Я помню музыку Прованса - Юон Анн-Гаэль (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT, .FB2) 📗
Она осторожно вынимает из тонкой оберточной бумаги сантоны работы Карбонеля [49]. Достает из кармана исписанную корявым почерком бумажку. Три месяца она прикидывала, как расположить домики, рисовала сценки, прочесывала специальные магазины и помечала красным крестиком, куда поставить главные фигурки – восхищенного крестьянина с воздетыми руками и розовощекого мельника, ее любимые.
Люсьена никогда не признается, но самую большую радость в работе на церковь ей доставляет именно подготовка вертепа. И еще еженедельные обеды с отцом Мариусом.
Склонившись над облезлым декоративным мхом, она принимается за дело. Сначала устанавливает хлев с голубятней, немного поодаль – церковь, перед которой с любовью ставит фигурку кюре в сутане. Затем – хижину, прачечную, фонтан с цветами и рядом с ним – провансальскую девушку с кувшином. Мельницу с лавандовым полем, каменные домики и оливу, под которой отдыхает невзрачный ослик. Наконец, она укладывает мох вокруг школы и ставит туда учителя. Фигурка многое повидала на своем веку. Люсьена ногтем скоблит запылившуюся книжку, которую учитель держит в руках. Она внимательно разглядывает каждую деталь: тонкие усики, темные волосы, изящную бородку.
– Почему он должен был уехать?
Ее голос эхом отражается от холодного камня. Люсьена прислушивается в ожидании ответа. Вот она уже и думает вслух, мелькает в голове тревожная мысль. Ее гложет чувство вины, и все отсылает к прошлому – к Жанине и Жану. Запахи, обрывки мелодий. Мужчина, которого она однажды вечером в кафе приняла за Жана. Убедившись, что в церкви никого нет, она со вздохом достает из халата потрепанное письмо.
Дорогая, солнышко мое, птичка моя!
От моей невесты до сих пор никаких вестей. Мое сердце тонет в разделяющем нас море. Я представляю, как ты готовишься к Рождеству, украшаешь елку, печешь пирог и облизываешься на тринадцать десертов вашего края [50], по которому я так сильно скучаю.
Стиснув зубы, Люсьена красными от бессонницы глазами пробегает текст, который знает наизусть. Она останавливается на много раз перечитанном абзаце и задерживает дыхание.
Я не забываю дорогую Люсьену. Надеюсь, она хорошо занимается и держит обещание, которое дала перед моим отъездом. Передай ей уверение в моей привязанности и слова поддержки.
Люсьена проводит скрюченным от артроза пальцем по ровному учительскому почерку. Дорогую Люсьену. В моей привязанности.
На обратной стороне чья-то неумелая рука нацарапала карандашом несколько набросков. В них угадывается молодой человек анфас, в профиль и в три четверти. Тонкий нос и большие веселые глаза, на которые спадает непослушная прядь.
Она качает головой, убирает письмо в сумку, крестится и возвращается к своим сантонам.
Мы с мамой сидим у камина, она вяжет, я сосредоточенно делаю уроки. За окном зима. Веселая желтизна мимозы печально контрастирует с унынием, в которое я погрузилась из-за молчания Жана.
Мама беспокоится, что уже поздно, а отца нет дома. Две недели назад он играл в петанк [51], и ему стало плохо. Сельский врач, игравший вместе с ним, осмотрел его. Отец отмахнулся от предостережений и продолжил игру. С тех пор мама крестится всякий раз, когда он выходит из комнаты.
Часы бьют девять, когда на пороге появляется отец с незнакомым молодым человеком. Ему за двадцать, приветливое лицо. На нем кепка, темно-синий плащ без рукавов, на ремне – пистолет.
Его зовут Гастон.
Гастон Марсель Пайяр.
Блондин, круглолицый, розовощекий, у него чистый звонкий смех. Смотреть не противно. Отец, несомненно, думает так же, знакомя нас. Он слегка пьян и не устает нахваливать этого жандарма с прекрасным будущим. Мы обмениваемся пресными вежливыми фразами. Гастон не разбирается ни в музыке, ни в литературе.
Отцу он очень нравится и все выходные проводит у нас. Иногда они целый вечер где-то пропадают, а мама тревожится, сидя в гостиной. Я отношусь к Гастону с безразличием, замечаю, только когда он приходит с букетом или где-то раздобудет апельсины. В один прекрасный день отец объявляет, что я выйду за Гастона замуж.
От неожиданности я падаю со стула. Потом начинаю хохотать. Отец дает мне пощечину. Где это я научилась насмехаться над отцовским авторитетом? Я громко возмущаюсь, кричу – он что, не собирается держать свое слово? Его обещание Жану ничего не стоит? Отец стискивает зубы и обвиняет меня в том, что я не смогла удержать жениха.
Мое сердце перестает биться.
Лучше умереть, чем подчиняться его приказам! Я надолго запираюсь в своей комнате. Отцу наплевать. Тогда я пытаюсь его задобрить, напоминаю, сколько прекрасных часов мы провели с Жаном. Он непоколебим. Молчание Жана говорит само за себя, и моя честь не должна быть запятнана человеком без принципов! Окончательно выйдя из себя, он бранит меня на чем свет и нападает на маму, которая умоляет меня принять предложение Гастона.
Как же я ненавижу этот мир – он стоит только благодаря женщинам, и он же их ломает. Сколько ночей я тогда провела без сна, мечтая о побеге… Как злилась на Жана! Где он, клявшийся меня защищать и любить – в этой жизни и во всех последующих? Где он, посуливший мне мир, где мужчины вооружены лишь лаской и уважением, когда в моем мире все решается ремнем и поркой?
Люсьена понимает мою ярость. Она крепко обнимает меня. Я рыдаю взахлеб.
– Не плачь, – утешает она. – В конце концов, Гастон неплохо одевается и симпатичный. Говорят, с ним весело и он далеко пойдет.
– А Жан?
Она берет меня за плечи и пристально смотрит в глаза. Люсьена очень выросла и теперь выше меня сантиметров на пять.
– Мужчины ничего не стоят, – произносит она серьезным тоном, который так не вяжется с ее детским лицом. – Им всем нужно одно, а дают они, только чтобы получить взамен. Выходи замуж за Гастона и будь счастлива. А тот, другой, так ему и надо! – И она плюет на землю.
Люсьене тринадцать лет, но голова у нее не забита мечтами. Жизнь не дала ей ничего, даже ложных надежд. В тринадцать лет для нее все мужчины – мерзавцы. Любовь, которую она питала к Жану, превратилась в ненависть – ко всем мужчинам без разбора. Ненависть, которая растет с каждым взглядом в сторону материной комнаты, где любовь предлагается всем желающим, а для Люсьены не остается ничего. Я сжимаю кулаки и решительно поднимаю подбородок. Завтра мэрия опубликует объявление о моем бракосочетании.
44
Люсьена ставит на стол дымящуюся кастрюлю с тушеным мясом и морковью. Зербино положил морду на колени старику Флавио, тот протягивает Люсьене тарелку. Обстановка напряженная. Хозяин рта не раскрыл с того самого утра. Люсьена очень бледна, и у нее дрожат руки, когда она накладывает мясо на тарелку Антуана.
– Что сказали жандармы?
– Что будут смотреть в оба. Как же! – негодует Антуан.
– Сволочи…
Старик Флавио макает хлеб в соус.
– А ты им спускаешь! – внезапно взрывается Люсьена.
Антуан мрачно смотрит на нее.
– Я им спускаю? Это ты мне говоришь? Ничего бы не было, если б ты не боялась этих гадов, как Господа Бога!
Люсьена ударяет кулаком по столу, еле слышно звенят бокалы.
– Хватит! Я уже не в том возрасте, чтобы меня унижали и говорили, что делать!
– И не в том возрасте, чтобы бояться призраков! Меня уже достало это вранье! И эта деревня! Я уеду, но сперва пусть узнают, что я у себя дома – как они все!
– Вот-вот, уезжай! И забери с собой эту проклятую девчонку! Она везде сует свой нос! Ничего путного из этого не выйдет, уж поверь!
