«Титаник» плывет - Юденич Марина (библиотека электронных книг txt) 📗

— В случае если достоверность принятого сигнала вызывает сомнение, сэр, нам предписано запросить базу…

— Знаю, черт тебя подери! Не учи меня, парень! Они там, на берегу, решат, что мы спятили, не иначе. Но теперь ничего другого мне не остается. По твоей милости, между прочим…

База долго молчала. Так долго, что капитан Эймз успел окончательно оправиться от шока и был готов принять все упреки и даже обвинения. И ждал их с минуты на минуту. Он даже знал, что станет делать дальше, после того как подвергнется неизбежному разносу: устроит столь же зубодробительный разнос ослу-радисту и… выпьет.

Початая бутылка «Johnny Walker» ждала его в каюте.

Капитан испытал даже некоторое удовольствие в предвкушении заслуженной выпивки: последние годы врачи рекомендовали Майклу Эймзу воздерживаться от спиртного, и он, не без сожаления, следовал этим рекомендациям.

Ответ, однако, обескуражил его сильнее, чем сообщение радиста.

«Джону Кеннеди» предписывалось следовать намеченным курсом. Точка.

О загадочном сигнале восставшего из пучины «Титаника» или его плавучего призрака — и вообще запросе линкора как таковом — ни слова.

Это было в высшей степени странно.

Сочти они, что Майкл Эймз и его команда свихнулись или допустили дурацкую ошибку, реакция, вне всякого сомнения, была бы иной.

Выходило, что сообщение о тонущем «Титанике» было воспринято как достоверное.

Из этого следовало, что на базе знают о каком-то «Титанике», возможно, двойнике погибшего, который по мистическому стечению обстоятельств терпит бедствие приблизительно в том же районе, что и первый.

Как и тот — напоровшись на айсберг.

Последнее было невозможно в принципе.

Капитан Эймз прекрасно знал, что никаких айсбергов в указанном районе Атлантики сейчас нет. — Но — даже если допустить невозможное! — отчего тогда линкору предписывалось следовать прежним курсом?! До места крушения было полчаса хода.

Что могло заставить командование ВМС США попрать одну из главных флотских заповедей?

Эймз терялся в догадках.

Можно было предположить, что им известно о чьей-то немыслимой шутке в эфире. Это было единственным разумным объяснением поступившего приказа. Но тут же возникал естественный вопрос: отчего бы базе не уведомить о том капитана? Ответа не было. Вразумительного ответа.

Еще более странной оказалась подпись.

Эймз верил своим глазам, а перед ними был документ, подписанный вице-адмиралом О'Коннэром. За каким дьяволом заместитель командующего флотом оказался в такое неурочное время на отдаленной и отнюдь не стратегической базе?!

Эймз, впрочем, ни секунды не сомневался, что Арни О'Коннэр благополучно пребывает в своем доме на восточном берегу Мэриленда.

С вице-адмиралом их связывала старинная дружба: Майкл Эймз не единожды был гостем уютного дома О'Коннэров — и сейчас представил его почти воочию. Приятное — в другое время — воспоминание теперь не доставило ему удовольствия.

Вице-адмирала разбудили среди ночи — это было ясно. Яснее ясного было и то, что никто не сделал бы такого из-за пустяка.

Бутылка «Johnny Walker» окончила свое существование, не дожив до утра.

В этой связи голова капитана Эймза в момент пробуждения была тяжелой, но, поднявшись на мостик, он неожиданно испытал облегчение и даже прилив сил.

В прозрачном небе ярко сияло солнце, и бескрайняя водная гладь, нежась в его лучах, переливалась и сияла, источая обманчивое тепло и ласку.

Трудно и даже невозможно было поверить, что эти приветливые, кроткие воды обрекли на мученическую смерть великое множество ни в чем не повинных людей, став им последним, мрачным приютом.

А тысячи моряков и прочих несчастных, кому судьбой было уготовано умереть во время многодневного плавания!

Их души наверняка так и не обрели покоя и пребывают где-то поблизости. Неподалеку от того места, где по старинному морскому обычаю тела были сброшены в воду. В холщовом мешке; с неизменным грузом, чтобы покойник прямиком угодил на дно.

Так стоило ли удивляться тому, что в море порой случаются странные, порой — необъяснимые, пугающие вещи?!

Капитан Эймз непроизвольно мотнул головой, пытаясь вместе с похмельным гулом отогнать наваждение минувшей ночи. Ее остаток прошел спокойно. Ничего необычного более не происходило. Линкор шел полным ходом, направляясь к родным берегам.

«Слава Богу, этот бред закончился!» — подумал Майкл с облегчением.

И ошибся.

Бред оказался бесконечным.

Впрочем, правильнее, наверное, будет назвать его кошмаром. Вынырнув откуда-то из бездонных пучин океана, со дна, где покоился обглоданный ржавчиной остов знаменитого утопленника, а может, и вовсе из кромешной тьмы небытия, он поселился в жизни Майкла Эймза навсегда.

В разные годы кошмар капитана Эймза принимал разные обличья.

Первым его воплощением стали два неприметных молодых человека в аккуратных недорогих костюмах, белых рубашках и неброских галстуках. Они дожидались капитана Эймза в кабинете начальника базы ВМС США, куда, завершив одиночное плавание, пришел «Джон Кеннеди».

В присутствии непрошеных гостей хозяин кабинета чувствовал себя неуютно. Похоже, слегка робел.

Парни были из Лэнгли — бывший подводник просто не знал, как следует обращаться с людьми этого ведомства. Беззастенчиво скомкав и без того короткий ритуал приветствия, он малодушно ретировался, оставив Эймза отдуваться в одиночестве. Пришельцы, впрочем, держались дружелюбно.

Разговор получился коротким.

Завершая его, один из «серых» мальчиков вежливо предупредил:

— Надеюсь, капитан, вы не станете обсуждать инцидент с MGY.

А второй добавил:

— Ни с кем и никогда.

— Не имею дурной привычки трепаться о делах службы, господа.

— Мы так и думали.

— Меньше всего мне хочется совать нос в ваши секреты, но раз уж вышло так, что я оказался к чему-то причастен, может, растолкуете все же, кто и зачем послал этот чертов сигнал? А, парни?

— Нет, капитан. Не имеем права.

Один из гостей едва заметно нахмурился. А другой коротко добавил:

— Зато можем дать вам совет.

— Валяйте!

— Забудьте об этом сигнале, кэп! Выбросьте его из головы. Мог ваш радист, к примеру, что-то напутать?

— Нет, сэр. На моем судне радисты ничего не путают.

— Считайте, что парень был пьян.

— На моем судне…

— Понятно, радисты не пьют. Тогда остается предположить, что пьяны были вы.

— Как насчет такого варианта, кэп?

— Дерьмовый вариант, парни. Но я вас понял.

— Мы можем быть уверены, что договорились?

— Я уже сказал, что не привык болтать лишнего.

На самом деле капитан Эймз сказал неправду. Вернее, правдивым это утверждение было лишь отчасти. Он действительно не привык распространяться о своей работе. Двадцать три года безупречной службы были тому и порукой, и подтверждением.

Но сейчас Эймз твердо решил переговорить кое с кем о загадочном сигнале «Титаника».

Они прилетели во Флориду вместе.

— Ты можешь пока поглазеть на их девок в бассейне — там есть на что смотреть, поверь, малыш! — доверительно порекомендовал Тони отец. — А потом мы где-нибудь перекусим. Я хочу поставить твоему приятелю хорошую выпивку, он в четвертый раз устраивает мне неплохой «promotion» [15]. Здесь постоянно снимает эта рыжая бестия из CNN и Дон Кларк из SBC — помнишь, такой седой малый, который все время ругает военных? Словом, они нагоняют приличную прессу. Я ваш должник, ребята…

Тони оставил отца в обществе представителей оргкомитета, но, прежде чем отправиться в бассейн, позвонил Эрнсту фон Бюрхаузену.

— Это сюрприз, дружище! Ты не представляешь, как я тебе признателен! Рад буду встрече. Можем пересечься прямо сейчас, только пожму руку твоему старику и сделаю пару реверансов перед Биллом. Он приземлился сразу после вас и едет прямо сюда.