Дневник одинокого копирайтера, или Media Sapiens (сборник) - Минаев Сергей Сергеевич (читаем книги онлайн бесплатно TXT, FB2) 📗
Событие: прапорщик Зайцев, вынуждаемый старшими офицерами торговать оружием и боеприпасами, сбежал из воинской части, чтобы сдаться сотрудникам милиции. Двое суток он шёл через снежный буран, из-за чего получил обморожение ног.
– «Двое суток через снежный буран» – это хорошо. Вот только про обморожение мне не нравится. Не цепляет, – комментирую я.
– Как это? Человек ноги обморозил. Это разве не сильно?
Я утыкаюсь в подбородок кулаком и думаю, как усилить акцент:
– Так, так, так. Ноги… обморозил ноги… Бегал зайчик по дорожке и ему… Во! Пиши: «Двое суток он шёл через снежный буран, из-за чего получил обморожение ног и в результате развившейся гангрены потерял ногу».
Вадим начинает было записывать, тут же останавливается и спрашивает:
– Антон, у него ноги целы. Как ты собираешься его ног-то лишить? Это же чистый пиздеж.
– А то, что старшие офицеры заставляли его автоматами торговать, чистая правда, по-твоему?
– Нет, но… Офицеры-то гипотетические, о них зритель ничего не знает. А ноги у него реальные. Это же по телевизору покажут. Мы потом оправдываться не устанем?
– Вадим, я тебя умоляю! Зрителю совершенно фиолетовы как офицеры, так и ноги этого прапора, главное – это шок самой ситуации. Вопрос в том, как снять. И потом, оправдываться будут они, а не мы. Это их армия, не наша. Если они замалчивают, что у них солдаты замерзают, можно допустить и что гангрену замолчали.
– Так солдат же оружием торговал!
– Так его же старшие офицеры вынудили! – пристально смотрю я на Вадима. – Это разве не ты в начале «тёмника» написал?
– Да… Ловко. – Вадим качает головой. – Неужели выгорит?
– Я тебя умоляю. Читай, что у тебя дальше.
– Справка: в российской армии продолжаются случаи издевательств над солдатами и офицерами. За последний год от дедовщины погибло (привести цифры). Эти проблемы руководство армии решать не пытается, напротив, стараясь замалчивать каждое преступление такого рода. Среди офицеров процветает пьянство, наркомания, торговля оружием и людьми. Основной вывод: режим Путина разваливает российскую армию…
– Стоп. Слезы нет. Надо сочувствие вызвать. Напиши в скобках для телевизионщиков «обязательно дать хронику продаж оружия чеченским террористам, видеонарезку сопровождать трупами погибших солдат, которых убили их же оружием. Особый упор на бедственном положении офицеров и их семей – отсутствие зарплат, жилплощади и проч.».
Вадим быстро записывает, на этот раз даже не пытаясь спорить.
– Написал? Теперь с выводом. Вывод должен бить в мозг. Что там у тебя в конце?
– «Основной вывод: режим Путина разваливает российскую армию…»
– Не разваливает, а убивает. «Основной вывод: режим Путина убивает российскую армию».
– Жесть… – кивает Вадим.
– Как она есть. Поехали дальше.
– Рекомендации к освещению: вероятно, до конца месяца тема «солдата Зайцева» станет главной в отечественных и зарубежных СМИ, в первую очередь на телеканалах, в ведущих печатных изданиях и интернете. В связи с этим до всех дружественных СМИ целесообразно дважды в день доводить устные инструкции по дальнейшему освещению «дела Зайцева».
– Не так. Вадим, ну что ты, в самом деле? Ты же не изложение пишешь. Этот кусок предназначен Вербицкому. Изначально он твоя аудитория. Надо прежде всего ему доказать, что мы «бомбу» сделали. Напиши жирно и подчеркни: тема представляет стратегическую важность. И «вероятно» замени на «очевидно». Он должен понимать, что работают профессионалы. Нам ход дела уже очевиден. Едем дальше. Что там у тебя с целями? Про корову мою не забыл?
– Да, в общем-то, на корове все и строится. – Вадим широко улыбается, потом, вероятно от волнения, стряхивает с лацкана пиджака невидимые пылинки и продолжает: – Цели медийного реагирования: первое – использование события для доказательства того, что за всё время нахождения у власти режим Путина так и не смог решить проблемы российской армии; второе – максимальное привязывание события к фактам коррупции в российской армии; третье – возрождение в общественном сознании проблемы дедовщины и связи руководства армейских частей с преступниками; четвёртое – использование события в подтверждение политики замалчивания, царящей в государственных СМИ; пятое – нагнетание напряжённости в обществе. Всё.
Я слушаю Вадима, постукивая пальцами по столешнице, и картина будущей атаки приобретает в моей голове все более ясные очертания:
– В первый пункт добавь: «более того, обороноспособность страны продолжает снижаться». Даже не так: «упала, как никогда». Именно – как никогда. Такой тревожный набат. Теперь. «Дело Зайцева» – «это наглядное доказательство того, что… скажем… что любые факты государственные СМИ могут поставить с ног на голову». – Я хлопаю в ладоши от удовольствия.
– Антон, постой! Я написал уже в четвёртом пункте, что событие подтверждает политику замалчивания, зачем повторяться?
– Во-первых, у меня речь идёт не о замалчивании, а о подмене и извращении сути события. А во-вторых, цели медийного реагирования – это памятка для твоих подчинённых, понимаешь? Гена, Женя, Паша – они должны по нотам играть. На основе нашего документа вырабатывается освещение в СМИ. Двойной акцент лишним не будет. Да, и ещё, смени в третьем пункте слово «возрождение» на «актуализация», в самом деле, ты же не про Леонардо да Винчи пишешь. Какое к чёрту возрождение?
– Не спорю. Ну, теперь все?
– Нет. Всё равно чего-то не хватает. Дай-ка посмотреть, что там у тебя в пятом пункте? Ага, «нагнетание». Добавляем туда: «Создание истерии вокруг того факта, что после „третьего срока“ у России больше не будет армии». Про главную задачу чуть не забыл. Третий срок забыли упомянуть. Это важно.
– Угу, – Вадим, вероятно, уже порядком устал от вылизывания «тёмника», но старается не подавать виду.
– И последнее… – Я смотрю в потолок, мысленно проговаривая последний пункт, и даже слегка вожу рукой в такт своим словам. – Так-так-так. Пиши: «выведение в информационное пространство требований представителей общественности дать расследованию «дела Зайцева» подробное публичное освещение и допустить до освещения независимые СМИ».
– Это ещё к чему? – не выдерживает Вадим.
– А к тому. Ты же спрашивал: «а не устанем ли мы оправдываться»? Я тебе ответил, что оправдываться будут они, потому что мы настаиваем на открытом общественном расследовании, – поднимаю я палец вверх.
– А… – вопрошает было Вадим.
– Говно вопрос. Активистов для расследования найти – только свистнуть. И наконец, последнее. Основная цель медиа-реагирования. В смысле, с хуя ли баня сгорела. Подчеркни, чтобы они понимали, что это главное: «К концу месяца должна стать очевидной неспособность существующего режима навести порядок в важнейшей сфере государственного устройства – обороне рубежей России». Финита.
– Класс! – Вадим встаёт, складывает лист с «тёмником» вдвое и кладёт в карман пиджака. – Гениально получилось.
– А то! Работают профессионалы, не пытайтесь повторить это самостоятельно. – Я сажусь в кресло и закуриваю. – Ну, теперь в печать и Вербицкому.
– Как?
– Чего «как»? Тебе показать, как печатать или что?
– Ты же говорил, это только первая часть, а вторая? Я так понимаю, что если есть цели реагирования, то должны быть и способы или как?
«Во, черт! – думаю я. – Чуть не запалился».
– Правильно, дальше идут способы медийного реагирования. Но это тебе пока сложно. Я сам набросаю.
– Как скажешь. Я тогда это пока не отправляю?
– Пока нет. Через пару часов я передам тебе вторую часть. Мне ещё к киношникам нужно съездить.
Когда дверь за ним закрылась, я вытащил ворох мятых черновиков старых «тёмников» и начал их внимательно рассматривать, пытаясь вспомнить, что же следует писать во второй части подобного документа. На одной из страниц, так некстати чем-то залитой, я нашёл незамеченные мною ранее пункты, в частности:
2.1. Способы реагирования в СМИ.
