Три Рождества, которые мы провели вдали от дома - Джексон Руби (читаем полную версию книг бесплатно TXT, FB2) 📗
Флора, вцепившаяся в чайник так, будто от этого зависела ее жизнь, наконец-то поставила его на цветастую клеенку и посмотрела сначала на Фреда, потом на Дейзи.
– Уроки пилотирования? А как насчет того, чтобы летать самой?
– Нет, мам, сначала только уроки. – И она добавила чуть слышно: – Пока…
В эту минуту в боковую дверь громко постучали. Стук был такой отчаянный, что Дейзи почти кубарем скатилась вниз.
– Осторожнее, Дейзи, осторожнее! – крикнул ей вслед Фред и поторопился за ней, но Дейзи уже рванула дверь. Ей на руки буквально повалился черный как смоль Джордж Престон.
Во время авианалета, пока его мать и младший брат прятались, дрожа от страха, под кухонной раковиной, Джордж улизнул из дома за горячей жареной картошкой – надумал угостить мать. На Хай-стрит было кафе, через заднюю дверь которого он порой покупал жареную картошку. В кармане у него был целый шиллинг – плата мистера Петри за добросовестное мытье фургона. Миссис Престон очень старалась, но никогда не готовила такого картофеля – чипсов, которые зажаривают до хруста в кипящем масле.
Он пробирался по улицам, зажимая ладонями уши. Когда над головой проносились сеющие смерть чудища, он, обмирая, жался к стенам. Время от времени звучали страшные разрывы – бомбы падали все ближе. Спрятавшись в бомбоубежище, он защищал купленное от чужих жадных рук и переживал, что картофель остывает и, значит, теряет вкус. Сам он не собирался его есть, невзирая на голод: это был гостинец для матери. Пусть только кто-нибудь попробует его отнять!
В конце концов Джордж уснул.
– Они мертвые, мисс, оба мертвые! Я отлучился только за чипсами… – Он с рыданием повис на Дейзи.
Роуз, спустившаяся следом за отцом, помогла ему отвести обливающегося слезами парня на кухню, где их ждала Флора.
– Ну же, Джордж, отдышись, выпей чаю. Потом ты все нам расскажешь. Времени у нас полно, дружок. – Она взяла протянутую Дейзи чашку и поднесла к его губам.
– Их больше нет, – лепетал он с ужасом в глазах. – Мамы, малыша Джейка, дома… Ничего не осталось, ничего! Куча кирпичей, дым, ужасная вонь, все валится, битое стекло, к моим ногам упал горшок, жуть!
Петри переглянулись. Флора гладила его опущенную голову и крепко его обнимала. Фред взял свое пальто, кивнул жене и дочерям и бесшумно вышел. Он должен был все выяснить.
– У меня есть каша, Джордж, и вкусная колбаса. Дейзи тебя накормит, и ты отдохнешь.
– Кровати больше нет, – прошептал он.
– Вон там целых три кровати, ждущие моих мальчиков, – сказала Флора, указывая на комнату сыновей.
От шока Джордж не мог есть. Он побрел за Флорой в большую спальню, где, сидя на кровати, дождался, пока она найдет пижаму его размера. Вернувшись, она застала его крепко спящим. Стянув с его ног башмаки, она укрыла его одеялом и ушла в кухню, ждать Фреда.
Роуз пора было на работу, поэтому Дейзи повязала поверх своего полосатого платьица с зауженной талией фартук и пошла вниз, открывать лавку, предоставив Роуз убирать недоеденный завтрак. Потом, присев в спальне, Дейзи стала вспоминать своих братьев, хозяев этих кроватей.
Фред отсутствовал недолго и вернулся со страшным рассказом.
– Прямое попадание, – сказал он. – Не повезло малышу Джейку и его матери… Если бы и Джордж там был, то… – Он покачал головой и больше ничего не сказал.
– Он останется у нас, Фред. В школу пускай не идет: уже пора, но он в таком состоянии, что все равно ничего там не поймет, лучше пусть приходит в себя.
Когда Флора принимала какое-то решение, то никто никогда не пытался с ней спорить, к тому же сестры-близнецы были полностью согласны с матерью. Ей был нужен Джордж, она – Джорджу. Дейзи было легче расставаться с домом, ведь она знала, что юный Джордж, за которого она всегда чувствовала ответственность, останется под хорошим присмотром.
Первую утомительную неделю на новой авиабазе она провела, трудясь в огромном ангаре, где выстроились в очередь для проверки многочисленные самолеты. Они подлежали регулярному техническому контролю после налета определенной нормы часов. Сержант, в чье распоряжение она поступила, направил ее работать с двигателями бомбардировщика «ланкастер». Задача была нелегкая: она впервые столкнулась с самолетом этого типа. Но как она ни грызла от досады и напряжения ногти всю свою первую смену, сержант как будто остался доволен.
– Ты, похоже, отличаешь один конец гаечного ключа от другого, а это уже достижение, если сравнить тебя с некоторыми подготовленными – так их назвали, вот и я пользуюсь этим словом, – механиками, понаехавшими сюда, на нашу беду. – Он покачал седой головой. – И чего вам, девочкам, не сидится рядом с мамашами? Не знаю, куда катится мир, как бы не в тартарары… Но раз уж взялась за гуж… Дела здесь непочатый край, и, в конце концов, за свою работу отвечаешь ты сама, больше никто, так что привыкай. Парни доверяют тебе свою жизнь.
Это внушение было для Дейзи излишним, но она оставила свое мнение при себе.
Еще через две недели ее перевели на официальные пилотские курсы.
Сержант заставил себя поздравить подчиненную:
– Надеюсь, летчица из тебя получится не хуже механика, Петри. А для нас это, конечно, потеря. Не понравится там – возвращайся, милости просим: уж для тебя-то местечко найдется.
Дейзи тронуло это неожиданное проявление чувств, но ей хотелось прыгать до потолка от счастья: она стала штатной сотрудницей Вспомогательной транспортной авиации. До осуществления ее мечты теперь было рукой подать.
Обучение состояло из долгой теоретической подготовки и еще более длительной практики. Она училась увлеченно, не жалея себя и не сетуя на усталость. Перед ее мысленным взором постоянно представали вселявшие в нее бодрость лица мальчугана с пустоши, Рона, Чарли и Эдейра. «Я стараюсь и ради вас, и ради живых», – твердила она им и себе. Стажерам говорили, что авиазаводы выпускают все больше самолетов, а значит, растет спрос на летчиков.
Чем больше она узнавала, тем лучше понимала, как много упустила оттого, что рано ушла из школы. Она чувствовала свою неполноценность по сравнению с девушками и женщинами, переходившими в АТА с других квалифицированных должностей, хотя большинство из них были дружелюбны и ничуть не зазнавались.
– Мы все здесь делаем общее дело, Дейзи, – заверил ее один из инструкторов. – В АТА самое главное – не то, кто ты, а насколько хорошо летаешь.
Это повышало ее самооценку. Она помнила слова Эдейра и Томаша, опытных профессионалов, что из нее получится отличная летчица. Теперь она уже не со страхом, а с радостным предвкушением ждала своего первого полета в роли квалифицированной летчицы АТА. До него, правда, было еще довольно далеко.
У нее были занятия по метеорологии, о которой она не имела ни малейшего понятия, по ориентированию по карте – это не составило труда, ведь она читала дорожные схемы с восьми-десяти лет, по «техническим характеристикам» – вот это оказалось настоящим кошмаром, целой лавиной всевозможной премудрости, – и по другим предметам. Будучи квалифицированным авиамехаником, она не испытала никаких затруднений с такой дисциплиной, как «авиамоторы».
– Вам предстоит летать ниже облаков, так что не будем тратить драгоценное время на обучение вас навигации. Самолеты оснащены компасами, иногда гироскопами, к тому же у вас будут карты.
– И, конечно, радиопередатчики? – подсказала учащаяся гораздо старше Дейзи.
– В новых самолетах, которыми вам предстоит управлять, их не будет, мэм.
Иногда с ней связывался Томаш. Он дважды навещал ее и налетал с ней еще несколько учебных часов. Она засыпала его вопросами:
– Как мне определить, где я нахожусь, когда я буду в самолете одна?
– Если бы не спешка, Дейзи, мы бы обязательно научили вас пользоваться навигационными приборами, но все дело в нехватке времени. У тебя будет компас. Неопытным летчикам транспортной авиации придется полагаться на карты местности, над которыми они будут пролетать, и на саму местность. Ты планируешь свой маршрут по карте, ищешь на ней ориентиры – реки, озера, железнодорожные линии, колокольни церквей, мосты – все, что может помочь, и запоминаешь как можно больше. Надо слушать метеосводки: плохая погода для тебя не менее опасна, чем люфтваффе. Помни об аэростатах: приближение к их тросам для тебя смертельно опасно. Осторожнее с так называемым дружественным огнем зенитной артиллерии. Но на саму карту нельзя ничего наносить…
