Избранное - Григорьев Николай Федорович (книги полные версии бесплатно без регистрации TXT) 📗
- Вот это и есть ваша дистанция, - сказал Теслер, вынимая спичку
из коробки. - Измерьте-ка дистанцию. В спичке два дюйма, а в масштабе
вашей карты она обозначает две версты.
Я стал укладывать спичку вдоль карандашной линии. Оказалось, что
до деревни что-то около шести верст с небольшим.
- Могу вам сказать точно, - вмешался комбриг, - у меня это
измерено циркулем: до деревни шесть верст и двести саженей.
"Шесть верст двести... разделить на двадцать, - тотчас прикинул я
в уме. - Так: дистанция сто шестьдесят делений".
Я записал цифру на полях карты и взглянул на Теслера.
- Готовьте данные, готовьте, - нетерпеливо сказал Теслер, вставая
с борта. - Теперь карту совмещайте с местностью.
Припоминая, как это делается, я составил вместе каблуки, выровнял
перед собой карту горизонтально, как столик, и положил на нее компас -
так, чтобы линия N - S компаса в точности совпадала с левым краем
карты. Руки у меня от напряжения дрожали, а легкая стрелка компаса
плясала под стеклом и выделывала черт знает что!
Я дал стрелке успокоиться и начал осторожно поворачиваться, не
сходя с места. Стрелка стала заходить своим черным носиком на линию N
- S. Вот совпала с линией... Готово! Удерживая карту неподвижно в
воздухе, я присел и скользнул взглядом по карандашной черте от "будки"
к "деревне". Черта указала прямо на куст. "Спичка определила
дистанцию, компас - направление, стрелять можно" - и я доложил
комбригу, что данные для стрельбы по селу готовы.
Теслер смотрел удивленно, приподняв густые брови:
- Не ошиблись?
- Никак нет, - ответил я смело. - Дважды проверил.
Лицо комбрига стало скучным.
Я настаивал:
- Разрешите открыть огонь?
Вместо ответа Теслер отвернулся от меня и заговорил с бойцами:
- Хороший у вас вагон, товарищи, прочный...
- Да уж прочнее и не бывает, - похвалил железнодорожник-замковый.
- Камень в нем возили, уголь... Борта-то железные... Под гаубицу самый
подходящий вагон!
- И сколько же в нем, интересно, железа? - полюбопытствовал
комбриг. - Всего, на круг?
- А тысяча двести пудов! Вот сколько.
Я был занят проверкой данных, и до моего слуха лишь урывками
доходил этот разговор. В третий и четвертый раз клал я спичку на
карту, заново прочитывал показания компаса... "Все правильно... -
твердил я, досадуя на комбрига. - Что он придирается? Тут вымокнешь
весь!.."
Ребята вдруг дружно захохотали.
- Что он сказал? - шепнул я матросу. - Над чем смеются?..
Оказывается, комбриг сказал, что под нами и вокруг нас столько
железа - и вагон, и гаубица, и паровоз, - что живем мы как бы в
железных горах. Это сравнение и развеселило ребят.
Пока матрос все это быстренько пересказывал, комбриг, выглянув из
своего капюшона, обратился ко мне:
- Товарищ командир бронепоезда, попрошу дополнить меня.
Расскажите красноармейцам, что в железных горах бывают магнитные бури
и на компас там не полагаются.
Если бы магнитная буря занесла меня на самую высокую гору и
оттуда опрокинула в пропасть, я не был бы так обескуражен.
Пользоваться компасом, стоя на тысячепудовой массе железа, - да где
мои руки, где моя голова?..
- Огорчаться нечего, - сказал Теслер, подойдя ко мне. - Без
ошибок никто не учится. Объясните бойцам, в чем ваша ошибка, и
действуйте дальше.
А у меня рот будто мочалой набит, и никак я от нее не могу
освободиться. Все же пробормотал что-то бойцам - совестно было
признаться, что дал маху!
Но бойцы, и даже Малюга, выслушали меня очень серьезно, без тени
усмешки. И это сразу придало мне бодрости.
Однако я не знал, как действовать дальше.
Тогда комбриг подозвал бойцов и задал всем нам задачу: "На каком
расстоянии от железных масс бронепоезда компас даст безошибочное
показание?"
Тут каждый начал показывать свое остроумие; мудрили, мудрили, но
решения не нашли. Мне подумалось, что ответить на вопрос возможно
только путем высших математических расчетов, недоступных нам, а
дело-то решилось шутя! Ну что за Август наш Иванович! Позавидуешь
светлой голове!.. Даже племянник, не приученный крутым своим дядей
думать самостоятельно, и тот уловил суть дела.
А задачу решили так. Заготовили две длинные тонкие жердины. Одну
воткнули в землю у вагона, а другую я поволок в поле. Отойдя шагов на
сто, я поставил и эту, затем вынул компас, заметил показание стрелки
и, держа компас перед глазами, отправился обратно.
Я шел от одной жерди к другой, или, как говорят, в створе двух
вех. Чуть только я уклонялся от створа, меня поправляли голосом с
бронепоезда: "Правее!" или "Левее!", потом: "Так держать!" Матрос
распоряжался; ему, сигнальщику, это дело с руки.
Я шел по прямой линии, и стрелка компаса, понятно, не меняла
показания.
Но вдруг стрелка ожила под стеклом и начала поворачиваться, будто
желая черным своим носиком нацелиться на бронепоезд.
Я остановился. До бронепоезда оставалось шагов двадцать. Подошел
Теслер и объявил, что я уже в магнитном поле.
Я пошел назад, все так же не выходя из створа, и вернул стрелку к
нормальному показанию. Это было шагах в сорока от бронепоезда.
- Вот где вы вправе пользоваться компасом, - сказал Теслер. -
Понятно? Ориентируйте заново карту.
Никогда еще меня так не кидало в жар. Подумать только, какую я
совершил ошибку!.. По подсчетам, сделанным в вагоне, орудие глядело бы
на северо-запад. А настоящая цель-то - на юго-западе!
- Товарищ комбриг! - вскричал я. - В первый раз в жизни увидел,
что земля вертится!
Теслер посмотрел на меня и улыбнулся моей шутке.
- Командуйте!
Впрыгнув в полувагон, я спрятал карту и компас от дождя.
Прокашлялся:
- Орудие к бою!
Все приготовились. К правилу, в помощь матросу, встал один из
пулеметчиков.
- По невидимой цели...
Я дал направление, и ребята схватились поворачивать орудие. Хвост
лафета легко пошел по намокшему бревну.
- Дождь-то... Он понимает морячка... - забалагурил матрос. - Ишь,
у правила нам помогает...
Малюга доложил о готовности к бою.
- Сто шестьдесят делений! - крикнул я. - Огонь!
Прогрохотало орудие. Тысячепудовый вагон вздрогнул от выстрела и
несколько секунд ходил взад и вперед, словно десятичные весы, на
которые бросили груз.
Заложили другой снаряд. Третий.
Дождь усиливался. Малюга то и дело протирал стеклышки прицела.
Странно было стрелять сквозь сплошную завесу дождя. Казалось, что
снаряды, вылетая из ствола, куда-то сразу без толку проваливаются.
Комбриг прохаживался по вагону, считая вслух выстрелы. Он велел
то убавлять, то прибавлять деления, то рассеивать огонь в стороны.
- Довольно, отбой! - сказал комбриг на сорок пятом выстреле и
наклонился над своей картой - так, чтобы на нее не попадал дождь.
Свободной рукой он вытянул из кармана карандаш и перечеркнул деревню
красным крестом. - Ну, вот и все!
- Товарищ командир бригады, но что же такое мы все-таки
обстреливали? - спросил я.
- За что, как говорится, работали? - поддакнул матрос, вытирая
мокрый лоб.
Комбриг усмехнулся.
- Этой ночью, - сказал он, - бригада галичан сосредоточила в
деревне свои артиллерийские парки. А нам это мешает. Вот мы с вами и
распорядились парками по-своему. Только и всего.
Он протянул мне и Малюге руку и кивнул остальным.
- Ну, товарищи, сегодня вы мне больше не понадобитесь. Можете
отдыхать. Советую вам использовать будку, она ведь годится не только
