Оракул петербургский. Книга 1 - Федоров Алексей Григорьевич (читать книги бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
Имя Ирина для Александра оставалось тем камнем преткновения, о который юный исследователь спотыкался постоянно (в детские и поздние годы), продвигаясь по путанным лабиринтам жизни. Но та первая Ирина, конечно, возбудила в нем прекрасный восторг первой детской любви, от загадок которой кружилась голова.
Сознание мальчишки, однако, всегда оставалось холодным, требовательным, расчетливым и любопытным. Она училась в балетной школе и ей, начинающей только входить в искусство, требовался хотя бы один верный зритель и почитатель – на этом поле соблазнов шло освоение техники сценического обаяния: будущая звезда тренировала необходимые навыки на маленьком безопасном фантоме. Силы ее и лоха-зрителя были, безусловно, неравными.
Саша пробовал донимать своим "почему" знаменитых писателей. Отвлекло его от опасного занятия лишь предприятие, выдуманное Женькой: они всей бандой взялись строить плотину на маленькой местной речке. Когда строительство гидросооружения века было закончено, то местная интеллигенция принялась на халяву усиленно эксплуатировать образовавшуюся приличную купальню.
Толпы сограждан с жирными боками и безразмерными задами по выходным устилали берега небольшой речки и, забыв о законе Архимеда, выплескивали купальню. Любому терпению есть предел: поведение классовой "прослойки" вызывало негодование истинных покорителей природы.
Откровеннее всех выражал свое негодование отпрыск великого детского писателя. Он, вообще, был славный малый: все писательские дети катались на Диамантах (последний крик моды) – шикарных велосипедах; но Женька гонял на задрипанной дамской лошадке.
Дед отказался покупать ему что-либо приличное, ибо инженерная страсть у внучка была ненасытна, неистощима. Из любого шикарного велосипеда он создавал в ближайшие три дня техническую абракадабру. Особое удовольствие юному конструктору доставляло слияние трех, четырех велосипедов в один, прочно скрепленный, тандем. На таком сооружении устанавливались рекорды скорости велосипедной гонки. Но общее несчастье всегда сопровождало опасные соревнования: на поворотах руль крутить должен был только первый, но рефлекторно его пытались подкручивать и остальные гонщики. Происходила грандиозная свалка, – что, конечно, доставляло массу восторженных переживаний конструктору и вызывало стоны и негодование у пострадавших гонщиков. Модные велосипеды превращались в покореженный металлолом, – наступало равенство и братство, то есть долгожданный коммунизм. Все теперь катались на одинаковых железных крокодилах.
Однако мы отвлеклись от сути. Женечка наказывал паразитирующих интеллигентов, расположившихся по крутым берегам купальни, как истинный живодер, наделенный жестокой рукой исполнителя воли и диктатуры пролетариата. При подъезде к тучам жирных тел отдыхающих паразитов, он разгонял свой драндулет до бешенной скорости. Легко и изящно переступая сквозь невысокую женскую раму вбок, ловкий ласковый мальчик спрыгивал на землю, а верная железная кобыла продолжала свой путь прямо по многочисленным спинам, животам, задницам и прочему.
Эффект воздействия железных форм кувыркающего велосипеда приравнивался к атаке карающего меча революции, – вопль отдыхающих был потрясающим. Если сказать, что окрестности оглашались громкими криками пострадавших, то это значит – ничего не сказать! Здесь, на крутых берегах загадочной реки, происходило действо, равное по накалу, видимо, только великому сражению славян с татарскими ордами, затеянному Дмитрием Донским, или знаменитому таковому сражению под Прохоровкой.
Никто не мог определить, чей велосипед произвел полицейско-воспитательную акцию, – Женька уже давно нырял в центре купальни. Отдыхающие, немного успокоившись, расходились по домам – зализывать раны, более агрессивные с упоением топтали и пинали железного коня недолгое время.
Страсть к эксперименту не всегда награждается успехом. Помнится, однажды Женька вовлек в свои сволочные действа деда. Юный конструктор подсоединил микрофон к большому приемнику в гостиной дачи, что на первом этаже – там дедушка любил отдыхать, сидя в удобном кресле после обеда, слушая сквозь дрему последние известия. Кабинет же Женечки был расположен на втором этаже особняка.
Трудно сказать, что решил проверить этим занятием пытливый ум экспериментатора: толи его интересовали чисто технические возможности передающего человеческий голос устройства; толи анализировались психологические свойства, скажем, реакция испуга взрослого мужчины – творца массовой детской литературы. Вернее всего, – маститый дед соблаговолил в очередной раз поссориться с любимым внуком, не учтя его экстраординарных способностей возвращать долги за обиды.
Женя явно выступил в той ситуации, как тонкий психолог. Он, голосом Левитана, передал экстренное сообщение о начале войны с зарвавшимся агрессором – американцами, многочисленные боевые орды которых в купе с сателлитами надвигаются на СССР через Европу и Дальний Восток. Дед, истомленный сытным обедом, расслабившийся не в меру, задремал. Опытный литератор не сумел сразу оценить силу юмора новоявленного диктора, и его чуть не хватил удар спросонья. Из мягкого кресла, из приятной неги его вышиб инстинкт самосохранения. Сам собой возник страшный переполох и шум в доме.
Саша, стоявший на стреме и державший в полной боевой готовности – "под уздцы" оба велосипеда, – поразился искусству своего товарища: Женька, словно ящерица, будто японский нинзя, быстро спускался со второго этажа по бревенчатому углу здания. Лицо его было перекошено болью осознания трагизма случившегося. Он искренне любил деда, но надвигающаяся опасность крутой разборки диктовала свои правила поведения: медлить было нельзя, пришлось делать ноги.
Два огольца, вскочив в седла, дали деру. Скорость велосипедной гонки намного превышала распространение звука рассерженных голосов пострадавших, вырывающихся из окон дачи. Женька до глубокой ночи отсиживался на конспиративной квартире – в особняке адмирала, строго охранявшегося матросским нарядом. Все было примерно также, как в памятные дни подготовки знаменитого октябрьского переворота в тревожном Петрограде.
Возвращение в родные пенаты не было для Женьки триумфальным: ему обстоятельно и, видимо, с применением подручных средств, объяснили, что такие шутки недобрые люди могут при желании легко подвести под ряд статей Уголовного кодекса. В те времена шутить необходимо было с максимальной осторожностью.
Два вечных испытателя переключились на более безобидные с политической точки зрения исследования. Их глубоко и серьезно стала занимать проблема создания водолазных средств. Видимо, вбитая в сознание через мягкое место угроза разоблачения, у Женьки оформилась в решение вести более скрытную жизнь – водолазные возможности на этом пути открывают заметные перспективы.
Первое испытание водолазного снаряжения закончились неудачей ввиду конструктивных погрешностей. Надо пояснить, что за основу был принят противогаз с удлиненной многократными соединениями гофрированной дыхательной трубкой. Но при погружении давлением воды пережималось дыхательное отверстие в самой маске – резина податлива на сжатие.
Помнится, решение этой проблемы было найдено быстро: в горловое отверстие резиновой маски был вставлен жесткий картонный кругляш из-под фотопроявителя (Евгений увлеченно занимался фотографией). Триумфальное погружение проводилось в глубокой тайне. На ноги Женька намотал в качестве балласта тяжелую цепь. Сашка держал выходное отверстие гофрированного шланга на поверхности воды. Но когда Женечка по дну реки забрел на глубину двух-трех метров, вся трубка в разных местах начала подвергаться сжатию. Ситуация критическая, ибо экстренному всплытию мешала тяжелая цепь, запутанная на ногах.
Сотоварищ по эксперименту пробовал с поверхности вдувать воздух в зево неверной гофрированной змеи. Мальчики еще не знали о различиях содержания кислорода во вдыхаемом и выдыхаемом воздухе. Неимоверными усилиями смелому водолазу все же удалось отцепиться под водой от тяжелого груза. Он всплыл с широко распахнутыми красными глазами, испуганный, потрясенный, но с чувством приобщения к плеяде героев-испытателей. Не было благодарностей от науки, но были новые оргвыводы от деда.
