Память (Книга вторая) - Чивилихин Владимир Алексеевич (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
Татары? Вовсе нет! Этим условным этнонимом летописец назвал невообразимое по национальной и религиозной пестроте полчище наемников, добровольцев и подневольных, многим из которых суждено было остаться на Куликовом поле и сорокаверстном кладбище, протянувшемся от Непрядвы до Красивой Мечи.
Среди профессиональных степных грабителей и усмирителей, составлявших значительную часть вооруженных сил Золотой Орды и поскакавших на легкую, как им казалось, поживу за авантюристом, наверняка было большинство тайных и явных язычников. «Как бы ни были велики успехи ислама и при Узбек-хане, они не выходили за пределы городской жизни и феодальной верхушки степи». «…Еще в XV в. в Дешти — Кыпчак было много язычников, т. е. многие придерживались шаманизма» (упомянутая работа Д. Грекова и А. Якубовского, с. 166, 168). Не исключаю, что в орде Мамая находилось также некоторое число «татаро — монгол», заброшенных судьбой и событиями из бывшей далекой метрополии с ее столицей Пекином. Кто они были по вероисповеданию? Только не мусульманами! Г. Е. Грумм-Гржимайло отмечал, что еще и в XVI веке господствующей религией в Монголии был, наряду с буддизмом, древний шаманизм. Так что эта часть войска состояла из буддистов, язычников — шаманистов и даже конфуцианцев; китайцы — воины, верно служившие монгольской династии Юань, и окитаившиеся разноплеменцы, изгнанные из страны народным восстанием 1368 года, могли доскакать в поисках грабительского прокорма до крайних пределов распадавшейся империи. Среди «татаро — монгол» наверняка были также христиане — несториане; эта вера пришла в монгольские степи еще до Чингиза, сохранялась все средневековье, и ее исповедовали даже некоторые ханы, например сын Батыя Сартак.
Конечно, мусульман хватало в войске Мамая, и летописец, очевидно не зная их этнической принадлежности, обобщенно пишет о «бесерменах» (басурманах). Предполагают, что «бесермены» — эго камские болгары или хорезмийцы, но едва ли избегли этого похода другие «бусурмане», мусульмане — степняки! В XIV веке шла мусульманизация и тюркизация бесчисленных племен и народностей, согнанных в центр Великой Степи двухвековым военным самумом, И несомненно, что в полчище Мамая влились отряды кочевников из Заволжья, с границ Синей Орды — язычники, мусульмане и язычники — мусульмане, в чудовищной и часто спорной этнической пестроте коих не могут разобраться поколения ученых. На основании иссле^ дований Березина, Сенковского, Аристова, Бланкенагеля, Григорьева, Разумова, Сосновского, Ханыкова, Радлова, Потанина, Бартольда, Банзарова и многих других Г. Е. Грумм-Гржимайло приводит умопомрачительный список племен и род amp;в, составивших основу, например, «степных узбеков», которые в XVI веке заняли богатые земледельческие районы Средней Азии и слились с коренными жителями древнего Хорезма. В состав степного узбекского союза входили тюркские и отуреченные динлинские роды и племена — канглы, кипчак, киргиз, уйгур, карлык, аргын, алагин, тогус, юс, кучин; монгольские — хорлас, нукуз, кьжот, джалаир, ойрат, дорбет, онгут, татар, хонкират, мангыт, монгол, хатачии; не то тюркские, не то монгольские, не то тунгусские — кераит, найман, ктай (кидань), баргут; совершенно неизвестного этнического" происхождения — меркит, минг, кенегес, кынгыт… Всего, как пишет ученый, «до сотни, да и эта цифра не является еще окончательной». Подчеркну, что сведения относятся к XVI веку, и трудно даже вообразить, какая этническая пестрота была в центре Великой Степи на два века раньше, во времена Мамая, Тохтамыша и Тимура…
В подвластных Мамаю районах прошла повальная мобилизация. Летописи называют мордовских князьков, а также ясов и черкесов. Можно ли их включать в «мусульманский суперэтнос»? Нет! Ясы, предки осетин, были в то время частью язычниками, частью православными христианами, а собирательным именем «черкесы» тогда и позже называли разноплеменные народности Северного Кавказа и Прикаспия, среди которых первые русские этнографы различали абадзехов, адиге, бесленеевцев, бжедухов, мехешевцев, егарукаев, убыхов, шепсугов и многих иных. Приняв христианство еще от первых византийских миссионеров, они упорно продолжали исполнять языческие обряды и обычаи даже после прихода сюда через несколько столетий ислама шиитского толка. Летопись числит в Мамаевом войске также буртасов — народность мадьярских этнических корней и языческих, как и мордовцы, верований, жившую в Прикавказье и Поволжье, где они полностью позже ассимилировались, хотя еще в XX веке в Поволжье сохранялось несколько деревень далеких потомков буртасов, почти неотличимых от русского населения, которое называло их бурташами. С большой долей вероятности можно говорить о вовлечении в поход стародавних соседей кавказских буртасов — аланов, которые были христианами. Об этих народах писал великий азербайджанский поэт Низами:
Почти неизбежно в бешеный круговорот тотальных военных сборов были втянуты и русские «вольные люди», жившие грабежом летописные бродники, будущие казаки, несомненно, православные христиане; еще при Калке они целовали крест Мстиславу и тут же во главе со своим атаманом Плоскиней предали киевского князя. Позже они платили дань Золотой Орде, о чем сообщал венгерский король Бела IV в письме римскому папе. Шли с Мамаем, очевидно, и мелкие отряды литовцев, с пограни,чьем и княжеской резиденцией которых так тесно контактировал горе — завоеватель; было бы противоестествепно,:если б они не влились в левый фланг Мамаева полчища, когда Ягаило вел из метрополии многочисленную сильную армию к тому же полю Куликову. Кем же были по религиозной принадлежности литовцы? Не мусульманами и не католиками, потому что католичество в Литву пришло лишь после 1386 года, когда Ягайло женился на польской королевне Ядвиге, обменяв на ее красоту и польско-литовский престол древние верования своего народа. Сам он был в 1380 году не то язычником, не то крещеным язычником, войско же его делилось на православных и приверженцев дохристианской языческой веры.
Кстати, плечом к плечу с Дмитрием Ивановичем, как известно, встали в полдень 8 сентября 1380 года два отважных и умных литовских князя. Андрей и Дмитрий Ольгердовичи привели с собой на Куликово поле нетолько псковских, полоцких, черниговских и брянских русских воинов, но и верных им витязей — земляков, сородичей и соплеменников. И еще уточню — митрополит литовский (киевский) Киприан, болгарин по происхождению, в 1380 году стал одновременно и митрополитом московским, так что в день Куликовской битвы противостояли друг другу тысячи единоверцев и единоплеменников, имеющих к тому же одного официального духовного пастыря.
А знаменитый русский историк Н. М. Карамзин когдато разыскал в Синодальной библиотеке старинную книгу, в которой рассказывается, как 2 июля 1380 года прискакал в Москву один из стражей дальней границы Андрей Семенов. С пятьюдесятью конными удальцами он одиннадцать дней объезжал степями «силу» Мамая, а на двенадцатый его «имали и поставили пред Царем». Мамай спросил: «Ведомо ль моему слуге Мите Московскому, что аз иду к нему в гости?» Далее Мамай перечисляет «Орды, Царства и Князей», идущих с ним на Москву, и под конец просит передать Дмитрию: «может ли слуга мой всех нас употчивать?» Дмитрий, как мы знаем, смог употчевать их всех, но отметим одну подробность того важного разговора: разных князей — военачальников под своим штандартом Мамай числил более тридцати,"опрпчь Польских".
И если участие поляков — католиков в битве на Непрядве не подтверждается другими источниками — Мамай мог просто прихвастнуть, — то историки, веря летописям, не сомневаются, что какую — то часть разношерстного войска, пришедшего на Куликово поле, составляли армяне — григориане — наемные или мобилизованные воины, вероятно, не из Великой Армении, на которую власть Мамая не распространялась, а потомки тех армян — изгнанников, что бежали на север в XIII веке, спасаясь за Кавказским хребтом от уничтожения ордой. И еще одно несомненное сведение об этническом и религиозном составе орды Мамая. Приплыл морем и прошел сушей на поле Куликово большой полк фряжских рыцарей, нанятый на заемные деньги черноморских и средиземноморских купцов. В наемном полку была та же этническая пестрота, которая характеризовала все это разбойничье — захватническое полчище. В Италии, откуда явилось на Русь закованное в рыцарские латы воинство, их называли кондотьерами — от слова condotta — «наемная плата». Отряды хорошо вооруженных авантюристов, нанимаемые в XIV веке итальянскими феодалами и мелкими тиранами, боровшимися за власть, города и земли, состояли в основном из немцев, но были среди них также английские рыцари, например свирепый Джон Гаквуд, предводитель отряда наемных англичан, французские и итальянские искатели легкой наживы,служившие оружием тому, кто больше платил.
