Остров дьявола - Шевцов Иван Михайлович (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Так за разговором, - впрочем разговаривал больше журналист, - они повернули не к "башне", а в сторону лебяжьего пруда. Но дойти до пруда не успели: их нагнал Веземан и с официальной учтивостью обратился к журналисту:
- Мистер Дуну, ваши коллеги послали меня за вами. Они ждут вас в резиденции мистера Левитжера, в так называемой "башне".
- Ничего, подождут, - недовольно отмахнулся журналист. - Я не состою у них на службе, мне интересней в компании мисс Кэтрин. Она очаровательная собеседница и прекрасный гид.
- Я с вами совершенно согласен, мистер Дуну, но мне приказано без вас не возвращаться. Мой долг - моя служба… - с подчеркнутой любезностью, но непреклонно ответил Веземан, и Кэтрин быстро пришла ему на помощь:
- В самом деле, Пьер, не упрямьтесь, пойдите. Мы с вами еще встретимся. - И обещающая озорная улыбка засияла на ее лице, а в словах было столько нежности и ласки, что Дуну не смог не покориться, он лишь пожелал уточнить:
- Когда и как я тебя найду?
- В этом вам поможет мистер Веземан, - все тем же игривым тоном ответила Кэтрин.
Макс вплотную приблизился к девушке и вполголоса обронил ей в лицо:
- Подожди меня у пруда, я быстро.
Проводив Пьера Дуну в башню, Макс возвратился к пруду, где его поджидала Кэтрин. Кокетливо-ласковый тон, каким разговаривала девушка с журналистом, несколько удивил и озадачил Макса и возбудил в нем какие-то до сего незнакомые ему и неизведанные чувства, которые он сразу не мог определить. Во всяком случае ему было неприятно, что Кэтрин, его Кэт так искренне любезничала с незнакомым человеком.
- Мне стоило немалого труда оторвать от тебя твоего нового… поклонника, - проговорил он тоном, в котором вместе с иронией слышались укоризненные нотки. Кэтрин отвечала ему добродушно-доверчивой улыбкой, и он продолжал: - Я вижу, он с первой минуты покорил ваше юное сердце, прекрасная Кэт. Я не ошибаюсь?
- Ошибаетесь, дорогой Макс. Сердце мое принадлежат одному, единственному. И если в нем вспыхнул огонек ревности, то я очень рада.
- Чему рада?
- Огоньку.
Тихая ласковая улыбка на какой-то миг вспыхнула в глазах Веземан и тут же погасла, лицо его приняло выражение озабоченности и строгости, приглушенный голос спросил:
- И что из себя представляет этот Пьер?
- Самонадеян и болтлив.
И Кэтрин рассказала Максу о прибывших на Остров именитых визитерах. Таким образом у Веземана сложилось некоторое представление о том, "кто есть кто". Не ясна была цель их визита. Эту мысль он выразил вслух, и Кэтрин правильно поняла его намек, сказала, что попытается узнать у Пьера.
- Только поделикатней, не в лоб, - посоветовал Веземан и прибавил: - Не забывай об огоньке.
В ответ Кэтрин блаженно зажмурила глаза и покачала головой. На этом они и расстались.
На другой день Макс Веземан проснулся рано. Нужно было до выхода на службу "прокрутить" магнитофонную ленту на которой с помощью "клопа" был записан разговор в "башне". Речь шла о Латинии, где на недавних выборах победил блок левых. Сенатор возмущался тем, что Латиния разорвала дипломатические отношения с Израилем в знак протеста против поставки израильского орудия диктаторским режимам Латинской Америки. Его поддерживал Моше Аарон - представитель политических и религиозных кругов Тель-Авива. По его мнению разрыв дипломатических отношений осложнит деятельность сионистов в Латинии. Им безапеляционно возражал Хаиме Аухер.
- Наши люди есть в левых партиях и, как мне известно, они вошли в правительство, - говорил он медленно, усталым голосом. - Надо, чтобы они действовали активно. И чтоб масоны взяли на себя на первых порах основную роль. Идите в науку, и вы возьмете правительство под свой контроль. Создавайте лицеи для одаренных.
- Они у нас есть, там учатся в основном наши дети, - робко вставил Пабло Мануэль - племянник генерала, писатель из Латинии.
- Надо не в основном, а полностью, на все сто процентов, - подал голос его дядя - натовский генерал Стив Левитжер.
- Сто процентов - не совсем корректно, - отозвался Пабло Мануэль.
- Тогда шумите, что вас не принимают в лицеи, дискриминация, мол, расизм, - сказал сенатор.
- А кто поверит в эту заведомую ложь? - бойко заговорил Пьер Дуну.
- А по-вашему, правда, что Марк Шагал - великий художник? Но ведь верят, - сказал Моше Аарон. - Вот вы журналист. Поезжайте в Латинию, напишите книгу о народной власти, станете известным писателем. Прославляйте их революцию и ругайте капиталистов. Не стесняйтесь, легонько пожурите ястребов. Возглавьте движение за мир. Можете съездить в Москву. Получите статус прогрессивного писателя Латинской Америки. Дадим вам Нобелевскую или какую-нибудь другую премию, создадим рекламу. Вы станете придворным писателем, другом президента, его главным советником по вопросам культуры. Приберите к рукам средства оболванивания - прессу, телевидение, радио, кино. Это же могучая сила - средства рекламы и оболванивания. Из подонков-аборигенов вы наделаете гениев от литературы и искусства, и они будут служить вам верой и правдой. Я говорю это прежде всего вам, Пабло. У вас уже есть имя, литературное имя в Латинской Америке. Сделаем его всемирным. Съездите на Кубу. Там в их Академии у меня есть хороший приятель, я дам вам рекомендательное письмо, он поможет вам встретиться с Фиделем. Напишите о Кубе хороший репортаж, похвалите Фиделя и поругайте янки. Вас назовут красным. И хорошо, не пугайтесь этого ярлыка. Зато вы будете влиять на духовную жизнь народа, целой нации. Влиять так, как это нужно нам. Вы будете определять идеологию страны, государства. Станете во главе печатных органов. Поругивая империализм, хвалите нужных нам людей, создавайте им рекламу.
- Ваша задача, - сказал сенатор, - распространять идеологические вирусы. Например, вирус недоверия, подозрительности, ненависти и агрессивности.
- Ненависть и агрессивность - палка о двух концах, - усомнился генерал и предложил: - Были бы предпочтительней вирусы безволия, покорности, послушания.
- Нужны и те и другие, - сказал Моше Аарон. - Первые нужны Латинии сейчас, когда к власти пришли марксисты. Вторые нужны будут потом, когда у власти будут наши люди. Никогда не надо забывать о нашем божественном предначертании. Мы - поплавок, вечно прыгающий на поверхности взбаламученных вод, где исчезло столько кораблей, где на глубине лежат занесенные илом цивилизации.
- Особое внимание музыке, - вмешался Хаиме Аухер. - Музыка, песня - это невидимая, но чрезвычайно могучая сила. Разрушительная. Она вроде яда замедленного действия. Она вползает в души, в сознания незаметно, вытесняет оттуда все нежелательное для нас и сама поселяется там, наша музыка, сочиненная вами для аборигенов. Народ должен выбросить из сознания свои песни, как ненужный хлам, забыть их навсегда. Их должны заменить новые песни, придуманные вами, Пабло, вами Пьер. Народ должен плясать под нашу музыку. И чтоб в песнях, в танцах на первом месте был секс. Откровенный, животный секс. Вообще секс должно возвести в культ, литература, театр, кино - все должно быть пропитано сексом. Секс разрушает не только нравственность, мораль, он подтачивает идеологию, главное оружие марксистов. Секс порождает цинизм во всем: в идеологии, в политике, в быту. Помните слова Евы Аулин: "На востоке надо воздействовать сексом". Девочке было тогда восемнадцать лет, но она хорошо понимала силу и власть секса. Надо активизировать деятельность института жен, расширить его сферу. Смотрите вперед, в завтрашний день. Нынешнее поколение не принимайте в расчет, ориентируйтесь на молодежь. Сделайте ее бесхребетной, послушной, как стадо баранов. А строптивых, несговорчивых, патриотов - дискредитируйте, травите, устраняйте физически. Но делайте это без шума, элегантно. Благо, у нас есть такое оружие. Ваше оружие, Кун, ваш "эликсир".
- Можно и другое, - сказал генерал, воспользовавшись долгой паузой. - Пистолет с микроскопическими отравленными стрелами. Стреляет бесшумно.
