Жареные зеленые помидоры в кафе «Полустанок» - Флэгг Фэнни (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗

Но Иджи, не дослушав, выскочила за дверь. Парикмахер припудривал Франку шею душистой пудрой, когда Иджи ворвалась в зал. Ее душил гнев. Она нацелила палец Фрэнку в лицо.

— Слушай ты, трепло бородавчатое, ублюдок кривой! Если ты ещё раз ударишь Руфь, я тебя убью! Слышишь, тварь! Клянусь, я вырву твое поганое сердце! Ты меня понял, задница ты вонючая?

И с этими словами она в бешенстве смахнула все, что стояло на столике у парикмахера. Дюжины бутылочек с шампунями, освежителем и маслом для волос, лосьонами для бритья, коробочки с пудрой — все полетело на пол. Прежде чем кто-либо понял, что произошло, Иджи уже сидела в машине и мчалась прочь из города.

Парикмахер стоял, открыв рот. Все произошло слишком быстро. Он посмотрел на Фрэнка в зеркало и сказал:

— Чокнутый какой-то мальчишка.

Добравшись до лагеря рыбаков «Фургонное колесо», Иджи обо всем рассказала Еве и долго вопила, задыхаясь от гнева, что сейчас поедет обратно и как пить дать прикончит его. Ева спокойно выслушала её.

— Ага, езжай, только неизвестно, кто кого прикончит. В общем, так, дорогуша… Ты не имеешь никакого права вмешиваться в их личные отношения, это тебе не в игрушки играть. Где двое живут, там третьему не место.

Бедная Иджи металась по комнате:

— Ну почему она с ним живет? Она что, ненормальная?

— Не твоего ума дело. Тебе, дорогуша, нужно забыть обо всем этом, и как можно скорее. Она взрослая женщина и поступает так, как считает нужным. Извини, конечно, но ты, милая моя, ещё ребенок, и если этот мужик действительно такой изверг, как ты говоришь, то тебе несдобровать.

— Да плевать я хотела! Я убью этого сукиного сына, обязательно убью, вот увидишь.

Ева налила Иджи второй стакан.

— Никого ты не убьешь и никогда больше туда не поедешь. Обещаешь мне?

Иджи пообещала. Но обе знали, что обещание она не выполнит.

Старое шоссе Монтгомери,

Бирмингем, штат Алабама

27 апреля 1986 г.

Сегодня миссис Тредгуд была особенно довольна, потому что на картонной тарелке у неё лежал жареный цыпленок и салат из капусты, моркови и лука, а Эвелин в эту самую минуту спускалась в приемную, чтобы принести ей стакан виноградного сока.

— Ох, благодарю вас, милочка! Эдак вы меня окончательно разбалуете, такие вкусности каждую неделю привозите! Я тут разговаривала с миссис Отис и сказала ей, что Эвелин не могла бы ко мне лучше относиться, будь она даже моей дочерью. Я вам так благодарна — ведь у меня никогда не было дочки. А ваша свекровь любит вкусно поесть?

— Совсем нет. Я принесла ей кусок цыпленка, но она отказалась. Ей и Эду все равно, что есть, лишь бы голодными не остаться. Представляете?

Миссис Тредгуд сказала, что даже представить такого не может.

Эвелин перевела разговор:

— Значит, Руфь уехала из Полустанка и отправилась в Валдосту, чтобы выйти замуж?

— Правильно. Ох, Иджи чуть не померла тогда, такой это был для неё удар.

— Я знаю, вы уже говорили. Я хотела спросить, когда Руфь вернулась в Полустанок?

Эвелин уселась на стуле поудобнее, чтобы есть цыпленка и слушать.

— Ох, милочка, я прекрасно помню тот день, когда пришло письмо. Должно быть, это был двадцать восьмой или двадцать девятый год… Или тридцатый?.. Ладно, не важно. Я была с Сипси на кухне, и тут прибежала мама с письмом в руке. Она распахнула дверь и закричала Большому Джорджу, который чем-то занимался в саду с Джаспером и Артисом: «Джордж, срочно беги разыщи Иджи, ей пришло письмо от Руфи!» Джордж и побежал. Через час Иджи вошла в кухню. Мама в это время лущила горох и, не говоря ни слова, указала ей на лежавшее на столе письмо. Иджи вскрыла конверт, но вот что забавно: это было вовсе не письмо. Это оказалась страница, вырванная из Библии короля Якова [26] — Книга Руфи, 1:16–20.

«Но Руфь сказала: не принуждай меня оставить тебя или не следовать за тобой; ибо куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить; народ твой будет моим народом, и твой Бог — моим Богом».

Иджи стояла и перечитывала эту цитату снова и снова, потом протянула листок маме и спросила:

«Как ты думаешь, что это значит?»

Мама прочла, положила листок на стол и опять взялась за горох.

— Что ж, милая, это означает только то, что здесь сказано. Думаю, завтра ты с братьями и с Большим Джорджем туда поедешь и заберешь эту девочку. Правильно я говорю? Ты ведь знаешь, что места себе не найдешь, пока этого не сделаешь.

И это была правда. Поэтому на следующий день они отправились в Джорджию и привезли её. Я восхищалась Руфью за то, что у неё хватило смелости взять и уйти от мужа. В те времена на такой поступок мог отважиться только настоящий храбрец, не то что в наши дни, милочка. Тогда считалось, что раз уж ты вышла замуж, будь любезна оставаться замужней женщиной до конца дней своих. Но она оказалась куда крепче, чем мы думали. Все носились с Руфью, как с фарфоровой куклой, но знаешь, она во многом оказалась даже сильнее Иджи.

— А Руфь так и не получила развода?

— Ох, не знаю. Я её об этом никогда не спрашивала. Ее мужа мне видеть не довелось, но, говорят, он был писаным красавцем, если не обращать внимания на стеклянный глаз. Руфь говорила мне, что он из хорошей семьи, просто женщины и все, что с ними связано, вызывали у него ненависть. Знаете, в первую ночь после свадьбы он напился и изнасиловал её, хотя она все время умоляла его прекратить.

— Какой ужас!

— Да, это ужасно. У неё три дня кровь шла, а после она никогда не могла получить удовольствие от этого. Ну, разумеется, его это только сильнее злило. И ещё она сказала, что однажды он столкнул её с лестницы.

— Боже милостивый!

— А потом он принялся за бедных негритянских девочек, которые у него работали. Руфь говорила, что одной из них было всего двенадцать. Но к тому времени, когда она поняла, что он за человек, было уже поздно. Мать Руфи все время болела, поэтому уехать она не могла. Руфь рассказывала, что по ночам, когда он приходил пьяный, злой и насиловал её, она лежала и молилась, а ещё думала обо всех нас, чтобы не сойти с ума.

Эвелин заметила:

— Говорят, невозможно узнать мужчину, пока не поживешь с ним.

— Это верно. У Сипси даже поговорка была такая: «Никогда не узнаешь, какую рыбку поймал, пока не вытащишь её из воды». Поэтому, я думаю, даже к лучшему, что Культяшка так и не увидел своего отца. Руфь сбежала до того, как он родился, и даже не знала, что беременна. Она жила с Иджи два месяца, когда вдруг заметила, что живот у неё растет как на дрожжах. Пошла к врачу, и там обнаружилось, что она ждет ребенка. Культяшка появился на свет в доме у мамы — такой чудный белокурый, кареглазый малыш весом в семь фунтов.

Мама, едва увидев его, сказала: «Ой, гляди-ка, Иджи, у него твои волосы!» И действительно, волосики у него были совсем белые, белее не бывает. И тогда папа Тредгуд усадил Иджи перед собой и сказал, что с этого момента вся ответственность за Руфь и ребенка лежит на ней, так что пора ей решить, чем заниматься в жизни. И дал ей пятьсот долларов, чтобы начать свое дело. Вот на эти деньги она и купила кафе.

Эвелин спросила, знал ли Фрэнк Беннет, что у него есть ребенок.

— Понятия не имею.

— И он никогда не встречался с ней после того, как она уехала из Джорджии?

— Я в точности не знаю, встречался или нет, но одно скажу наверняка: он приезжал в Полустанок по меньшей мере один раз. Но лучше бы он этого не делал.

— Почему?

— Потому что именно тогда его и убили.

— Убили?

— Да, милочка. Насмерть, мертвее не бывает.

18 сентября 1928 г.

Когда в то лето Руфь вернулась домой, чтобы выйти замуж, Фрэнк Беннет и её мать встречали поезд на станции. Руфь уже успела забыть, какой он красавчик и как радуется её мать при мысли о предстоящем событии.