Пролетая над гнездом кукушки - Кизи Кен Элтон (прочитать книгу txt) 📗
— Меня не волнует. Я вам об этом сообщил в письме. Если у вас нет специального разрешения, заверенного властями и освобождающего меня от ответственности, я в море не выйду. — Круглая голова повернулась, словно на шарнире, в орудийной башне его свитера, нацелив сигару прямо на нас. — Посмотрите. Стоит нам выйти в море, и вся ваша компания попрыгает с лодки, и все они потонут, словно крысы. Родственники подадут на меня в суд и оберут до нитки. Я не могу так рисковать.
Макмерфи объяснял, что другая девушка должна была оформить все бумаги в Портленде. Один из парней, прислонившихся к стене магазина, прокричал:
— Что за другая девушка? Разве эта белобрысая со всеми не управится?
Макмерфи не обратил на парня никакого внимания и продолжал ругаться с капитаном, но было видно, что девушку это задело. Парень продолжал пялиться на нее и нашептывал друзьям какую-то гадость. Весь наш экипаж, включая доктора, заметил это, и нам стало стыдно, что мы ничего не предприняли. Мы уже не были теми бойцовыми петухами, которые выезжали с заправки.
Макмерфи прекратил спорить, понимая, что от капитана он ничего не добьется, и пару раз оглянулся, приложив ладонь ко лбу.
— Какую лодку мы наняли?
— Вот эту. «Жаворонок». Ни один из вас не ступит на борт, пока у меня не будет подписанной бумаги, освобождающей меня от ответственности. Ни один.
— Я не собирался нанимать лодку только для того, чтобы мы целый день сидели и смотрели, как она болтается у причала, — сказал Макмерфи. — У вас в этом сарае есть телефон? Пойдемте проясним это дело.
Они поднялись по ступеням к магазину и зашли внутрь, оставив нас жаться друг к другу под насмешливыми взглядами бездельников, которые разглядывали нас, хихикали, подначивали друг друга, тыча кулаками в ребра. Ветер раскачивал лодки на швартовых, прижимал их носом к мокрым ребристым покрышкам вдоль пирса с таким звуком, словно они смеялись над нами. И вода под лодками тоже хихикала, а над дверью магазина красовалась вывеска, на которой можно было прочесть: «МОРСКАЯ СЛУЖБА — ВЛАДЕЛЕЦ КАП. БЛОК», — и она взвизгивала и скрипела, когда ветер раскачивал ее на ржавых крюках. Ракушки, облепившие сложенные в кипу канаты, — четыре фута над водой, — обозначавшие линию прилива, свистели и щелкали на солнце.
Ветер стал холодным и задувал снизу; Билли Биббит снял зеленую куртку и отдал ее девушке, и она натянула ее поверх своей крошечной тоненькой футболки. Один из бездельников продолжал к ней прикалываться:
— Эй, белобрысая, тебе нравятся такие сопляки? — Губы у парня были очень темные, а под глазами лежали лиловые тени. — Эй, ты, белобрысая… эй, ты, белобрысая… эй, ты, белобрысая…
Мы сгрудились поближе, защищаясь от ветра.
— Скажи мне, белобрысая, тебя-то за что определили?
— Ха, Перс, да она у них для лечения!
— Это правда, белобрысая? Тебя наняли для лечения? Ну ты, белобрысая, даешь!
Она подняла голову и спросила нас взглядом, где те бесстрашные горячие парни, которых она видела недавно, и почему бы им не заступиться за нее? Никто не ответил на ее взгляд. Вся наша кипучая и могучая сила только что поднялась по ступенькам, обняв за плечи лысого капитана.
Она подняла воротник куртки, закрывая шею, крепко прижала локти к бокам и отошла от нас по причалу как можно дольше. Никто за ней не двинулся. Билли Биббит трясся от холода и кусал губы. Парни у магазина о чем-то пошептались и снова разразились хохотом.
— Спроси ее, Перс… давай!
— Эй, белобрысая, а ты заставила их написать расписку — дескать, случись чего, они не в претензии? А у нотариуса заверила? Мне сказали, если один из ребят вывалится из лодки и утонет, родственники всех затаскают по судам. Об этом ты подумала? Может быть, тебе лучше остаться с нами, белобрысая?
— Да, белобрысая! Мои родственники не станут подавать в суд. Я обещаю. Оставайся с нами, белобрысая.
Я почти чувствовал, что мои ноги от стыда становятся такими же холодными и мокрыми, как и песок у причала. Мы не годимся, чтобы жить здесь, среди людей. Мне хотелось, чтобы Макмерфи вернулся и хорошенько обругал этих парней, а потом отвез нас назад, туда, откуда мы прибыли.
Парень с темными губами сложил свой нож, встал и вытер лезвие о край куртки. Он сделал несколько шагов.
— Ну же, белобрысая, на кой черт тебе сдались эти придурки?
Она обернулась, посмотрела на него с дальнего конца причала, затем посмотрела на нас, и видно было, что она обдумывает его предложение, когда дверь магазина вдруг распахнулась и Макмерфи, распихав парней, сбежал по ступенькам.
— Экипаж, построиться, все заметано! Лодка готова, бензина полный бак, наживка и пиво — на борту!
Он дал Билли подзатыльник, изобразил звук волынки и начал стаскивать с тумбы канаты.
— Капитан Блок еще звонит по телефону, но как только он выйдет, мы отчаливаем. Джордж, посмотрим, сумеешь ли ты запустить мотор. Скэнлон, вы с Хардингом развязывайте тот канат. Кэнди! Что ты там делаешь? Поторопись, дорогая, мы отчаливаем!
Мы толпой попрыгали в лодку, готовые отправиться куда угодно, только подальше от этих парней, стоявших рядком у магазина. Билли взял девушку за руку и помог ей спуститься в лодку. Джордж мямлил над приборной доской, склонившись над капитанским мостиком, показывая Макмерфи кнопки, которые нажимать, и ручки, которые следует поворачивать.
— Та, эти сборные лотки, мы назыфали их «эльфы», — говорил он Макмерфи, — управлять легко, как бутто ты ветешь афтомобиль.
Доктор медлил.
— Может быть, нам подождать, пока капитан…
Макмерфи схватил его за лацканы куртки и перетащил с причала в лодку, словно маленького мальчика.
— Что, док, — спросил он, — ждем, пока капитан что?.. — И он расхохотался, словно пьяный, и заговорил возбужденно и нервно: — Ждем, пока капитан не выйдет и не скажет нам, что тот номер телефона, который я ему дал, принадлежит одной ночлежке в Портленде? Даю слово. Ну же, Джордж, лопни твои глаза, берись за дело и увози нас отсюда! Сефелт! Бросай канат, и смываемся. Давай же, Джордж.
Мотор запыхтел и смолк, запыхтел снова, словно бы прочищал глотку, а потом взревел в полную силу.
— Фу-у-ух! Пошла, родная. Подбрось в топку угля, Джордж, приготовились отразить атаку с берега!
За кормой лодки с ревом взвился белый фонтан дыма и пены, дверь магазина с треском распахнулась, оттуда показалась голова капитана, она тоже взревела и понеслась по ступеням, волоча за собой не только свое тело, но и тела остальных восьмерых ребят тоже. Они с грохотом мчались по причалу и остановились как раз вовремя — волна лишь окатила им ноги, а Джордж развернул большую лодку, и она понеслась в открытое море.
Неожиданно лодка сильно накренилась, так что Кэнди упала на колени, и Билли помогал ей подняться и одновременно извинялся за наше поведение на берегу. Макмерфи спустился с капитанского мостика и поинтересовался, не хотят ли эти двое остаться наедине, вспомнить старые времена, и Кэнди посмотрела на Билли, но он только смог потрясти головой и выговорить несколько звуков заикаясь. Макмерфи сказал, что в таком случае они с Кэнди отправятся вниз и проверят, нет ли где течи, а все остальные пока могут поработать. Он стоял в дверях рубки, посылал нам всем привет ручкой и подмигивал; он назначил Джорджа капитаном, а Хардинга — вторым помощником, и сказал: «Действуйте» — и проследовал за девушкой в рубку.
Ветер утих, солнце поднялось выше, посеребрив восточный край глубокой зеленой зыби. Джордж направил лодку прямо в открытое море на полной скорости, оставляя причал и этот магазин все дальше и дальше. Когда мы миновали последний мол и последнюю черную скалу, я почувствовал, как меня охватывает великий покой, покой, который становился тем сильнее, чем дальше мы удалялись от берега.
Ребята некоторое время возбужденно обсуждали похищение лодки, но теперь они утихли. Дверь рубки один раз открылась, чтобы явить нам ящик пива, и Билли откупоривал каждую бутылку открывалкой, которую он нашел в коробке с инструментом, и передавал ее нам. Мы пили и смотрели на землю, которая все удалялась, и это было наяву.
