Совсем другие истории - Гордимер Надин (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
Чуть позже над участком прошумела недолгая гроза. А потом я увидел, как Нойман выходит из леса с корзиной грибов.
— Как морковки! — крикнул он мне издали, в том смысле, что в такую погоду собирать грибы чуть ли не проще, чем рвать морковку на грядке. И пригласил меня помочь с ними расправиться.
По сравнению с нашей хибаркой у него был настоящий дворец, хоть и маленький: с телевизором и стерео, с кожаными креслами и парой высоких табуретов, как в баре. Нойман выставил красное вино, нарезал французский батон, и мы принялись за грибы. Потом сыграли в шахматы и выкурили на двоих целую пачку сигарет. Я не улавливал никакой связи между этим Нойманом, сидящим передо мной, и тем, что назвал по телефону свое имя. Но спросить его о семье или хотя бы узнать, чем он занимается, я стеснялся. А сам он ничего не рассказывал.
Облака над озером порозовели — день клонился к вечеру. Я положил фонарь и номер телефона Ноймана так, чтобы они были под рукой. К десяти часам молнии уже вспыхивали с равномерностью маяка. Затем хлынул ливень. Я понял, что сегодня никто не придет.
Наутро я упаковал вещи, прибрал в последний раз и попрощался с соседями. Ноймана я дома не застал. Должно быть, он опять пошел бродить по лесу. По-моему, никто не счел меня трусом. Узнав, что Констанца уже уехала, они, похоже, мне поверили. А вот телефонный разговор с нашими знакомыми — хозяевами бунгало прошел не так гладко. Они хотели, чтобы я починил забор, уверяли, что в сарае еще есть целые столбики. Но один только холодильник отнял у нас целое утро, так что мы были квиты.
В конце сентября мобильник зазвонил среди ночи. Поначалу я решил было, что он просто пищит — дает знать, что сел аккумулятор. Но нет — телефон трубил во всю мочь. Я нащупал его на туалетном столике Констанцы. Провел кончиком пальца по кнопкам — нужна была средняя во втором ряду сверху. Звонок был оглушительный.
— Они вернулись! Опять буянят! — донеслось из трубки. И после короткой паузы: — Алло! Это Нойман! Какой шум! Вы слышите?
— Но я же не там… — пробормотал я наконец.
— Они ломятся во двор!
Со стороны Констанцы зажегся свет. Я увидел, что она сидит на краю постели и трясет головой.
Свободной рукой я прикрыл микрофон:
— Сосед из Прироса.
Я взмок до нитки. Я так и не сказал ей, что обменялся с Нойманом номерами, — мы ведь больше не поедем в Прирос, по крайней мере в это бунгало.
— Вы там один? — спросил я в трубку.
— Кто-то же должен держать оборону, — сказал Нойман.
— Вы один?
— Имеете в виду, не случилось ли чего? Да я бы и не звонил иначе… Они ломают мой забор, ублюдки! — прокричал он.
— В полицию звонили?
Нойман хохотнул, плеснул что-то себе в стакан и отхлебнул глоток.
— Полиция! Курам на смех…
Статью Констанцы о нью-йоркской полиции я ему так и не прислал.
— Чего же вы хотите? — спросил я.
— Да вы только послушайте, какой грохот!
Я прижал телефон к уху, но ничего не услышал.
— Ага, до почтового ящика добрались! — проорал Нойман. — Ну да ничего, с ним они попотеют. Они и вдвоем с ним не управятся, тупые паршивцы! Ну, я им покажу!.. Они у меня допрыгаются!..
— Никуда не ходите! — завопил я.
Констанца стояла в дверях и стучала пальцем по лбу. Потом ушла в другую комнату, что-то оттуда крикнула, но я не расслышал.
— Эй! — окликнул Нойман. Не знаю, мне это он или тем громилам.
— Яздесь, — ответил я. — Оставайтесь в доме. Не стройте из себя героя.
— Они ушли, — проговорил он удивленно. — Никого не видно… — Судя по звуку, он отхлебнул еще глоток. — Ну, так как вы поживаете?
Оставайтесь в доме, — повторил я. — И на озеро не ходите. Разве что в выходные, но не в будни.
— А когда вы вернетесь? Мы же так и не доиграли партию. Или хотите по почте доиграть? Адрес свой не дадите? Я туг грибов насушил, целый мешок.
— Господин Нойман… — пробормотал я, не зная, что и сказать.
— Мусорный бак! — внезапно вскричал он. — Мой мусорный бак!
— Успокойтесь! — сказал я и еще несколько раз повторил «Алло!» и «Господин Нойман!». Затем раздался долгий гудок, и на табло высветилась надпись: «Разговор окончен».
Констанца вернулась, улеглась на бок лицом к стене и натянула одеяло на плечи. Я попытался все объяснить ей, рассказать, как я вначале колебался, но потом обрадовался, что в случае чего смогу позвонить соседу и попросить о помощи. Констанца даже не шевельнулась. Я сказал, что беспокоюсь за Ноймана, но его номера у меня нет, та квитанция осталась в бунгало, в чашке с ключами.
— Может, он еще позвонит, — сказала Констанца. — Теперь он точно станет названивать. Не надо было давать ему свой номер.
В такие моменты мы оба настолько на себя досадуем, что начинаем друг друга ненавидеть. Я встал и пошел в кабинет за зарядным устройством для мобильника.
Когда я вернулся, Констанца спросила:
— Почему бы тебе не позвонить в справочную?
— Я знаю только фамилию, имени он не назвал. Я не лгал. Просто я лишь секунду спустя вспомнил тот жуткий голос, произносящий имя его голосовой почты: «Гаральд Нойман».
— А что, если он даст твой номер кому-нибудь еще? — Констанца повернулась и оперлась на локоть.
— С какой стати?
_ Ну а вдруг? Ты только представь себе!..
— Констанца, — сказал я, — это чепуха.
_ Ты должен был об этом подумать! — Она поправила соскользнувшую с плеча сорочку, но та снова сползла. — Только представь себе, сколько народу теперь начнет тебе названивать! — воскликнула она. — Все эти соседи!..
— Наш телефон есть в справочнике. Обычный телефон. По нему нам может позвонить кто угодно.
— Не об этом речь! Ты представь себе — пожар, бомбардировка или что-то еще в этом роде, и человек выбегает из дому в чем есть, с одним только мобильником, потому что он случайно оказался в кармане штанов или куртки. Вот с кем тебе теперь придется разговаривать!
Я воткнул зарядное устройство в розетку у кровати.
— Это же запросто может случиться, — настаивала Констанца своим учительским тоном. — Кто-нибудь тебе позвонит из Косово, или из Афганистана, или из города, по которому прошелся цунами. Или кто-то из тех парней, что замерзают на Эвересте. Никто ему не поможет, но ты услышишь его последние слова. — Она уставилась на уголок подушки. — Ты только представь себе, с кем тебе теперь придется иметь дело! Тебя не оставят в покое!
Звонить в справочную не имело смысла, потому что не имело смысла перезванивать Нойману. Кроме того, я боялся, что опять ответит эта женщина, а потом Нойман опять произнесет свое имя. На дисплее светился значок перезарядки: маленькая батарейка с тремя полосками. Это было последнее, что я увидел перед тем, как выключил свет.
В темноте Констанца сказала:
— Наверное, я подам на развод.
Я слушал ее дыхание, слушал, как она ворочается под одеялом, и ждал, когда же затрубит мобильник.
Уже загрохотали ставни газетного киоска под окном, когда наши руки случайно соприкоснулись. Прошла целая вечность, прежде чем мы отважились придвинуться друг к другу ближе. А потом мы набросились друг на друга так, как не бывало уже целую вечность, — словно обезумели от бессонницы. Я не заметил, когда мобильник наконец затрубил. Звук пришел откуда-то издали, как гудок самолета или парохода, поначалу тихий, почти неразличимый. Но он все нарастал, приближался, набирал силу, все прочие звуки утонули в его свирепом реве, и на какой-то миг показалось, что мы с Констанцей движемся совершенно бесшумно. А затем трубный глас оборвался, и все кончилось: мобильник затих — и мы с Констанцей тоже.
Габриэль Гарсиа Маркес. За плечом любви всегда стоит смерть
Сенатору Онесимо Санчесу оставалось до смерти ровно шесть месяцев и одиннадцать дней, когда он неожиданно встретил женщину своей мечты. Это произошло в Розаль дель Виррей, призрачной деревеньке, по ночам служившей тайной гаванью контрабандистов, а при свете дня выглядевшей как невиннейший поселок на берегу заливчика на бескрайнем пустынном побережье, столь далекий от всего и вся, что предположить, будто там живет кто-то, способный изменить хоть чью-нибудь судьбу, можно было только с огромным трудом. Даже в названии содержалась доля шутки, потому что в тот день, когда сенатор Онесимо Санчес встретил Лауру Фарину, единственная в деревне роза была у него в руках.
