Потерянный дом, или Разговоры с милордом - Житинский Александр Николаевич (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Случись такое пару месяцев назад, от Валентина Борисовича остались бы лишь рожки да ножки!
Нечего и говорить, что зал неистовствовал: хохотал, рыдал, топотал ногами.
– Еще! Еще! – скандировали кооператоры, словно не догадываясь, что в любую минуту каждый из них может повторить трюк Клары Семеновны.
И Завадовский дал понять свою власть над зрительным залом. Бывший забитый циркач, угождавший публике, наслаждался сейчас своей силой. Он выпрямился и, придав взгляду гипнотизм, принялся шарить по рядам глазами, словно выискивая очередную жертву. Кооператоры притихли и вдавились в стулья. Завадовский будто кружил над залом – горный орел, кондор, стервятник, – сейчас он отплатит им за годы унижения, сейчас он взметнет эти ряды, закрутит их в спираль и вышвырнет в чистое майское небо, которое пока еще ничего не подозревало, раскинувшись за широкими окнами актового зала во всей своей голубизне.
Валентин Борисович сверкал очами, пальцы его хищно шевелились. Похоже было, что он слегка помрачился рассудком. Но минута триумфа и помрачения длилась недолго. В переднем ряду встал мужчина в штатском и тихо, но внятно произнес:
– Прекратите, Завадовский!
И Валентин Борисович мгновенно сник, осунулся, помельчал...
– Простите, Роберт Павлович... – прошептал он, поклонился и быстрыми шагами ушел со сцены за кулисы.
Зрители, облегченно вздохнув, проводили его хлопками.
На сцену выпорхнула Светозара Петровна с лицом чуть бледнее обычного и крикнула в зал:
– Концерт окончен!
Последний номер, несмотря на его безусловную сенсационность, несколько испортил праздничное настроение кооператоров. Опять повеяло страхами и загадками памятной ночи, о которых хотелось бы забыть навсегда. Кооператоры расходились встревоженные, потому как нельзя кстати маячил впереди банкет, где можно будет забыться и залить тревоги вином.
Генерал проводил Ирину до щели и, уже прощаясь, вдруг сказал:
– Ирина Михайловна, я давно хотел спросить: какие у вас планы на лето?
Ирина замялась. Планов никаких у нее еще не было. По правде сказать, все эти дни на новом месте проскочили впопыхах; ее не покидало вокзальное ощущение временности, а потому строить какие-либо планы она просто боялась.
Генерал, не дождавшись определенного ответа, продолжал:
– Я хочу предложить вам с Егором провести лето у меня на даче. Это в семидесяти километрах от города в сторону Приозерска. Там немного запущено после смерти моей супруги, но вполне сносно...
– Спасибо, Григорий Степанович, я как-то не знаю...
– После будете «спасибо» говорить. Когда у вас отпуск?
– В июле. Впрочем, я не знаю – отпустят ли. Я всего третий месяц на этом месте. Отпуск мне еще не положен.
– Это в училище-то? Отпустят! – сказал генерал. – Начальник училища – бывший мой подчиненный.
Ирина не знала – благодарить генерала или нет. Настолько неожиданным было его предложение, что она не успела взвесить, удобно ли, что скажут посторонние... впрочем, что за ерунда! Какие посторонние?
– Ну, вы подумайте, потом скажете. Я настоятельно советую и приглашаю. Мальчику будет хорошо, – сказал Григорий Степанович, обратив взгляд на Егорку и потрепав того по плечу. – И вам, надеюсь, тоже... И мне... – добавил он после паузы неожиданно дрогнувшим голосом. – Всего доброго! Желаю весело провести вечер! – закончил он бодрым опять голосом, повернулся и пошел к своему дому.
– Ну что, Егор? Поедем к Григорию Степановичу? – растерянно спросила Ирина.
– Поедем! – обрадовался Егорка, но тут же вспомнил: – А папа?
– Папа... – упавшим голосом повторила Ирина. – В общем, это еще не скоро, посмотрим...
На банкет к семи часам вечера она пошла с неохотой, чуть ли не по обязанности: не любила выделяться. В ресторане ей указали, куда садиться; столики компоновались по лестничным клеткам, и Ирина обнаружила за своим Ментихиных и чету Вероятновых, остальные соседи по этажу отсутствовали: Сарра Моисеевна по возрасту, я – по занятости совсем другими делами, прочие – по неизвестным причинам.
Здесь уже торжественная часть прошла мигом в виде тоста Светозара Петровича «за дружбу и взаимопонимание», после чего торжество рассыпалось на отдельные застолья – где скучнее, где веселее, официанты работали спустя рукава, посетитель был больно уж беден – восемь пятьдесят на человека! – они почти не скрывали презрения... а когда по рукам пошли бутылки водки, принесенной «с собой» в двух сумках Клары Семеновны, то все стало знакомо и неинтересно...
Разговор за столиком Ирины не вязался. Вероятнов отмалчивался; все еще таил обиду на кооператоров, сместивших его с поста, хотя – видит Бог! – нужен он ему был как собаке пятая нога, да и новый председатель чувствовал себя в соседстве с предшественником неуютно. Ментихина придвинулась к Ирине и слово за слово начала целенаправленный разговор о жизни: хватает ли денег? скоро ли вернется муж из командировки? что будет летом делать мальчик? неужели в городе останется?.. вы простите, Иринушка, что я вторгаюсь, но с мужем у вас все, так сказать, в порядке?.. извините, Бога ради!
– Я видел его, – вдруг брякнул Вероятнов после рюмки.
– Кого? – удивилась Ирина, ибо Вероятнов обращался к ней.
– Мужа вашего.
– Где? – вскинулась Ирина, будто Демилле был потерянным в городе, хотя достаточно было позвонить мужу на работу, чтобы он отыскался.
– На демонстрации, – ответил Вероятнов.
Он перестал жевать и удивленно уставился на Ирину – больно уж она переменилась в лице! Ментихина обратилась в слух.
– На демонстрации... – повторила Ирина. – Он никогда на демонстрации не ходил.
– А тут пошел. Да еще с портретом, – Вероятнов хохотнул, вспомнив нелепый вид Демилле.
Пришлось ему рассказать подробнее об их встрече. Ирина пришла в себя («В самом деле, чего я волнуюсь? не маленький! ему, видно, все равно, раз на демонстрации ходит!»), но старушка успела все же определить для себя, что дела в семействе Демилле обстоят неважно.
По мере того как содержимое бутылок вливалось в единый организм кооператива, шум в зале нарастал, вот уже полетели пятаки в музыкальный ящик и первые пары закружились между столиков. Идейное воодушевление, охватившее кооператоров на концерте, незаметно переходило в алкогольную эйфорию с горьким осадком на дне. И официанты с постными ухмылочками, и бутылки водки, тайком передаваемые под столами, и закуски, один вид которых навевал мысли об ОБХСС, – все, буквально все разрушало с таким трудом созданное единство, намекало на тщетность коллективистских отношений. Будто из нарисованного на заднике пионерлагеря вернулись в реальную жизнь...
И уже текли пьяные речи, и струились пьяные слезы, а поток брудершафтов и лобызаний достиг опасной силы. Тянулись с бокалами к Рыскалю, высказывали ему слова признательности и любви, которые, будь они сказаны в трезвом состоянии, безусловно, имели бы больше веса, чем теперь. Рыскаль хмурился, вертел фужер с «пепси-колой» за тонкую ножку. Не позволил себе выпить ни грамма, хотя абсолютным трезвенником не был, употреблял – но лишь в семье или с друзьями по праздникам. Никак не на работе. А здесь была работа.
Инесса Ауриня, сверкая глазами и размахивая пышной копной волос, вдруг пустилась в пляс под зажигательные звуки цыганочки. Кооператоры-мужчины хлопали в такт, не жалея ладоней, официанты смеялись в кулак, сгрудившись у дверей зала.
И уже Файнштейн с Серенковым, заложив большие пальцы рук под мышки, синхронно танцевали «семь сорок», точно родные братья, Клара Семеновна вертелась перед ними колбасой, подзуживала, подкрикивала...
В разгар веселья у дверей в зал произошло движение. Официанты преграждали кому-то дорогу, разводили руками: мол, мест нет, но потом расступились и пропустили в ресторан незнакомую женщину. Она поискала кого-то глазами, затем подошла к столику моих соседей и уселась рядом с Ириной. Только тут Ирина ее узнала. Это была дочь генерала Николаи.
Рыскаль, конечно, заметил появление женщины и не спускал с нее глаз. Не хватало ему, кроме людей Коломийцева, еще и неизвестных посторонних! Мало ли откуда? Вдруг Управление прислало проверить?.. Он несколько успокоился, увидев, что женщина завела какую-то беседу с Ириной Нестеровой. Заметил Рыскаль, что к разговору женщин внимательно прислушивается и Светозара Петровна. Значит, и ему будет известно... Не прошло и минуты, как Ирина, покраснев, вскочила с места и бросилась к выходу. Незнакомка, как ни в чем не бывало, налила себе водки в фужер и залпом вылила. Ну и гости!.. После чего она встала и с пугающей развязностью пригласила на танец Вероятнова. Тут Рыскаль окончательно убедился, что незнакомка (кстати, одетая довольно скромно) изрядно пьяна. Ее качнуло и бросило в объятия к бедному растерянному гиганту Вероятнову. Еще минута, и вспыхнул бы скандал, ибо жена Вероятнова уже готовилась ринуться в бой, но тут неожиданно вернулась Ирина, схватила незнакомку за руку и потащила ее к выходу.
