Смерть под маской красоты (сборник) - Кларк Мэри Джейн (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
«Восемь лет назад именно она сказала, чтобы я согласилась поехать в Вашингтон работать на нашего конгрессмена, хоть я и считала его дебилом, – вспомнила Бри, заставляя себя кусать английский кекс. – Потом она посоветовала мне хвататься за возможность и идти в «Даглас паблик рилейшнз», когда я получила от них предложение. Она оказалась права во всем, за исключением идеи покупки и ремонта этого дома. «Бри, недвижимость, особенно в Джорджтауне, – хороший способ заработать денег» – так она говорила».
Ошибочка! Бри мрачно нахмурилась и глотнула кофе. «Драпировки от «Пьер Де» испачканы и шелушатся. Не обои, заметьте, а драпировки. Особенно когда покупаешь их по восемьдесят долларов за ярд. За такую цену иначе как драпировками их не назвать». Она нахмурилась, вспомнив, как объясняла Кевину разницу, а он в ответ заявил: «Вот это я и называю претенциозностью». Именно такой ответ ей и хотелось услышать!
Бри мысленно пересматривала все, что собирается сказать судье: «Персидский ковер, который бабушка с гордостью расстилала на полу своего первого дома, скатан и замотан в полиэтилен, чтобы новые протечки не повредили его еще сильнее, а паркетные полы стали блеклыми и пятнистыми. Я могу показать вам фотографии, на которых видно, в каком ужасном состоянии пребывает мой дом. Ваша честь, я бы хотела, чтобы вы взглянули на них. Сейчас я жду маляра и паркетчика, которые четыре месяца назад сделали «отличную работу», а сейчас будут делать ее заново, за большие деньги.
Я просила, умоляла и молила этого подрядчика, я даже рычала на него, пытаясь заставить его починить протечку. И когда он наконец пришел, то заявил, что вода течет с крыши моего соседа. И я поверила ему. Я выставила себя на посмешище, названивая бедному мистеру Меншу и обвиняя его во всех бедах. Видите ли, ваша честь, у нас общая стена, и подрядчик сказал, что вода течет оттуда. Конечно, я ему поверила. Предполагалось, что он специалист».
Бри подумала о своем соседе, лысеющем парне с седоватым хвостиком, который терялся, даже когда они случайно здоровались на улице. В тот день, когда она разбушевалась, он пригласил ее зайти. Сначала он слушал ее тираду спокойно, с задумчивым лицом. Ей казалось, что так должен выглядеть священник во время исповеди, если, конечно, вам удастся посмотреть сквозь ширму. А потом вдруг начал краснеть, потеть и еле слышно оправдываться: это не может быть его крыша, потому что тогда у него бы тоже текло. Ей нужно позвонить другому подрядчику, сказал он.
– Я испугала беднягу до умопомрачения, – сказала она тем вечером Кевину. – Я должна была сама догадаться, как только увидела, в каком порядке он держит свой дом. Этот человек не потерпит текущей крыши. Пол в его прихожей так блестел, что я чуть не ослепла. Наверняка в детстве получил медаль за звание самого опрятного мальчика в лагере.
Кевин. Это отдельная тема. Бри старательно пыталась выбросить его из головы. Сегодня утром она с ним увидится, впервые за много времени. Он настоял, что тоже придет в суд, хоть они больше и не встречались.
«Я никогда не приводила никого в суд, – подумала она, – и это определенно плохая идея, особенно если учесть, что я совершенно не хочу видеть Кевина». Бри налила вторую чашку кофе и вновь уселась за стойку. «Только потому, что Кев помог мне составить жалобу, – думала она, – он решил сыграть в Джонни-в-каждой-бочке-затычка и прийти в суд. Больше спасибо, но не очень-то нужно. Я не хочу его видеть. Вообще. А сегодня еще такой мрачный день…» Бри посмотрела в окно на густой туман, покачала головой и плотно сжала губы. На самом деле ее настолько раздражал Кевин, что она была почти готова обвинить в протечке его. Он больше не звонил по утрам и не посылал ей цветы семнадцатого числа каждого месяца, в дату их первого свидания. Они начали встречаться десять месяцев назад, когда Бри въехала в этот таунхаус… Она поджала губы и снова покачала головой, печально подумав: «Я люблю независимость, но иногда просто ненавижу одиночество».
Бри знала, что она со всем этим справится. У нее уже вошло в привычку раз за разом переживать свою ссору с Кевином Картером. Кроме того, она осознала: когда его не хватало сильнее всего – как в прошлое воскресенье, когда она слонялась без дела, потом сходила в кино и поужинала в одиночестве, или вчера, когда она весь день провалялась в постели, одинокая и несчастная, – ей требовалось заново убеждать себя в своей правоте.
Бри вспомнила их сражение, которое, как часто бывает, началось с малого, а закончилось серьезной встряской. «Кев сказал, что я поступила глупо, не согласившись на предложенные подрядчиком отступные, – припомнила она, – и что я вряд ли получу больше через суд, но даже не задумалась об этом. Что я упрямая, люблю драку и всегда стреляю с бедра. А еще сказал, что я отношусь к ситуации неразумно и незачем было бросаться на этого застенчивого соседа. Я напомнила ему, что извинилась и мистер Менш был так любезен, что даже предложил починить кривые жалюзи на окне гостиной».
Бри с неловкостью вспомнила, что в этот момент их перепалка притихла и она могла бы промолчать, но вместо этого она заявила Кевину, что именно он, похоже, любит драки и вечно принимает чужую сторону. Тогда он и сказал, что, возможно, им следует сделать шаг назад и внимательно посмотреть на свои отношения. «А я заявила, что если их нужно рассматривать, значит, их не существует. Пока-пока».
Она вздохнула. Это были долгие две недели.
«Хоть бы Менш уже прекратил свои слесарные работы, или чем он там занят», – подумала Бри, вновь услышав противные звуки. В последнее время он вызывал у нее мурашки. Она видела, как он следит за ней, когда она выходит из машины, и чувствовала, как его взгляд преследует ее по двору. Может, он все-таки тогда рассердился и что-то вынашивает? Она собиралась сказать Кевину, что Менш заставляет ее нервничать, но потом они поссорились, и говорить стало некому. Во всяком случае, на вид Менш достаточно безобиден.
Бри пожала плечами и встала, все еще держа чашку с кофе. «Я просто на нервах, – подумала она, – но через пару часов все будет позади, так или иначе. Сегодня я приду домой пораньше, лягу спать и высплю эту чертову простуду, а завтра снова займусь домом».
Из подвала снова донесся скрип. «Кончай с этим», – чуть не произнесла она вслух. Решила, что стоит посмотреть, чем он так шумит, но передумала. «Пусть Менш развлекается своими самоделками. Это не мое дело».
Затем скрип прекратился и наступила глухая тишина. Шаги на подвальной лестнице? Быть не может. Наружная дверь подвала наглухо закрыта. Тогда в чем дело?
Она резко обернулась. Рядом стоял ее сосед, держа в руке шприц.
Она выронила чашку, и тут мужчина воткнул ей в руку иглу.
Кевин Картер, дипломированный юрист, чувствовал, как его раздражение достигает опасной зоны. «Очередной пример полнейшей неспособности Бри прислушиваться к голосу разума, – думал он. – Она упрямая. Волевая. Импульсивная. Но куда она, ко всем чертям, подевалась?»
Подрядчик Ричи Омберг уточнил время. Угрюмый парень, он постоянно поглядывал на часы и бубнил, что ему пора заняться работой. Потом, уже громче, стал заново пересказывать свою позицию адвокату: «Я предлагал ей исправить протечку, за это время ее можно было исправить уже шесть раз. Дважды я посылал парней посмотреть, и оба раза ее не оказывалось дома. Один парень посмотрел и сказал, что думает, мол, это течет от соседа, протечка у него. Наверное, этот доходяга из соседней половины уже все починил. Все равно я предложил ей вернуть столько денег, во сколько мне обошлась бы эта работа».
Бри должна была приехать в суд к девяти. Когда пробило десять, а она так и не появилась, судья отклонил иск.
Разъяренный Кевин Картер поехал на свою работу в Государственный департамент. Он не стал звонить Бриджит Мэтьюз в «Даглас паблик рилейшнз», где она работала, и тем более – ей домой. Звонить должна она. Позвонить и извиниться. Он старался не вспоминать, что после слушания дела собирался признаться ей, что ему дьявольски ее не хватает и, пожалуйста, давай помиримся.
