Школа Стукачей - Килластор Винсет (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
— Мне кажется, уже весь аэропорт обо мне уже знает, товарищ майор!
— Плевал я на аэропорт. У меня в смене — двенадцать человек. Двенадцать. Человек. Вот так. Двенадцать рыл. Всем кушать надо. Да.
Делает паузу и выразительно смотрит на меня. Прямо над его головой на меня так же злобно взирает со стены молодой симпатичный Ельцин.
«Продолжается посадка на самолёт авиакомпании «Сибирь» следующий рейсом 939 Самара — Хабаровск, прошедшим регистрацию и оформление багажа, просьба пройти в секцию номер шесть, повторяю…»
— Каждому если по сто, тысяча двести, в общем, нормально будет?
Майор Пашков встаёт из-за стола, и, открыв дверь, зачем-то выглядывает в коридор. Смотрит в окно на перемигивающий лампочками, как новогодняя ёлка, перрон. Чешет под галстуком багровую шею, откуда к утру уже выползли серебряные иголочки щетины.
— Давай! Давай штуку двести… Но — смотри мне, не умничай тут мне…
С облегчением переходящим в судорожный восторг быстро отсчитываю купюры. Зачем умничать, не надо конечно же умничать!
— Можно идти, товарищ майор?
— А нук, погодь, погодь, старшину Лунёва ко мне.
Это уже в селектор.
Лунёвым оказывается тот же сапог с красной мордой, который меня спалил на контроле. Он весь сияет, как тульский самовар, как в прочем, и положено герою дня. Такую крупную шишку словил.
— Довезёшь куда братишка скажет, в целости и сохранности, доложишь об исполнении. Свободны оба.
Когда мы уже в дверях, майор Пашков сосредотачивает взгляд на выключенном мониторе компьютера цвета прокуренной слоновой кости.
Старшина Лунёв и ещё какой-то сержант, по моей просьбе везут меня в гостиницу аэропорта. «Чтоб тебя тут никто не обидел! сам понимаешь — времена сейчас огогого!».
Лунев лично оформляет документы, берет ключ, и провожает меня до самого номера.
— Ну, держись, давай, пацан! Перевезёшь родню в Самару, не ссы!
Что надо будет — не стесняйся!
— Спасибо вам товарищ старшина. Спасибо за всё.
Наблюдаю теперь за ними из окна. Их разрисованный, с понтом шерифский форд, ещё долго стоит перед входом в гостиницу «Перелёт».
Я думаю, они сейчас сдадут смену и вернутся за мной обратно. Со стволами. Или пошлют кого-нибудь. Помогут избавиться от излишков наличности.
А может и нет. А не в пизду ли так испытывать судьбу?
Выгребаю из сумки усохшую немного пачушку Урала и распихиваю деньги по карманам. Саквояж оставляю в номере. Пусть караулят, если надо.
С милой улыбкой сдаю администраторше ключ.
«Я — воздухом российским подышать! А где у вас тут покушать можно недорого? Спасибо. Спасибо».
В двух шагах от гостиницы бухаюсь на заднее сидение такси.
— ЖД вокзал! Не обижу… Жми!
* * *
У Димки из Воронежа проколота мочка левого уха. Он по воле носил там маленькую серьгу.
В то время за серьгу в Узбекистане можно было получить пизды и на свободе, а тут — зона! Наслушался Димка за эту дыру всякого!
Приехал он в Ташкент анаши по-дешевке взять, хипан несчастный!
Точно так же как и Подсекаев. Взял. Неплохой дури. У барыги-стукача. А вы думали?
Любишь кататься — люби и саночки возить. В Ташкенте стучит сейчас КАЖДЫЙ барыга, каждая простиутка, каждый таксист. Кончился Амстердам. И Катартал кончился.
Не ехайте туда за анашей, молю вас! Лучше сразу уж в Бангкок дуйте, если до такой степени с собственной головой не дружите.
И знаете, какой срок гражданину Российской Федерации впаяли? Девять лет. Привет. За одно судебное заседание уложились. А тщательное следствие кропотливо длилось аж целых два дня! У нас это быстро, Дима! Без ненужных процессуальных проволочек.
Если бы они ласты пендосу какому скрутили, хай бы поднялся на ВЕСЬ мир.
Россия, увы, не знает, или не хочет знать, что в Узбекистане кроме верблюдов есть и севшие в калошу русские…
Американцам крепко засадили в Сомали. Полудикие боевики Айдида в китайских шлёпанцах на босу ногу. Потому что командующий морпехами отправил несколько сот солдат спасать четверых из сбитого вертолёта. Он даже не был уверен, жив ли экипаж. Но пока был хоть один шанс их спасти, он был готов нести неоправданные потери. Как же бросить своих раненых на растерзание фанатикам?
В день, когда Россия научится горой, всей мощью своей вступаться за своих попавших в переплёт граждан, она выйдет на новый уровень настоящего исторического величия.
Димка по образованию химик-технолог. Здесь, на папской промке, он рулит в лаборатории сырой резины. Димыч один из немногих на всей фабрике знает как её изготовить.
Отдельный кабинет, неограниченные посылки-передачи, гражданская одежда.
У блатных западло работать в лаборатории.
«Помогаешь ментам». А ему плевать.
Он уже понял суть «воровской идеи». Тут не надо высшего образования.
Плюс кто-то из его родни работает на воронежском химобъединении где делают синтетический каучук. Основной компонент галошной резины. В Узбекистане его не делают, разумеется.
Димка тянет им из России сырье. Единое экономическое пространство СНГ в действии.
Иногда мне кажется, что его специально загнали именно в нашу зону.
За все это его льготам, конечно, нет никакого предела.
Он без стука входит в кабинет директора промки. Телевизор смотреть. Не ходит на просчёт. Открыто и бесплатно берет в столовке продукты. Его лабораторию всегда обходят стороной шмоны и другие катаклизмы.
Одна только беда — хрен он, под какую амнистию попадёт или условно-досрочное. Скорее всего, будет хуярить свою девяточку до последнего часа. Самого длинного часа в жизни.
Сейчас я уговариваю Димку несколько перепрофилировать его лабораторию.
Мы будем варить винт. Винт. Самый дешёвый синтетический наркотик изобретённый прогрессивным человечеством.
Винт, о котором тогда в Узбекистане знает только один-два процента населения. Винт, в промышленной, оснащённой лаборатории.
В промышленном же масштабе. Эта страшная мысль приходит мне от скуки.
Если удастся создать рынок потребителей винта, а винт это существо живое, сатанинское, его только спусти с поводка, он сам себе фанклубы создаст, тогда Димка сможет уехать домой на жигулях.
Теоретически все чётко — я прошёл ускоренные курсы варки в новогиреевской школе винтоварения столицы.
Конечно, таких шедевров как винт, что я раз взял на канале «Климат» в Питере мне не сварить. Ну и хрен с ним. Среднестатистический раствор вытяну. А там уж Дима посмотрит, у него все же образование. Химико-технологический. Схватит на лету. То, что надо. Будем внедрять.
Крыша не одна — две, мой Дядя, «самых честных правил» и директор промки Мамут, «дядя» Димона. Кто нас посмеет запалить?
Это должно сработать. Просто обязано. И потом, я не могу без действия. Нужны новые проекты. А этот просто обречён на успех.
Чем мы рискуем, Диманя? Максимум при наихуёвейшем раскладе — пятнадцать суток в изоляторе. А там можно спать сутками, как крот, хуй ему в рот! Осталось заказать коробку «Солутана», когда Худой снова поедет в Ташкент. В Диминкиной лабе есть и красный фосфор и кристаллический йод. Там есть все, что мне нужно. Наркогеноцид в папской зоне планируем начать с начала следующего месяца.
* * *
Вот и Москва.
Гостиница Савой.
Номер «Студио».
Двести пятьдесят за сутки. Зато не надо показывать паспорт. И никто не станет меня здесь искать. Надеюсь.
Табличка Don't disturb на ручке двери. Мусор и объедки выставляю в коридор сам. Хотя жрать не могу пока ничего. Всё лезет обратно.
Третьи сутки ломки. Длинные сутки, как годы.
Или, подождите, вторые, по-моему, вторые. Или третьи? А может уже неделя прошла? Ни хуя не могу сосредоточиться. Что за обрывки в голове, как листья осенью в парке. Мысли сталкиваются друг с другом, как машинки на аттракционе «Автодром».
Ломка. Кто придумал это слово? Неправильное слово. Это не ломка, это … ну, не знаю, нытье какое-то. Как будто ноет дупло в зубе, тупо, пульсирующе и бесконечно. Так ноют теперь кости моих ног. Так выворачивается изгибаясь внутренность позвоночника. Прямо по середине. Из-за этого не как не устроится в постели. Ни на спине, ни на боку, ни на животе. Никак.
