Ленка-пенка (СИ) - Арсеньев Сергей Владимирович (книги бесплатно .txt) 📗
Самый крупный осколок, чуть меньше четверти пряника, мы отложили для папы. Я опять налила нам всем кипятку, правда, уже без сахара, и мы пили его и сосали крошки пряника. Вкус совсем как до войны. Хотя до войны я бы, наверное, столь чёрствый пряник просто выбросила бы в помойку. Глупая была.
Тут без стука открылась дверь в нашу комнату. Ой. Про неё-то мы совсем забыли!
У нас в квартире шесть комнат. Наша, Кругловых, дяди Серёжи, Матвеевых и тёти Зои. Дядя Серёжа в армии, Матвеевы недавно эвакуировались со своим заводом, тётя Зоя работает и, как и тётя Шура, не появляется дома по нескольку дней. Но! Есть ещё и Старая Мымра. Как мы могли забыть про неё? Наверное потому, что она почти никогда ни с кем не разговаривает и даже не здоровается. Вообще она крайне редко из своей комнаты выходит.
А сейчас пришла к нам. Зачем? Разве звали мы её? Праздник только испортила.
Она пришла такая же, как и всегда, в своём неизменном глухом чёрном платье и с пучком седых волос на голове. Только сильно исхудавшая. Но всё равно идёт прямо, а голову несёт гордо. В руках у неё какие-то вещи.
Старая Мымра молча подошла к нашему столу и положила на него то, что принесла. В самом низу была большая книга. На ней —бархатная коробочка синего цвета. На коробочке лежал потёртый дамский кошелёк. А рядом —недоиспользованный остаток хлебной карточки за ноябрь и совершенно не использованные продуктовые и промтоварные карточки. Тоже за ноябрь. И кусочек хлеба. Сегодняшняя пайка. Вчерашние были больше по размеру.
Старая Мымра сухо бросила нам: «Подарок». Повернулась, и вышла из комнаты. Но прежде, чем закрыть за собой дверь, она остановилась, и сказала:
— Свою дверь я запирать не стану. Ко мне не входить три дня. Потом можете войти и взять что угодно. Я разрешаю. Золото не ищите. Золота у меня нет. Денег тоже нет.
Немного подумав, она криво усмехнулась и добавила:
— Держитесь, дети. В конце концов, вы тоже петербуржцы…
Глава 19
Гроб. Опять. Они везут на санках гроб. Мы с Сашей посторонились и дали пройти мимо женщине и мальчику, которые вдвоём тянули за собой гроб на санках. Это уже четвёртый гроб, что мы видим сегодня. А однажды видели, как на санках везли человеческое тело вовсе без гроба, просто обёрнутое в простыню.
Холодно. Мороз, ветер. И люди тянут на кладбище кого-то из своих близких. А я даже не знаю, где моя мама похоронена. В тот день, когда убили её, папа с Сашкой приехали на место убийства, но тела там уже не было. Его увезли куда-то. И никто не знал, куда. Наверное, на кладбище. Но на какое? Теперь уж и не найдёшь.
Проклятые фашисты. Ненавижу!
Суки.
Мы только собирали остатки капусты. И всё! А они за это убили мою маму!!
Хочется хоть чем-нибудь навредить фашистам. Устроить им хоть какую-нибудь пакость. Что угодно! Впрочем, такого не только мне хочется. Весь город живёт этим желанием.
Мы вот почему сегодня так далеко от дома с Сашей оказались? Помогали тёте Шуре, Сашиной маме. У них на швейной фабрике вчера отключили электричество. Отопления давно не было, а теперь вот и электричество выключили. Хотя на предприятиях его отключают в самую последнюю очередь. Электричество выключили и промышленные швейные машины встали.
Но желание вредить фашистам было таким сильным, что работницы фабрики решили разойтись по домам, а на следующий день вернуться и принести с собой свои личные, механические швейные машинки. Пусть нет электричества. А они всё равно будут шить вещи для фронта. Без света. Без тепла. Даже без еды. Всё равно! Назло фашистам!
Только машинка эта довольно-таки тяжёлая, пришлось мне с Сашкой идти её провожать до работы и тащить санки с машинкой. Одной тёте Шуре тяжело было бы. Она как-то неважно выглядит. Тоже недоедает, хоть и получает рабочий паёк. Только и рабочий-то паёк всего двести пятьдесят граммов. А она ещё и нам принесла с работы корочку и кусочек сахара. Мы не взяли, заставили её саму всё съесть вечером.
У нас же с едой получше стало. Во-первых, мне два раза подряд удалось очень удачно отовариться в магазине. Во вторник я купила сто грамм яичного порошка, а позавчера —целых триста граммов соевых конфет! Повезло.
Во-вторых, у нас в школе очень интересный урок был. Даже, скорее, лекция. Её в актовом зале проводили. Вся школа собралась. Ну, кто вообще прийти был в силах. И лекцию читал не кто-то из учителей, а специальный лектор, который ради этого специально пришёл к нам. Оказывается, такие лекции во многих школах проводят.
Слушали мы все очень внимательно и даже записывали кое-что карандашами. Кто в чём записывал. У кого ещё оставались тетради —в них, у кого нет —на полях учебников или даже газет. Очень интересные вещи нам рассказывали. Это была лекция про еду.
Вернее, о заменителях еды. Что можно кушать из того, что в мирное время съедобным не считается. Как это следует готовить и как есть, чтобы не отравиться и не заболеть.
Оказывается, нас окружает масса съедобных предметов! А мы и не знали про это. Нет, я видела, что на толкучке люди продают столярный клей по десять рублей за плитку. Помню, удивилась ещё тогда, что кто-то вообще покупает его по такой безумной цене. Я же не знала, что его можно кушать! Его не как клей покупали, а как еду! Тогда понятно. За еду десять рублей —совсем не дорого. Скорее, дёшево. Впрочем, это две недели назад было. Наверное, сейчас за десять рублей уже нельзя купить.
Ещё кушать можно мучной обойный клей. Его вполне реально соскоблить с обоев, отодрав те от стены. Также съедобными являются корешки некоторых книг. Если их вымочить, провернуть через мясорубку, слепить котлетки и поджарить. Да, а жарить, оказывается, можно на олифе. Можно кушать кожаные вещи, если они сделаны из сыромятной кожи. Портфели, ботинки, ремни и прочее. Их следует долго-долго варить и тогда из них вываривается студень.
А жмых от производства растительного масла, который ещё называют «дуранда», ни в коем случае не следует кушать просто так. Можно заболеть и даже умереть. Он него бывают очень сильные запоры. Лучше всего его натереть на тёрке, а полученную муку сварить. Тогда он съедобен.
В день лекции мы с Сашей сразу после школы пошли к моему папе в мастерскую. У него там и олифа была и клей столярный. Клей он использовал как клей. Сам не знал, что он съедобный.
Вернувшись домой, сразу принялись готовить суп из клея. Только он очень долго готовится. Согласно инструкции от лектора, готовить такой суп нужно больше суток. Вернее, сутки плитка сухого клея должна размокать, прежде чем из неё можно начинать варить суп. Вовка весь извёлся в ожидании обещанного супа. Постоянно рассказывал нам, какие вкусные супы умеет тётя Шура готовить.
Но когда на следующий день я после школы суп всё же сварила, Вовка попробовал его и сказал, что я готовлю ещё лучше, чем его мама и такого вкусного супа он за всю жизнь ещё не пробовал. Мне и самой понравился. Он был красивого янтарного цвета и густой, почти как сметана.
Папе тоже так понравился суп из столярного клея, что он притащил домой весь клей, что смог найти в своей мастерской. Говорит, у него какой-то заменитель есть. Он хуже, но на крайний случай сойдёт.
Папа тоже от супа повеселел. Ходит бодрее и почти не шаркает больной ногой. А завтра, в воскресенье 30 ноября, папа твёрдо намерен сходить к дедушке Кондрату и проведать его. Как там у них дела? Вообще-то, папа ещё в прошлое воскресенье собирался, но не смог. Очень срочная работа была. Он то воскресенье не плакаты, а афиши рисовал. Как раньше. Оказывается, не все кинотеатры ещё закрыли. Есть и работающие.
А ещё знаете что? Папа и нам с Сашкой билеты в кино достал! Он ходил в кинотеатр сдавать нарисованные им афиши и вернулся оттуда с двумя билетами для нас. И в следующую пятницу, пятого декабря, я с Сашей иду в кино! И не просто кино, а документальное. Мы будем смотреть парад на Красной площади 7 ноября! Парад, который мы слушали по радио, а теперь и увидим в кинотеатре! Это именно для фильма о том параде папа и рисовал срочно афиши.
