тебе рановато… интересоваться девочками?

Снова кивок, еще менее различимый.

– Пойми меня правильно, я ничего не имею против Люсиль. Милая девочка, хотя и очень избалованная. И потом, должна сказать, она не кажется мне хорошенькой. Но ты, вероятно, другого мнения.

Слабое движение головы: то ли кивок, то ли колебание от глубокого вздоха.

– Ничего дурного тут в общем-то нет. Надо только понимать, что все это ровным счетом ничего не значит и через две недели вы и думать об этом забудете.

Герби и ящерица замерли в одинаково неподвижных позах.

– Ты ведь это понимаешь, правда?

Герби поймал себя на том, что желает, чтобы мама отправилась на рынок, в кино или еще куда-нибудь, только бы она немедленно вышла из комнаты.

– Говорю это для твоей же пользы, сынок. А главное, Люсиль не подходит тебе по возрасту. Когда тебе будет шестнадцать с половиной, ей уже исполнится шестнадцать. Мальчик в таком возрасте еще ребенок. А шестнадцатилетняя девушка может выйти замуж.

Герби взял ящерицу на ладонь и так и впился в нее глазами.

– Ну, Герби, что скажешь?

Мальчик издал монотонное мычание, начисто лишенное какого-либо смысла.

– Хорошо, – поспешно отозвалась мать. – Рада, что ты согласен со мной. Ты разумный мальчик.

Она принялась гладить Герби по голове. Он остался безучастен к ласке и сосредоточил все внимание на ящерице. Вдохнув снова воздуху и увидав свет, животное оживилось. Оно семенило по ладошке мальчика и старалось вскарабкаться по согнутым пальцам. Герби стало жаль розовое, с золотистыми пятнышками существо, которому явно было не место в тесной бронксовской спальне. Ящерица напомнила о широком ясном поднебесье «Маниту», о полях, озере и замшелых камнях на берегу, где мальчик изловил эту живую памятку. До чего тесной и маленькой показалась Герби их квартира, да и улица за окном! Словно весь город наполовину ужался за лето.

– Выпущу-ка я тебя на пустырь, – сказал Герби ящерице. – Зря только тащил сюда.

Дверь в комнату распахнулась настежь. На пороге стоял мистер Букбайндер. Мать тотчас поднялась и встала между отцом и мальчиком.

– А где все? – спросила она.

– Ушли. Долю Пауэрса выкупил Гласс. У нас новый компаньон.

Новый оборот дела ошеломил миссис Букбайндер.

– Гласс! – вырвалось у нее.

– Он пятнадцать минут говорил по телефону с женой, объяснял ей суть предложения. Не волнуйся, он умный человек. Тридцать тысяч за долю Пауэрса! Уж кто-кто, а юристы чуют свою выгоду.

– А… а голубая бумага?

– Гласс признал ее. Он собирается оформить ее, как положено. Джентльмен, всегда вел себя порядочно. С Пауэрсом покончено… скатертью дорожка.

Мать оправилась от неожиданности и ухватилась за потрясающую новость в своих материнских целях.

– Так, значит, все устроилось замечательно! Поздравляю, Джейк! Чего же мы ждем? Идемте все в ресторан и отпразднуем!