Рейдер - Астахов Павел Алексеевич (лучшие книги TXT) 📗
Поскольку тяга к учебе у Анны имелась, а ее пышные соблазнительные формы неизменно привлекали наставников, ей без труда удалось поступить, а затем и закончить Среднеуральский политехнический университет. Это образование в сочетании с высокой оценкой ее несомненных природных достоинств и помогло ей с наступлением новых времен сделать карьеру в администрации города.
Пожалуй, только муж Анны, инженер лесокомбината, или, как его называли, «лесопилки», умудрялся не замечать изрядно разветвленные рога, растущие у него строго пропорционально карьерному росту супруги. Но теперь Анне самой надоело скрывать от тихого инженера свое истинное предназначение, и она решила развестись.
Безоговорочному разводу мешали только дети: девочка 10 лет, лицом сильно смахивающая на бывшего начальника горторгинспекции, да мальчик 6 лет, рыжий и конопатый, как заместитель начальника Усть-Пинского УВД. Рогоносец категорически не желал расставаться ни с женой, ни – тем более – с обожаемыми и абсолютно законными детьми.
Григорова, понимая, что вечно откладывать дело будет невозможно, пыталась примирить их и даже как-то совестила Анну, однако спустя полгода похожего на спектакль процесса с незадачливой актрисой в главной роли ей стало ясно: семьи не сохранить. Оставалась одна проблема – дети.
У Григоровой не было сомнений в том, с кем из родителей детям будет лучше, но здесь все зависело от решения отдела опеки.
– Ольга Александровна, – вошла в кабинет Катерина, – вернулся запрос из отдела опеки и попечительства по делу Васильчиковых. Они согласны, чтобы дети остались с отцом. А по вашему вопросу…
Отчаянно зазвонил телефон, и Григорова властным жестом остановила секретаршу:
– Подожди, Катенька.
Она подняла трубку, однако вместо ожидаемого голоса председателя суда услышала Шамиля Саффирова:
– Ольга Александровна! Павлов у вас не появлялся?!
– Сама жду, – с неудовольствием ответила Григорова. – Видно, загулял ваш московский гость…
– Исключено! – отрезал главный судебный пристав округа. – Я не только до него, я даже до Марселя дозвониться не могу! Все трое как в воду канули! Ни в кемпинге их не было, ни у вас…
В голосе Шамиля определенно слышались панические нотки.
– Ничем помочь не могу, – покачала головой Григорова. – В конце концов, появиться у меня в суде, прежде всего, в его интересах.
В трубке раздались гудки, и Ольга Александровна подняла глаза на секретаршу:
– Слушаю…
– И по вашему вопросу, – продолжила с того же места Катерина, – в канцелярии никаких бумаг на ваше имя не поступало.
«Ну, и где ты, дорогой товарищ Павлов?» – поджала губы Григорова. Ответа не было.
Тригорский губернатор уже собрал всех у себя, когда позвонила Настя.
– Папа! Мне нужно срочно с тобой поговорить!
– Не сейчас… – недовольно оглядел подчиненных Некрасов.
– Но, папа! Это действительно важно!
Губернатор досадливо крякнул, встал из-за стола и направился к выходу из кабинета.
– У меня совещание, – наконец-то выбрался он в приемную, – а ты мало того, что исчезла на сутки…
– Мне уже не шестнадцать! – возмутилась Настя. – Я взрослая!
– А если взрослая, так решай свои проблемы сама! – рявкнул губернатор.
И тогда она разрыдалась:
– Человек… исчез! Совсем исчез!
– Кто? – не понял Некрасов. – Куда?
Такой он не знал свою дочь.
– Артем! Павлов! Помоги найти его, отец!
Губернатор опешил:
– Во-первых, кто такой этот Павлов?
– Адвокат! Из «Зала суда»! – прорыдала дочь. – Он даже на звонки не отвечает!
– Тот самый Павлов? – еще больше опешил губернатор. – Тот, что взялся защищать Батракова?
– Да!!!
– Вот те раз… – пробормотал губернатор и тут же взял себя в руки. – Значит, так, соплей не распускать! Я тебе ничего не обещаю, но то, что ты об этом сообщила, молодец! Меры я приму.
Некрасов сложил телефон и вернулся в кабинет. Тяжелой походкой прошел в голову стола и упер огромные красные кулаки в полированную крышку.
– Товарищи…
Чувствующие, что произошло нечто экстраординарное, подчиненные замерли.
– Только что мне стало известно, что известный адвокат Павлов, взявшийся защищать интересы Батракова, исчез.
Приближенные обмерли. Это действительно было ЧП.
– Это все москвичей работа, – наконец-то подал голос Аксенов. – Я вам говорил, Валерий Матвеевич, все куда как серьезнее…
– И какие у тебя предложения? – впился в лицо заместителя взглядом Некрасов.
– А никаких, – мрачно отозвался Аксенов. – Не та у меня весовая категория, Валерий Матвеевич, чтоб в таком деле советы давать.
Некрасов обвел подчиненных взглядом, и все они молча кивали и опускали глаза: правоту осторожного Аксенова понимали все.
Мандарин
«Гранд-отель», как всегда, был востребован первыми лицами планеты. Именно здесь останавливался в свое время царь со свитой, любили бывать Черчилль и Эйзенхауэр. И только в новые времена Билл Клинтон – по своим мотивам, а Кондолиза Райс – после начала войны в Ираке, останавливались в посольстве. Вероятно, были основания бояться… Именно сюда и прибыл Вольдемар – за десять минут до назначенной аудиенции… терпеливо дождался и – секунда в секунду – поднялся навстречу высокому гостю его страны.
Тот вошел ровной быстрой походкой. В левой руке был зажат какой-то предмет. Протянул руку для приветствия и сел в кресло. Устало улыбнулся:
– Рад видеть. Ну, как?
– Все прекрасно, ВеВе! Как вы?
– Все хорошо, много дел. Вы извините, Вольдемар, я не успел позавтракать, вот прихватил с собой.
Он разжал пальцы и протянул левую руку. На ладони лежал мандарин – крупный, с яркой пупырчатой кожицей всех цветов украинской революции.
– ?
– М-да, цвет мне тоже не очень нравится, но мандарины люблю. Хотите?
– О нет, ВеВе, спасибо большое, я позавтракал. Вы наслаждайтесь, а я буду говорить… с вашего позволения.
– Да-да, пожалуйста. – Президент разломил сочный мандарин, и маленькая оранжевая искорка брызнула на ковер.
Вольдемар сосредоточился.
– Я хотел поблагодарить вас за помощь, – отчетливо произнес он. – Марина Антоновна была счастлива оказаться у вас на приеме, она говорит, что Антон Иванович ждал этого великого момента всю жизнь, – Вольдемар вздохнул. – Жаль, что не дожил… зато теперь он упокоен в родной земле, а шашка по праву принадлежит вам, защитнику земли русской.
Президент мгновенно посерьезнел:
– Спасибо, но благодарности лишние. Это наш долг, и мы его отдаем и будем отдавать тем, кто честно защищал Родину и не изменил присяге.
Вольдемар сделал вежливый, но непреклонный жест.
– Отдельное спасибо за российское гражданство. Марина Антоновна плакала.
– Вольдемар, поклонитесь ей от меня, – тепло улыбнулся Президент, – к сожалению, я не смогу в этот раз с нею встретиться – очень напряженный график визита. Как ваша сестра, племянницы?
– Благодарю, – наклонил голову Вольдемар, – тоже прекрасно. Натали выпустила книгу, я вам ее пересылал, сейчас снимается в новой киноленте в Италии. Ирэн готовится к защите докторской диссертации.
– Молодцы, просто умницы. А за книгу спасибо, я с удовольствием прочитал. Легкий стиль, точное слово. Молодец… пусть пишет.
Вольдемар благодарно наклонил голову.
– Я обязательно передам вашу оценку и ваши пожелания девочкам. Они вас любят и очень ценят ваше мнение.
– Просто вы с сестрой их очень хорошо воспитали, – тепло улыбнулся Президент. – Сохранить язык и культуру за пределами Родины… это удается немногим.
Оба на некоторое время замолчали.
– Но вы ведь хотели сказать что-то еще? – ободряюще посмотрел на Вольдемара Президент.
Тот кивнул.
– Вы же знаете, ВеВе, что на Западе бизнес не горит желанием инвестировать в Россию, – осторожно начал Вольдемар.
– Мы в этом уже не нуждаемся, – решительно отрезал Президент, – особенно когда те, кто грабил мою страну много лет, теперь пытаются диктовать нам свои условия.
