Оракул петербургский. Книга 1 - Федоров Алексей Григорьевич (читать книги бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
От приятных воспоминаний глубокого детства мысль Александра Георгиевича перекинулась на юношеский период. Здесь тоже судьба выстраивала многие препятствия на пути непростого поиска. Сколько он себя помнил, его вела по жизни одна неведомая страсть – любопытство. Он легко прощался с общепринятыми нормами, понятиями о благополучной карьере, если начинала маячить любопытная, неведомая область постижения жизни.
Наверное, наиболее заметное потрясение, исказившее его первичные шикарные планы о будущем, преподнесла ему Божья воля совсем неожиданно. В Нахимовском военно-морском училище из него пытались выковать командира подводной лодки, и он соглашался с такой перспективой. Занятная идея не могла не вызвать юношеского любопытства. Но на очередном глубоком медицинском обследовании у него выявились особые свойства восприятия цвета.
Оказывается цветовое зрение у восьми процентов мужчин имеет забавное врожденное свойство: ученый Дальтон выявил у таких субъектов понижение чувствительности к красному и зеленому цвету. В результате простенького открытия, Сергеев выпал из обширной популяции трихроматов и закатился в веселую компанию носителей дейтеранопии.
Бог не оставил Сергееву возможности возврата из теплой компании дейтеронопов. Мечты о загадочных подводных плаваниях можно было оставить навсегда. Таскать в утробе мирового океана ракеты с ядерной начинкой будут другие ребята, чья служба воистину и опасна и вредна. По горячке, юноша решил было пойти служить в морскую пехоту; ему предлагали и училище оружия, где учат классно взрывать грандиозные военные объекты и элегантные "мерсы" с зажравшимися отщепенцами. Но Сергеев не решился на роль палача, даже для тех кто заслужил суровую кару.
Совершенно неожиданно Сергеев вспомнил о своей повседневной, столь привычной и ставшей незаметной страсти к биологическим существам. Он вечно терся в богатом живом уголке кафедры биологии училища: любил запускать себе за шиворот удава, возиться с мышками, рассматривать рыб, загадочные растения.
Удав, отогреваясь за пазухой, начинал путешествовать, приятно щекотать. Во время урока благодарная рептилия высовывала из-за воротничка, – благодарила своего благодетеля, соучаствовала в освоении наук. Иногда такой дружеский альянс порождал панику у окружающих.
Если занятия химией, физикой и биологией пролетали незаметно, не требуя никаких интеллектуальных усилий, то это верный признак конкретных способностей. Но поступление из Нахимовского училища в Университет на биофак было равноценно смертельному номеру: не для самого Сергеева, а для его родственников, состоявших из потомственных моряков еще с царских времен.
Пришлось выбрать Военно-медицинскую академию. Где, с учетом спортивных заслуг, он был определен слушателем в группу будущих врачей воздушно-десантных войск.
С юношеских лет в сознании Сергеева закрепилось уважение к боевому строю, к четким командам, печатному строевому шагу, вызывающему бодрость духа и прилив энергии. Неоднократно участвуя в военных парадах в Москве и Ленинграде, он сумел почувствовать великую силу Армии, ее мускульную и духовную стать.
В Нахимовском училище ему привили любовь к спорту, научили рукопашному бою, стрельбе из всех видов оружия; голову насытили отменными знаниями английского языка и несложными школьными премудростями. Это, конечно, не Царскосельский лицей, но все же основательная закладка кастовых традиций. Из училища он вышел вполне сформированным волчонком! А пообщавшись в течение двух лет с ВДВ дозрел до статуса зрелого волка.
Сергеева никогда не тянуло к технике, но все что стреляет, взрывается, громит врага вызывало уважение. Начиная с пятнадцатилетнего возраста, будучи нахимовцем, он каждое лето проходил практику на боевых кораблях Балтийского флота. Заражаясь боевым азартом, лихие мальчишки мужали, мудрели и закалялись. Можно было стажироваться у артиллеристов, торпедистов, у тех, кто шевелил огромные глубинные бомбы, сбрасывая их затем с кормы на головы мнимым или реальным вражеским подводным лодкам.
Сергеев никогда не напрашивался на работу в БЧ-5 – в машинное отделение. Сергеева влекли конкретные звериные, а не машинные дела – уничтожение противника и спасение своих боевых товарищей. Даже, когда на занятиях английским языком (военным переводом), было необходимо заучивать огромные тексты команд по выходу подводной лодки в торпедную или ракетную атаку, он делал это с удовольствием, осознавая реальную необходимость таких знаний.
Много позже он задавал себе вопрос: "Так уж необходимы военные знания и навыки мальчишке, юноше, молодому человеку"? И убеждался в том, что спартанское воспитание не портит нацию, а украшает ее достоинство. Россия со времен Петра I последовательно превращалась в милитаристскую державу, к тому обязывали ее соседи, геополитические интересы.
Но Армия практически всегда обгоняла всю нацию умом и доблестью, подтягивала вислоухую кондовость до уровня мировых стандартов. Молодежь при этом, как правило, лидировала. В Древней Спарте всех детей переводили на государственное воспитание, закладывая в нее прочный фундамент морали, здоровой психологии и отменной физической силы.
Военно-медицинская академия тоже сделала свое доброе дело. Сергеев проходил стажировку в частях ВДВ: звереныши в защитной экипировке с самоотверженным азартом вываливался из аэроплана, надеясь на верный парашют, уложенный собственными руками. Тяжесть оружия, дополнительных сорок килограмм боевого груза не удручали, а вызывали восторг предстоящей штурма. Вспоминались формулы зомбирования боего духа: "мы вырвем горло врагу "!
Слова американского легендарного генерала Патена – "Хватайте их за нос и бейте ногой по яйцам"! – были расхожими в компании сорванцов, соглашавшихся в кромешной тьме выпрыгивать из самолетов в роковую неизвестность.
Восторг неожиданной атаки вызывал ликование, – надо уметь наслаждаться полетом и дружбой с опасностью и риском. Правда, приземление не всегда бывало приятным: особенно, ночью, на сильно пересеченной местности, при неважной погоде. Дальтонизм однажды сыграл с Сергеевым злую шутку – он перепутал красную с зеленой ракетой и чуть не вляпался в неприятность, которой в боевых условиях не должно быть, ибо тогда решается проблема жизни и смерти всего подразделения.
Сам собой пришел вывод: с Армией необходимо прощаться и привыкать к совершенно незнакомой гражданской жизни. Но что делать с навыками, выработанными с детства, – их же необходимо гасить, иначе они станут врагами в мирной жизни.
Сейчас, сидя на мягком диване и разглядывая Ирочку, Сергеев вдруг неожиданно уловил в лабиринтах извилин, нежно подернутых атеросклерозом, простую, но почти что гениальную мысль: может быть, забавная помесь прошлой воинствующей куртуазности и нынешней откровенной сексуальной всеядностью, есть всего лишь игра генетической памяти.
Явно в нем с возрастом произошла поведенческая реадаптация: агрессивность и маскулинность воплотились в сексуальность и интимную любознательность. Но то и другое помогали решать и профессиональные задачи: он лучше понимал пациентов, страдающих расслаблением воли. Скорее, не на уровне простаты и тестикул прет из военного солдафонский кобележ, а вырывается он из хромосом, запомнивших разнузданное насилие банд скандинавов или вовсе диких татар, навалившихся на славянские села.
Сергеев не сомневался, что поведение индивидуума на восемьдесят процентов продуцируется генным кодом, а не воспитанием. Вот почему, когда Сергеев вырвался из условий казармы и перевелся в сугубо гражданский медицинский институт, где даже не было военной кафедры, он от обилия распахнутых молодых женских сердец просто обалдел.
В состоянии сексуального шока новоиспеченный студент, только что распрощавшийся со статусом заматеревшего волка, находился несколько недель. Но мало-помалу голос плоти начал взывать к разуму: нависла угроза обогащения популяции чрезмерным количеством новорожденных-дальтоников, ибо именно в молодые годы потенциал фертильности перехлестывает мудрость и ловкость применения контрацепции. Здоровье было неистощимым, выносливость отменной и молодежь старалась побыстрее пройти огонь, воду и эластичные (не медные!) трубы.
