Иванов и Рабинович, или «Ай гоу ту Хайфа!» - Кунин Владимир Владимирович (онлайн книга без .txt) 📗

Бешено молотил воду винт норвежского двигателя, украденного с одного из ленинградских складов; с паническим блеянием металась по берегу покинутая коза, щелкали стопорные «собачки» лебедок; уже во всю скрипел песок под днищем «Опричника»; кричали, хрипели, вопили Арон и Василий…

— Васька!!! Бросай свою лебедку! Поднимай грот!!! Ветер с берега!.. Счас мы ей поможем, родимой!.. Давай быстрей, мать твою!..

Василий вскочил на ноги, рванулся к мачте…

Медленно, тяжело, нехотя пополз вверх большой парус. Явственно заскрежетал киль по песчаному дну!..

— Трави гика-шкот!.. — прокричал Арон, проворачивая лебедку уже почти на три четверти оборота.

Василий моментально освободил гига-шкот, вытравил его почти на всю длину и наполненный ветром с берега огромный парус встал перпендикулярно всей яхте.

Арон и Василий снова навалились на лебедки, запели, закрипели, закричали жуткими голосами:

— Э-эй, ухнем!!! Э-эй, ухнем!.. Еще-е ра-а-а-азик, е-еще раз!

«Опричник» вольготно покачивался на свободной глубокой воде у того места, куда Арон заводил якоря.

Берег с инжирным деревом и козой теперь были сильно удалены от яхты, и жалобные призывы брошенной козы, к счастью, были слышны гораздо слабее, чем раньше…

Мокрые, обессилевшие Арон и Василий в пропотевших спасательных жилетах неподвижно лежали на палубе. Рядом валялся «Справочник яхтсмена» Боба Бонда.

— Чего-то нам последнее время не везет… — слабым голосом тихо проговорил Арон.

— Не гневи Господа, — сказал ему Василий. — Более везучих людей, чем мы — может быть и на свете сейчас нет. Знаешь, что по этому поводу Боба пишет? Я еще раньше прочитал — не хотел тебя запугивать…

Василий усмехнулся, взял «Справочник…», раскрыл его и сказал:

— Слушай, шлемазл! «Когда КОМАНДА работает на лебедках…» Слышишь? «КОМАНДА»!.. А не два жида в три ряда, как мы с тобой! «…то все ОСТАЛЬНЫЕ ЧЛЕНЫ ЭКИПАЖА должны…» Ну, и так далее. То есть, предполагается минимум семь-восемь человек! А мы с тобой, Арончик, умудрились все это ВДВОЕМ сделать! Считай, десять миллионов долларов со дна подняли! И ты еще будешь говорить, что нам не везет?..

К концу дня шли под парусами в открытом Эгейском море. Арон стоял за штурвалом, неспокойно переминался с ноги на ногу. Наконец, не выдержал, постучал по крыше рубки:

— Ну, сколько можно?!

Из гальюна раздался сдавленный голос Василия:

— Ну, счас, счас…

— Пятый раз там по часу просиживаешь!

— Четвертый.

— Ну, четвертый! А мне, что? За корму задницу свесить?.. Из гальюна донесся томительный стон, звук спускаемой воды, щелчок задвижки, и в кокпит, застегивая штаны, вылез истомленный поносом, страдающий Василий.

Перехватил у Арона штурвал и сказал:

— Иди уже, иди… Только не больше десяти минут, а то я за себя не ручаюсь…

Рассупониваясь на ходу, Арон юркнул в гальюн, захлопнул за собой дверь и уже оттуда крикнул:

— Говорили тебе — не наваливайся на молоко с инжиром!

Потом Василий лежал на крыше рубки лицом к Арону, стоявшему за штурвалом, поглядывал в расстеленную между ними карту и удивлялся:

— Ничего не понимаю!.. Мы проходили Лесбос?

— Никакого Лесбоса не было… — говорил Арон.

— По левому борту должен был быть такой громадный островина! — настаивал Василий. — Ты не мог его не заметить!..

— А я тебе говорю, что ни по левому, ни по правому борту никакого острова не было, — возражал Арон.

— А курс?

Арон быстро глянул на компас, неуверенно произнес:

— Сейчас — сто восемьдесят…

— Арон! Посмотри мне в глаза! Когда ты последний раз глядел на компас?

Арон промолчал. Глядя на него в упор, Василий снова спросил:

— Я тебя спрашиваю — когда ты последний раз глядел на компас?

— Ну, чего ты привязался?! — огрызнулся Арон. — Часа три, четыре тому назад…

— А потом?

— А потом мы с тобой вперегонки на горшок бегали!..

— Та-ак… — растерянно протянул Василий. — И где мы теперь?

— Ты меня спрашиваешь? — посмотрел на него Арон. — У тебя перед носом карта…

Василий приподнялся и сел на крыше рубки, скрестив ноги.

— Пока мы не знаем, где мы находимся, эта карта — как рыбе зонтик. Можешь свернуть ее в трубочку и засунуть себе… Отгадай куда?

Арон виновато молчал. Василий посмотрел через его плечо на корму, где трепетал флаг «Опричника» — зеленый шелковый платок маленькой стамбульской проститутки, увидел в километре идущее судно и сказал:

— Начинаем восстанавливать потерянную ориентировку методом опроса местного населения или случайных прохожих, Арончик. Оглянись, детка. Во-о-он там идет какой-то пароходик… Так ты спустись в каютку, возьми в лапки свой английский словарик и попробуй составить три вопросика — где мы, как нам выйти на нужный курс и нет ли у них чего-нибудь пожрать. А я пока постою на руле.

Василий спрыгнул в кокпит и решительно отобрал штурвал у Арона.

Когда судно почти догнало «Опричник» и расстояние между ними сократилось, Арон уже стоял на носу яхты со словарем в руках и шептал про себя заготовленные фразы, изредка пугливо заглядывая в словарь.

Судно замедлило ход и дало пять коротких гудков.

— Да, видим, видим… — пробормотал Василий. — Приготовься, Арон! Начинай со своего традиционного «Ай гоу ту Хайфа!» и чеши дальше!..

Слышно было, как тише стали работать судовые машины, судно поравнялось с «Опричником» и на совсем малом ходу пошло рядом параллельным курсом.

Было очень хорошо видно, как высыпала на палубу вся команда, сгрудилась у борта и, размахивая руками, уставилась на «Опричник».

— Начинай, Арон! — зашипел Василий, словно театральный суфлер. — «Ай гоу ту Хайфа…» — Ай гоу ту Хайфа!!! — закричал Арон что было силы.

А с борта судна закричали ему в ответ на чистом русском языке.

— Знаем, знаем!.. Читали про вас!

Арон растерялся и по запарке крикнул еще раз:

— Ай гоу ту Хайфа!

Это сообщение вызвало на судне взрыв гомерического хохота и кто-то с мостика прокричал в мегафон:

— Эй, парень! Ты так уж по-английски не надрывайся! Мы и по-русски понимаем!

— Наши!!! — закричал Арон и отшвырнул словарь. — Наши!.. Гляди, Васька! «Академик Сахаров„! «Ленинград“!.. Только не по нашему написано! Ну, надо же!!!