Убийство в Уайт Прайор (ЛП) - Карр Джон Диксон (читать книги без регистрации TXT) 📗
- И вы отправитесь сегодня вечером?
- Да, если прием не затянется слишком надолго. Я постараюсь заранее упаковать свои вещи, чтобы быть готовым. Такая ситуация складывается на данный момент, сэр. - На мгновение Беннетта охватили противоречивые чувства: с одной стороны, ему не хотелось выглядеть смешным, а с другой - беспокойство от того, что за происходящими событиями могла скрываться реальная угроза. - Я отнял у вас много времени. Болтал без умолку. И, может быть, зря.
- А может быть и нет, - произнес Г.М. Он тяжело подался вперед. - А теперь выслушайте, что я вам скажу.
Часы на Биг Бэне пробили шесть тридцать.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Смерть в Зеркале
В шесть тридцать на следующее утро, Беннетт изучал маленькую, невероятно запутанную карту при свете ламп на приборной панели, и дрожал от холода. На тринадцатимильном пути, начавшемся в лабиринтах Лондона, он окончательно сбился с дороги и умудрился выбрать невероятное количество неверных путей. Двумя часами ранее, еще под влиянием выпитого накануне шампанского, идея прокатиться в Уайт Прайор и прибыть туда морозным декабрьским утром казалась ему прекрасной. Раут был ни при чем. Тем не менее, на вечере он присоединился к группе молодых англичан, которые обладали беспокойным характером. Их маленькая компания разошлось только после того, как были опущены маркизы и погасли огни питейных домов. Вскоре после этого он отправился в глубинку Суррея с вычурной Шепперд Маркет, но только первый час путешествия оказался приятным.
Сейчас он чувствовал легкое головокружение, сонливость, вялость, слегка мерз, - нереальное ощущение, которое усугублялось светом фар, уходившим в бесконечность белого фантастического мира.
Вскоре должен был наступить рассвет. Восток серел, звезды бледнели. Он почувствовал, как веки его наливаются тяжестью от холода и вылез из машины, чтобы немного походить и согреться. Впереди него протянулась узенькая дорога, скрытая тонким слоем нетронутого снега, между голыми сейчас кустами боярышника. Справа, в черное еще небо, устремлялся призрачной громадой лес. Слева - бескрайние в сумеречном свете, заснеженные поля, возникающие и исчезающие в таинственной бездне. Игрушечные крыши, игрушечные дымоходы, тут и там выглядывали в их складках; но дыма не было видно нигде. Сам не зная почему, он ощутил беспокойство. Звук двигателя, когда он снова сел в машину и тронулся с места, прозвучал неестественно громко в этом мертвом мире.
Беспокоиться было нечего. Скорее даже наоборот. Он попытался вспомнить, что Г.М. говорил ему накануне, и обнаружил, что мозг его пока еще не способен к четкой работе. В его записной книжке значились два телефонных номера. Один - частный телефон Г.М. на Уайтхолл. Другой, с добавочным 42, на всем известную Виктория 7000: чтобы иметь возможность в любой момент связаться с главным инспектором Хэмфри Мастерсом, недавно получившего повышение и ставшего начальником Департамента уголовного розыска за его (и Г.М.)расследование убийства в Плейс Корте. Сейчас эти номера были бесполезны. Пока еще ничего не случилось.
Ведя машину по непростой дороге, он вспоминал тяжелое непроницаемое лицо Г.М. и его рокочущий голос. Он сказал, что причин для беспокойства нет. Он даже коротко посмеялся, по непонятной причине, по поводу покушения на Марсию Тейт. Беннетт не понимал, почему, но предполагал, что Г.М. это известно...
Марсия Тейт наверное еще спит. Дурацкая идея, прибыв на место в этот час разбудить ее. Но он надеялся, что кто-то уже поднялся. Если бы он только мог выбросить эту чертову коробку из головы; но даже ленточка на манишке вчера вечером напоминала ему о лентах на коробке с конфетами и полная улыбающаяся прелестница на картинке... В сероватом сумраке перед ним показалась белая вывеска, проезда нет. Он развернул машину, в облаке падающего снега, и поехал назад. Нужная ему дорога показалась слева. Узкая аллея, мрачная, сжатая с обеих сторон близко подступающими деревьями. Мотор сердито заворчал, когда он включил низшую передачу.
Уже совсем рассвело, когда он, наконец, заметил здание Уайт Прайор. Находившийся на некотором расстоянии в стороне от дороги, огороженный занесенной снегом каменной стеной с двумя металлическими воротами. Ближайшие ворота были открыты. Вечнозеленые остроконечные ели чернели посреди лужаек, оставляя дом в тени. Он видел тяжелые фронтоны и скопление узких дымоходов на фоне сероватых низких облаков; длинное и приземистое, выстроенное в виде перевернутой буквы Т, и флигелями, вытянувшимися по направлению к дороге; когда-то выкрашенные белой краской, сейчас они выглядели серыми. Пустые стрельчатые окна. Никакого движения внутри.
Беннетт вылез из машины, прошел на негнущихся затекших ногах к воротам и распахнул их пошире. Звук двигателя потревожил птиц. От ворот гравиевая дорожка петляла вверх к другим, крытым, въездным воротам с левой стороны. Разросшиеся дубы и клены по обе стороны дорожки тесно переплелись кронами, поэтому снега, проникшего в образованный ими тоннель, было немного. Именно тогда, - как он вспоминал позднее, - какое-то смутное беспокойство охватило его. Он миновал деревья и остановился под крышей въездных ворот. Рядом с ним, с прикрытым ковриком капотом, был припаркован седан "Воксхолл", который, как он знал, принадлежал Джону Бохану.
Затем он услышал собачий вой.
Раздавшийся в полнейшей тишине, этот неожиданный звук почти испугал его. Он был глубоким и низким, перейдя затем в дрожащий и высокий. И эта дрожь ужасно напоминала человеческий вопль. Беннетт начал спускаться, оглядываясь по сторонам. С правой стороны он увидел большую дверь кирпичного дома, и лестницу, ведущую на балкон. Дальше впереди дорожка, - покрытая снегом подобно лужайке, - растраивалась. Одно ответвление скрывалось позади дома, другое - шло по склону и скрывалось в аллее вечнозеленых насаждений, а третье уходило в сторону низких строений, по всей видимости, конюшен. Именно оттуда...
Снова донесся тоскливый собачий вой.
- Лежать! - раздался далекий голос. - Лежать! Тихо! Хорошая собака! Лежать!
Потом раздался какой-то звук, и Беннетт подумал, что это опять собака. Но это был голос человека. Это был слабый крик, с интонациями, каких он никогда прежде не слышал, донесшийся откуда-то со стороны конюшен.
