Дива - Алексеев Сергей Трофимович (книги бесплатно .txt) 📗
— Иван-царевич, серый волк!
По условиям проведения охоты Костыль не обязывался сказки на лабазе рассказывать и всяческие похотливые желания удовлетворять. Попытался ей это втолковать, а она опять ему пощёчину!
— Иван-царевич, серый волк!
Он бы и рассказал про Ивана-царевича, что-то такое в детстве читал, а что не помнил, но наплёл бы, всё равно она не понимает, но от волнения забыл, про что сказка. Охотовед стоически выдержал второй натиск, аккуратно, как учили на инструктаже, от себя принцессу отстранил и хотел надеть на неё свою куртку. Но своенравная и распущенная, она попыталась раздеть Недоеденного, причём весьма грубо, только пуговицы полетели! И командовать стала!
Чуть ли не час Костыль сопротивлялся как мог, а принцесса вошла в раж и едва лабаз не разнесла — столько в ней страсти накипело! Надо было каким-то образом выходить из сложного положения, и тогда он сделал вид, будто медведь к лабазу крадётся. И начал это знаками принцессе показывать, карабин свой взял и случайно стволом занавеску отвернул...
А там матёрый волчище по овсу вышагивает! Причём в шапке Деда Мороза и очень похож на Ивана-царевича! Замороченному от поведения принцессы Костылю сначала и в голову не пришло, что это оборотень. Тут он догадался, как отбояриться от надоедливой клиентки, переключить её внимание. Он выстрелил навскидку и немного поспешил — зверь подпрыгнул, ощерился, шапка слетела, сбитая пулей. Со второго выстрела он бы свалил волка, но принцесса увидела матёрого зверя, вдруг вцепилась в охотоведа и тоже оскалилась, зарычала, а потом стала кусаться. Сначала ещё «Вау!» кричала, потом и такой звук пропал — завыла по-волчьи!
При этом Костыль показал укусы на руках и плечах, оставленные явно собачьими или волчьими зубами — никак уж не человеческими. Применить силу против Её Высочества он никак не мог, поэтому пытался лишь увернуться, а принцесса рычала и всё ещё грызла его. И вдруг на глазах начала покрываться серой шерстью! Сначала вырос такой пушистый воротник вокруг шеи, потом по плечам и рукам поползло, а принцесса будто и не замечает этого, норовит зажать Костыля в угол и укусить.
Недоеденный слышал много баек про оборотней, но сам никогда их не встречал и потому в существование не верил, а тут увидел воочию, как эта красивая, знойная женщина преображается в волчицу. Он кое-как вырвался из её лап, отшатнулся и убежал бы, но не позволило осознание, что он проводит охоту и обязан обеспечить безопасность клиента, в каком бы образе тот ни находился.
Какое-то время лицо оставалось похожим на человеческое, но потом нижняя и верхняя челюсти вытянулись, нос приплюснулся, превратился в чёрный пятак с норками, и всё превратилось в звериную морду. В последнюю очередь выросли уши и сразу же прижались к голове — характерный признак крайней агрессии. Костыль уже прикидывал, чем бы её сострунить, лихорадочно вспоминал какие-нибудь заговоры и обереги от нечистой силы, но верёвок не нашёл и молитв не вспомнил, зато на глаза попало солдатское одеяло. Он изловчился, набросил на голову зверю, однако спутать и обездвижить его не успел. Волчица сделала хватку, вырвала клок крепчайшей суконной ткани и высунула голову в прореху. И показалось, надменно усмехнулась!
В это время матёрый на поле издал призывный звук, волчица заскулила, выглянула в бойницу и вдруг сиганула с пятиметровой высоты! Потрясённый Костыль хотел прыгнуть следом за ней, однако вспомнил про разбитую ступню, совладал с собой и уже через полминуты спустился с лабаза. В это время волки уже были на краю поля, возле леса, и охотовед, несмотря на хромоту, побежал догонять. Несколько раз он настигал их, но стрелять в оборотней опасался, да и темнеть начало. И всё-таки Костыль преследовал эту пару до самого утра, загнал на старый выруб и оставил в покое, чтоб отлежались, пока егеря обтягивают флажками.
Охотовед всё это рассказал и сел на обочину, спустив ноги в грязную и глубокую колею.
Поверил один простодушный генерал Гриша.
— Олесь, это невероятно!
Остальные взирали на Костыля как на блаженного.
— Ну что уставились? — спросил тот. — Немедленно возьмите семь километров флажков на базе. Обнесите территорию старых вырубов. Я их там оставил! Наверняка отлёживаются в буреломнике. Сейчас если спугнуть — уйдут в Дорийское болото, и с концами! И егерей сюда!
При этом обвёл всех сумасшедшим взором.
Теперь, кажется, поверил и Мидак, но выразилось это в странной форме: от рассказа, как принцесса оборачивалась волчицей, его затошнило. Но возможно, и оттого, что перебрал в трапезной с королём.
— Немедленно арестуйте, — между позывами приказал он. — Это конец!.. Это международный скандал...
— Надеюсь, она жива? — вполне мирно спросил Фефелов.
— Андреич, — фамильярно протянул Костыль. — Ты чем слушал? Эта тварь обернулась волчицей! И убежала с артистом, который тоже оборотень! Я даже стрелял по нему...
— И что нам теперь делать? — участливо и по-отечески мягко спросил тот. — Как поймать её и вернуть в исходное состояние? Принцессу мы брали в человеческом облике.
— Говорю же, офлажить территорию красными флажками. Далеко днём не уйдут, залягут.
— Не пойму, — признался полковник. — Ты прикидываешься или в самом деле свихнулся? Может, нас за дураков держишь? Сказки про оборотней рассказываешь?
И в это время Костыль увидел Зарубина.
— Игорь! Как хорошо, что ты здесь. Ты один поймёшь меня. Потому что самый разумный среди всех этих полоумных! Скажи им, пусть везут флажки. Они хоть и оборотни, но волки! Убеди ты этих отморозков! И своего шефа!
— Следи за базаром, — заметил полковник. — Где принцесса? И хватит придуриваться! Что ты с ней сделал?
Костыль на его реплики внимания не обратил, взирал тоскливо и со страдальческой гримасой.
— По секрету тебе скажу, — продолжал он говорить Зарубину. — Я и сам оборотень. Только не волк, не хищник... Мне так надоел этот охотовед! С потрохами бы сожрал!
— Какой охотовед? — осторожно спросил Зарубин.
— Костыль! Которого вы зовёте Недоеденный.
— А ты кто?
— Я? — он вдруг потупился и закокетничал, как девица. — Я ещё не знаю, кто... Но со мной что-то происходит. Например, очень хочется, чтобы мне подарили цветы.
Фефелов при этом присутствовал, отнёсся к бреду с пониманием и пообещал Костылю подарить букет. Когда его увели в мясной склад, шеф наконец-то будто бы заметил своего командированного подчинённого.
— К вам будет разговор особый. — Отвёл в сторону и произнёс он официальным тоном: — Задания не выполнили, самоустранились от поисков принцессы... Где вы находились почти сутки после её пропажи?
— В логове йети, — сухо сказал Зарубин.
— Где-где?..
— Токсикоманил в Дорийском болоте. Там раз в несколько лет цветёт осенью особый сорт шаманского багульника.
— И что? — уже язвительно и грубо заметил шеф. — Нанюхался?
Зарубин подхватил его тон.
— Шаманил.
— Знаю, где вы шаманили, Игорь Сергеевич... Вы всё это время проспали в уютной избушке, что стоит в укромном урочище близ Пижменского Городка. И пили там парное молоко.
— Да, я там спал, — признался он. — Пил молоко. И видел чудесные сны.
Лицо генерал-полковника стало непроницаемым, а глаза скрыли блестящие линзы очков.
— Оргвыводы будут позже. А сейчас — в строй! На прочёсывание местности.
Развернулся и пошёл к вертолёту.
Кухналёв с Мидаком опять выстроили цепь, поставили задачу искать принцессу либо следы её, но возможно, и тело. Измученные милиционеры с егерями двинулись вперёд, захватывая лишь узкую полосу в бескрайнем лесу. Шли с частыми остановками, проверяя ветровальные нагромождения павших деревьев и свежевскопанную кабанами землю. Делали, казалось бы, бесполезную работу, но в результате обнаружили в коряжнике замшелые человеческие кости, растасканные зверьками, и корзину с ножиком: явно заблудилась и погибла какая-нибудь бабуля, ушедшая за грибами. А скоро нашли живыми, но спящими возле потухшего костра четверых заблудившихся милиционеров. Затем выбрели на обломки самолёта Ан-2, разбившегося ещё в советские времена, не найденного и не сданного в металлолом. На месте падения поломанный лес успел вырасти заново, а скелеты пилотов, источенные грызунами, превратились в кучки пепла, накрытого заскорузлой кожей лётных курток. Егеря сразу же воспряли: тонны три цветмета не шутка!
