Петербург как предчувствие. Шестнадцать месяцев романа с городом. Маленькая история большого приключ - Макарова Дарья

Выходим на Невском проспекте и сразу же ныряем в театральную кассу – папа, как и мы с Русланом, очень уважает местные театры. Правда, я пытаюсь уговорить его посетить любимый мною Молодежный театр, но папа отказывается: ему надо роскошные интерьеры, костюмы, декорации и классический театральный буфет, где можно в антракте пригубить шампанского, чтобы почувствовать весь вкус театрального отдыха. Выбор падает на постановку «Продавец птиц» в Театре музыкальной комедии – за его интерьеры и буфет я поручиться могу, поскольку недавно оценивала их, участвуя в новогоднем костюмированном корпоративе.

Вскоре мы уже направляемся на Дворцовую площадь, где расположена Мекка всех туристов и гостей города – Эрмитаж.

Просто прогулка по достопочтенному музею папу не устраивает, и он еще докупает нам пару билетов на экскурсию по экспозиции «Бриллиантовая коллекция». Нам обещают показать развитие ювелирного искусства на протяжении тысячелетий – от III века до н.э. до начала XX столетия. В связи с этим посещение «недорогого» обычно Эрмитажа сразу же прилично подскакивает в цене. Экскурсия начинается через час, сбор – возле пункта контроля у входа, поэтому мы преспокойно идем осматривать парадную лестницу музея и залы на втором этаже. И, как водится, опаздываем к экскурсионному сбору: наша группа во главе с экскурсоводом уже ушла. Контролер пытается описать нам, как добраться до хранилища, и вскоре мы уже летим на всех парусах через Египетский и Греческий залы. При виде признаков запасника – металлического ограждения и охранника с пистолетом – радуемся несказанно.

Мы почти успеваем: сухонькая пожилая женщина-экскурсовод еще только начинает лекцию. Речь идет о скифском золоте, найденном по большей части в древних курганах и могильниках. Скифские умельцы умудрялись делать браслеты, ожерелья, серьги, кулоны и кольца тонкого филигранного оформления – фигурки, завитушки, золотые нити. По сей день ювелиры всего цивилизованного мира теряются в догадках по поводу секретов скифских мастеров. Мы с папой долго осматриваем витрину за витриной.

От талантливых скифов переходим в следующий зал – здесь преобладают изделия ΧΙΙ – ΧΙV веков и различная церковная утварь из драгоценных камней и золота. Великолепен знаменитый Фрайбургский крест – образец конца XIII века – привезенный немецкими рыцарями-крестоносцами из Палестины.

В зале ΧVΙ–ΧVІΙ веков особенно впечатляет коллекция подвесок из жемчуга и драгоценных камней. Очень ценной считается подвеска из розового кварца, принадлежавшая английскому мореплавателю Фрэнсису Дрейку. Выглядит она женственно и однозначно не соответствует своему хозяину – пирату, «властному и раздражительному человеку с бешеным характером».

Среди сокровищ ΧVΙΙΙ столетия сражает наповал золотой туалетный прибор Анны Иоанновны, состоящий из сорока шести предметов, орнаментированных в стиле Людовика XIV (среди них есть помадница и кофейник, представляете?). В те времена его создатели – немецкие мастера из Аугсбурга – славились на всю Европу своим умением. А наши цари скромностью точно не славились…

Мы застываем возле витрины с «дарами эмиров бухарских» – подарками, сделанными в разные годы с 1870 по 1910-е Александру III и Николаю II тремя последними правителями Бухарского эмирата. Здесь представлены попоны, золоченые сбруи, расписные седла, парадное оружие – сабли, кинжалы и конские уборы с бриллиантами. Последние переливаются, словно южное звездное небо… Взгляд невозможно оторвать…

Постулат насчет «скромности» российских царей в очередной раз подтверждается, когда мы осматриваем произведения ювелиров Петербурга. Императорский двор и русская знать заказывали мастерам изысканные украшения и предметы обихода – часы, броши, табакерки, перстни, шкатулки, мушечницы, несессеры, веера, флакончики для духов, браслеты, искусственные букеты для бала, булавки с вензелями… Все это великолепие, украшенное бриллиантами, сапфирами, рубинами, топазами и прочая, прочая, сейчас блестит, сверкает и слепит глаза нам и остальным экскурсантам. Русский двор, я так понимаю, переливался, как рождественская елка. Среди посетителей, конечно же, максимально впечатлены особы женского пола: многие дамы почти в полуобмороке. Да уж, в обычном ювелирном магазине этакой роскоши вовек не увидишь…

Я не фанат драгоценностей и побрякушек, однако и меня пронимает. В душе поднимается некое недостойное чувство, которое можно определить, пожалуй, как зависть. Правда, сразу же одергиваю себя: зависть – к кому? К отправившимся в мир иной людям, давно ставшим историей? Верно говорят: драгоценности вечны. Хозяев всей этой роскоши давным-давно нет в живых, а их украшения сияют и услаждают взоры. Наши.

В особенный восторг я прихожу от булавки для украшения прически в виде бриллиантового миниатюрного попугайчика на жердочке. Сверкающая птичка так и манит меня к себе, и я подбегаю «проведать» ее несколько раз. Блеск многочисленных камней завораживает.

Так же пристально разглядываю кольца с сапфирами – какой глубокий и насыщенный цвет! Просто бесподобный…

Под многочисленные ахи и охи наша группа переходит к ΧΧ столетию, представленному в коллекции изделиями знаменитой мастерской Фаберже. Жемчужина коллекции – копия императорских регалий в десятикратном уменьшении, за которую Фаберже был награжден орденом Почетного легиона. Знаменитых пасхальных яиц здесь не наблюдается, зато присутствуют электрические звонки из драгоценных камней и серебряный штоф для вина в виде бобра – фирма Фаберже производила различные украшения и предметы быта, вплоть до термометров и пепельниц, в ювелирном исполнении. Талант и способность производить эксклюзивные дорогие вещи – настоящие произведения искусства! – были в те времена востребованы как никогда.

Из хранилища мы выходим слегка ошалевшие и ослепленные сиянием драгоценностей. Мозгам явно требуется перезагрузка, а ногам – отдых, поэтому не спеша направляемся с папой в интернет-кафе на первом этаже Зимнего дворца в галерее Растрелли. Свободный доступ к Интернету нас не интересует, а вот чашечка кофе – да. Берем на кассе капучино и торт, располагаемся на бархатной оттоманке и наслаждаемся покоем. Теплый аромат кофе и интерьеры Эрмитажа вокруг – что еще нужно для счастья?

Вскоре, однако, мы поднимаемся и отправляемся бродить по Эрмитажу: наша экскурсионная программа в самом разгаре. Осматриваем торжественный Большой тронный зал, моих любимых импрессионистов (какая жалость, что многие работы отсутствуют, видимо, экспонируются в других музеях).

Попутно с высоты третьего этажа Зимнего дворца наблюдаем репетицию парада в честь Дня Победы, проходящую на Дворцовой площади. Зрелище впечатляющее. Достаю фотоаппарат, чтобы заснять грандиозные марши и построения, но, поскольку кадр будет выглядеть лучше на открытом воздухе – не через оконное стекло, пытаюсь пробиться к отворенной форточке одного из окон. Форточку же оккупировала пара англичан, тоже наблюдающая за репетицией и безостановочно ее «щелкающая». На все мои выразительные «ужимки и прыжки» они не обращают никакого внимания. Приходится подать голос:

– Can I make one photo, please?

Англичане удивленно таращатся и удаляются от форточки. Я наконец могу запечатлеть Дворцовую площадь и парад. Папа рядом переминается с ноги на ногу.

Направляемся дальше – смотреть итальянских мастеров (знаменитые лоджии Рафаэля, работы Леонардо, скульптуру Микеланджело), зал Юпитера, живопись фламандцев, англичан…

Особое внимание уделяем работе Карло Кривелли «Благовещение со Святым Эмидием», привезенной из Лондонской Национальной галереи. Рекламными афишами этой интересной выставки увешан весь Петербург. Чтобы осмотреть картину, возвращаемся в Большой тронный зал – за ним находится зал Аполлона с представленной там экспозицией.

На афишах картину эпохи итальянского Ренессанса я разглядывала несколько раз, но увиденное воочию превосходит ожидаемое. Здесь изображено историческое событие – папа Сикст IV даровал городку Асколи права городского самоуправления, и весть эта пришла в день Благовещения с голубиной почтой. Город представлен в идеальном виде – в лучших традициях Ренессанса, он парит, он прекрасен… Город мечты. Точность построения пространства и архитектуры, которую демонстрирует Кривелли, восхищает. Грациозна фигура коленопреклоненной Марии, осененной сиянием Святого Духа. Вся картина гармонична, элегантна и бесконечно красива.