Сто имен - Ахерн Сесилия (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗

— Вы все продумали!

Обе женщины весело захихикали.

— Ну как? — спросила Молли. — Ты с нами?

— Я с вами, — ответила Китти, и все трое соединили руки над столом.

На обратном пути Китти вновь достала блокнот:

Наконец-то после долгого дня встреч со своими персонажами Китти что-то нащупала, или, по крайней мере, ей так казалось: она содрала внешний слой и начала различать таившегося внутри человека, ту тайную сторону, которую каждый скрывает от всех, под личиной стала различать личность, то, что прячется под социальными навыками и комплексами. Становилось все интереснее, одно только плохо: до дедлайна осталось меньше недели, из ста охвачено всего шестеро, и никакой связи между ними так и не проступило. Может быть, нужно искать их тайны, подобные тем, что обнаружились у Берди и Арчи? Копать глубже, пока она не выведает секреты Эвы, Мэри-Роуз, Ендрека?

Она второй раз за день позвонила Питу.

— Надеюсь, на этот раз у тебя что-то есть для меня, Лоис Лейн.

Она рассмеялась:

— Пока что я не готова делиться информацией. В пятницу, мы же договорились. Забыла спросить, какой у меня объем?

Пауза.

— Учитывая, что на данный момент тебе полагалось бы закончить статью начерно и сидеть ее переписывать… странно слышать такой вопрос.

— Вернулся злой Пит? — Китти пересела на заднее, свободное сиденье автобуса — там она никому не мешала своими разговорами.

— Злой Пит, — рассмеялся он. — Я такой уж злющий?

— Порой ты меня до смерти пугаешь.

— Я не хочу никого пугать до смерти, — ответил он, и Китти словно ощутила его дыхание на своей щеке. В подобных разговорах важно каждое слово, каждая пауза, вдох и выдох. — Уж во всяком случае не тебя.

Она улыбнулась и глянула по сторонам: не видел ли кто, как она расплывается в счастливой глупой усмешке.

— Так сколько у тебя слов? — помягче спросил он.

— Не отвечай вопросом на вопрос, Пит. Я первая спросила.

— О’кей.

Судя по голосу, он потянулся, Китти увидела, как раздвинулись его мускулистые плечи, увидела, как она трогает их, гладит обеими руками. Вот так фантазии — это же Пит, злой Пит, Пит — ответственный редактор, герой ее кошмаров, отнюдь не эротических фантазий на заднем сиденье автобуса. Что с ней творится?

— Это центральный материал, даю тебе пять тысяч слов, но могу урезать до четырех тысяч, если у тебя столько не набирается. Нарисуй человечков, чтобы занять свободное место, — поддразнил он.

— Набирается-набирается. У меня другая проблема: слишком много материала. Попробуй-ка втиснуть сто человек в пять тысяч слов.

— Китти! — Это уже предостережение.

— Знаю, знаю, но послушай…

— Погоди. Я тебя выслушал. Ты предложила эту идею, ты ее отстаивала. Раз Констанс решила сделать такой материал, значит, она знала, как его сделать. Ты была с Констанс ближе, чем все мы, ты сама прекрасный журналист — ты найдешь этот способ.

Похвалу Китти не пропустила мимо ушей — много ли лестных слов выпадало на ее долю за последний год?

— Спасибо.

— Это правда, но не вынуждай меня повторять тебе это снова.

— Конечно-конечно. Могу себе представить, каково это — сказать мне доброе слово.

— Думаешь, я тебе враг? — Он улыбался, она слышала улыбку в его голосе. Понизив голос, чтобы никто его не подслушал, Пит добавил: — Что мне сделать, чтобы переубедить тебя?

— Хммм, — словно со стороны услышала она себя, и оба они рассмеялись.

— Чем, собственно говоря, ты занята нынче вечером?

— Ох, этого тебе лучше не знать. — Дерьмо на лестнице, разъяренный Чжи, долгая ночь уборки.

— Занята, значит?

— А что? — Она выпрямилась на сиденье автобуса, сердце забилось. Как бы переиграть, сказать, что нет никаких планов? О чем только она думала, ведь вопрос Пита напрямую вытекал из предыдущей его игривой реплики, был ответом на ее кокетство, а она, дура, про дерьмо раздумалась и вовремя не сообразила.

— Да нет, ничего. — Он слегка откашлялся. — Я тут засиживаюсь с работой допоздна. Обычно часов до десяти, до одиннадцати, так что, если понадобится помощь, захочешь что-то обсудить, загляни.

— Спасибо, Пит.

— А теперь я вновь усаживаюсь в кресло начальника и предупреждаю: дедлайн в пятницу, соберется вся редакция, будь добра явиться и представить свой материал. Никакие извинения не принимаются.

Она выпрыгнула из автобуса и понеслась, словно на крыльях. Сбавила темп на подходе к дому, опасаясь, что в нос опять ударит запах дерьма, но лестница была дочиста отмыта и пахла скипидаром — все лучше, чем навоз. Улыбаясь до ушей, Китти распахнула дверь химчистки.

— Чжи, огромное вам спасибо. Не знаю, как и благодарить вас за то, что вы все убрали. Я как раз собиралась…

— Моя жена. Она сделала, — буркнул он, и хмурая женщина, склонившаяся над гладильной доской, распрямилась и смерила Китти недовольным взглядом.

— Большое вас спасибо, миссис Вон.

Та что-то проворчала.

— Мы сделали не для вас. Для квартиросъемщика. Мы показываем квартиру. Две недели — новая девушка.

— Вы показывали мою квартиру?

— Мою квартиру. Да.

— Но вы не имеете права показывать ее без меня, Чжи! Пускать кого-то в мой дом, когда я и знать ничего не знаю. Это… это против условий нашего договора.

Он бестрепетно глядел на нее.

— Пишите в газету. — И фыркнул.

Китти еще постояла в растерянности, но здесь никому не было до нее дела, и она потихоньку отступила, пошла прочь из химчистки.

Китаец крикнул ей вслед:

— Две недели от сегодня. Выезжаете!

Китти присела за кухонный стол, аккуратно разложила перед собой карточки с именами шести персонажей — каждое имя на отдельной карточке, и под ним подписана «идея сюжета» — у каждого своя. Разложив карточки, она принялась изучать их одну за другой, надеясь, что подсознание обнаружит-таки связь. Побарабанила пальцами по столу, заглянула в список, где значилось еще девяносто четыре человека — кому-то из них она дозвонилась, но съездить повидаться не успела, про многих старалась даже и не думать, они жили чересчур далеко от Дублина. В желудке заурчало — маковой росинки не перехватила после ланча с Мэри-Роуз, — и холодильник пуст: не было времени зайти в магазин, не хотелось отклоняться от прямого маршрута. Она заблудилась в этих историях, мужские и женские голоса звучали в ее мозгу, заглушая ее собственный голос: Арчи, Эва, Берди, Мэри-Роуз, Эмброуз и Ендрек. Их тревоги стали ее тревогами, их проблемы — ее проблемами, их радости — ее радостями, их успехи, их провалы — всё Китти переживала вместе с ними.

Но — и это серьезное «но» — сколько ни перебирай карточки с именами, как глубоко ни погружайся в личную историю каждого, вместе эти истории не складывались в единый материал, в ключевую статью посвященного памяти Констанс раздела. Ничто их не связывало, не проступал ни сюжет, ни броский заголовок. Уткнувшись лбом в прохладную столешницу, Китти беспомощно застонала. Пятница, сказал Пит, крайний срок. Она должна будет представить свой материал — не выкрутиться. Он терпел ее отсрочки и отговорки, он сумел договориться с паникерами-рекламодателями, предоставил ей шанс напечататься в журнале, Китти должна быть ему по гроб жизни благодарна. Он по-рыцарски сражался за нее, и настала пора и ей сделать свое дело, выполнить данное Питу обещание, а она все носилась от одного персонажа из списка к другому, не оставляя себе времени взглянуть правде в глаза. Правда же заключалась в том, что она попалась. И пора признаться в этом не только себе, но и другому, более важному человеку.

Китти постучалась в дверь дома Боба — теперь уже только Боба. С кем еще она могла откровенно обсудить замысел Констанс? И еще оставалась надежда, что Боб, так хорошо знавший свою жену, поможет и Китти разобраться с этой историей.

Боб отворил дверь, улыбнулся устало: