Петербург как предчувствие. Шестнадцать месяцев романа с городом. Маленькая история большого приключ - Макарова Дарья

Следом за Мишей в офисе появляется та самая девушка по имени Лера, поразившая меня своим видом и нарядом голубого цвета в первый же день пребывания здесь. Она будет работать начальником отдела – вместо Николая. Внешний вид Леры видоизменился: теперь это брюнетка с короткой стрижкой и в темном платье. Никакого голубого цвета и легкомысленных светлых волос. Вполне в духе руководителя.

Третьим аккордом звучит некая Жанна, прибывшая в Петербург, как и я, полгода назад, но из Нижнего Новгорода. Не знаю, чем отличен климат этого города от остальных российских городов и какими примесями в воздухе там травятся люди, но есть подозрение, что вредные вещества в свое время слегка подпортили мозговую деятельность вышеназванной особы. На второй день совместной работы, когда отдел дружно переезжал из «оранжерейной» комнаты на третий этаж и все таскали вещи, Жанна умудрилась послать матом ни в чем не повинного Мишу, причем в присутствии начальства, то есть Леры. Мат она вообще использует к месту и не к месту. Внешностью и зубастостью Жанну природа не обидела. Визуально она, если посмотреть мою классификацию питерских обывателей, относится к категории фиф: красивая фигура, вытравленные добела волосы и шпильки (красный педикюр на своем обычном месте, куда же без него). В общем, для приятной рабочей атмосферы явно неподходящий экземпляр.

Четвертой в отделе появляется Вика – позитивный и хороший человек. Миниатюрная девушка, любящая красивые шарфики и симпатичные прически типа косичек, заплетенных «колоском». Интересуется книгами и политическим новостями. С ней общаться легко и весело.

Вот такие подобрались новые коллеги. Сейчас отдел похож на два отталкивающихся друг от друга полюса: на одном восседает Жанна, поблескивая красным педикюром, на противоположном – Миша, которого Жанна почему-то изначально невзлюбила и записала во враги. Хотя логика в ее действиях прослеживается: оба они – менеджеры, занимающие одинаковые должности и имеющие в отделе схожий статус. Потому лишить Мишу статуса – теперь Жаннина задача. Чтобы самоутвердиться.

Руководитель Лера тактично не вмешивается в эти подковерные игры, считая, видимо, что они лишь повышают эффективность труда. А у нас происходят всякие истории. Например, такие.

Сидит Жанна за своим столом и очень громко – как обычно – разговаривает по телефону с Котей. (Для справки: Котя – это сокращенно-ласкательное от Константина – молодого человека Жанны или гражданского мужа, как она предпочитает его обозначать. Подозрительно таинственная личность, умудрившаяся влюбиться в Жанну. Хотя кто же знает, чужая душа – потемки…)

Итак, во время громогласного общения до меня доносится фраза, содержание которой повергает в легкий ступор: пуленепробиваемая Жанна, обожающая играть в покер и посещающая из многолюдных сборищ только матчи «Зенита», предлагает Коте сходить в театр. Ниже следует наш с Мишей приватный диалог по icq:

– Миш, ты слышал, Жанна сказала что-то про театр? Она знает такие слова?

– Да нет, она, наверное, имела в виду бар «Театр».

– А есть такой?

– Видимо есть, ну не настоящий же театр она имела в виду.

Занавес.

Или вот такая история. Сидим, спокойно работаем. Жанна достает лак и начинает красить ногти на руках (хорошо хоть педикюр не обновляет!). Миша, конечно же, возмущается и открывает окно, чтобы проветрить комнату. В ответ Жанна верещит, что ей холодно и окно надо немедленно закрыть. Какое-то время они препираются. Жанна пытается пробиться через Мишу к окну. Миша широкой могучей спиной окно от нее закрывает. Пауза. Через некоторое время окно все же задраивается. Мы с Викой поглядываем на происходящее с интересом, приходя к общему выводу, что, наверное, это финал. Однако Миша неожиданно делает ход конем: достает откуда-то из-под полы дезодорант и, будто освежителем, брызгает им в воздух. Дезодорант, хотя и не «Axe-эффект», но тоже очень «эффективен» в плане запаха. Можно в комнате топор преспокойно вешать. Жанна в курином обмороке, неожиданно вспоминает про свою аллергию на запахи, вопит, что Миша – вредитель. И сама открывает злосчастное окно. Всем понятно, что в этой офисной битве победили Миша и дезодорант, а не Жанна и лак для ногтей. От души радуемся с Викой этому факту и тихо хихикаем.

А сегодня под конец рабочего дня эти «товарищи» бездельничают и играют «в города». Я участия в игре не принимаю, но внимательно слушаю. Благодаря Мише мы «открываем» для себя, что на свете существуют города Алтай и Антарктида, а еще Новый Орлеан, Старый Орлеан и просто Орлеан. Вот такая «география».

Поэтому, несмотря на перипетии в отделе, я по-прежнему радуюсь свой работе. Только кофе по утрам теперь не варю: никто больше не пьет, а для себя одной готовить неинтересно.

Длинная суббота

Иногда мы довольно удачно продлеваем себе жизнь в целом и отдых в частности, когда не «съедаем» время. Время – субстанция краткосрочная и имеет свойство растворяться, исчезать, словно дымка. Поэтому нам в современном бешеном ритме жизни надо ценить его и стараться не тратить попусту. Особенно здесь, в Петербурге.

Вот, например, выходные. Суббота – день неприкосновенно-отсыпной. Обычно мы спим до двенадцати, потом лениво потягиваемся, жарим неприхотливую яичницу и смотрим сериал «Интерны». А вечером, возможно, выбираемся прогуляться на Невский проспект. Или на Каменный остров, если неохота ехать в метро. Словом, непритязательный такой день, призванный поддержать уставший за неделю организм. Некий спасательный круг.

Однако если отойти от традиционного субботнего времяпрепровождения и попробовать сделать что-то более интересное, то и получится… интересней, чем подушка и собственное помятое выспавшееся тело.

В одну из сентябрьских суббот Елена, бывшая коллега по отделу и просто очень милый человек, приглашает меня на книжную ярмарку в ДК им. Н.К. Крупской. Мы с Русланом давно планируем посетить это место, но, как обычно, «руки не доходят». Теперь такая возможность представилась. Явка назначена на двенадцать дня, поэтому утром я усилием воли поднимаю себя с кровати, ем ту самую неприхотливую яичницу, одеваюсь и иду к метро. Книжная ярмарка территориально находится у станции «Елизаровская» (пересадка с «синей» ветки на «зеленую»). Елена уже ожидает меня здесь.

Мы выходим с ней на проспект Елизарова, обмениваясь по пути новостями. Пересекаем район симпатичных двухэтажных домов, художественно оформленных арками. Здание Дворца культуры оказывается в пяти минутах ходьбы от метро. Выстроено оно было в 30-х годах ΧΧ столетия в популярном тогда стиле конструктивизма.

Внутри – царство книг. Здесь не так красиво и уютно, как в Доме книги или в «Буквоеде», но само название «ярмарка» полностью оправдывает себя: киоски, прилавки, лотки завалены книгами, журналами, календарями и открытками, шумит многоголосая толпа, люди, пригибаясь от тяжести, несут в пакетах целые стопки книг… В обычном книжном магазине такого не увидишь.

Я сразу набрасываюсь на первый попавшийся прилавок, и сидящий за ним пожилой сухонький мужчина даже слегка шарахается при виде моего сияющего от безумного восторга лица. Над головой у мужчины расположена полка, на которой прикреплена нарисованная фломастером на картоне надпись «Распродажа». Туда и обращаю свой жадный взор, и через пару секунд я уже вознаграждена: книги любимого мною Питера Мейла в твердом переплете стоят здесь в четыре раза дешевле, чем в обычном книжном магазине! От жадности темнеет в глазах, я перебираю красивые томики, желая купить как можно больше и одновременно сдерживая страстный порыв разумными доводами. Все приобрести в любом случае не смогу. Надо ограничиться! В итоге останавливаю свой выбор на двух и все равно остаюсь страшно довольной.

Елена терпеливо стоит рядом и снисходительно смотрит на мои страдания: ей здесь бывать уже не в новинку. Вскоре она провожает меня на второй этаж, где продаются различные сувениры. Теперь я понимаю, куда в Петербурге стоит ехать за подарками для близких: здесь кружки, брелки-амулеты, наборы бокалов, изделия из бересты – и все с символикой Питера. Еще есть бижутерия и платки ручной работы из Павлова и Сергиева Посадов. В длинном ряду сувенирной продукции особенно поражают гиря на 200 кэгэ, полотняные русские вышитые рубахи и бейсболка из бересты. А еще блокнот с берестяной обложкой с изображением Пушкина – какая прелесть!