Темная комната - Сейфферт Рейчел (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
– Понимаете?
Миха понимает, но молчит, изо всех сил прижимая кулаки к глазам.
По пути на автобусную остановку Миха с сумками проходит мимо дома Колесников. Когда Миха появляется в воротах, Колесник стоит в саду под деревом.
– Михаэль!
Колесник радуется и, улыбаясь, спешит по дорожке навстречу. Михе приходит в голову, что никогда ему к этому не привыкнуть; не приучить себя к симпатии Колесника.
– Может, поедите чего? Есть время заглянуть?
– Нет, к сожалению. Автобус должен скоро подойти.
– Тогда я вас провожу, ладно?
– Да. Спасибо. Отлично.
На остановке Миха оставляет Колесника с сумками, а сам идет купить яблок в дорогу. Яблоки ему не нужны, ему вообще ничего в дорогу не нужно, но не может он стоять со стариком и в молчании ждать автобуса.
Хорошо наконец уехать. Миха пытается, но не может почувствовать грусть, прощаясь с Колесником. И хотя Миха знает, что Колесник ему симпатизирует, все же ему кажется, будто и тот не слишком расстроен его отъездом.
Колесник, не дожидаясь, пока автобус отправится, прощается с Михой, на миг прижав к стеклу широкую сухую ладонь, и уходит. Миха сидит в одиночестве и ждет. Скорее бы автобус тронулся.
Мина то плачет, то смеется, и жалуется, что чудовищно устала. Как никогда прежде. Миха, к неудовольствию нянечки, ложится к Мине на постель. Когда няня выходит, Мина снова заливается смехом, а Миха отворачивает краешек одеяла и глядит на крохотное дочкино личико.
– Как мы ее назовем?
– Я не знаю. Не знаю.
Мина кладет малютку Михе на живот, и тот через рубашку ощущает слабое тепло, но не ощущает никакой тяжести.
– Тебя как зовут?
Заметив Минину улыбку, Миха смеется.
Мина засыпает, а Миха все лежит с их малышкой, не смыкая глаз. Так ему, по крайней мере, кажется, но пришедшая Луиза его будит.
– Я принесла шампанское.
И цветы тоже. А Минины родители дарят какую-то совсем большую детскую одежду. Вскоре подходят и Михины мутти с фати. Вся эта толпа родственников набилась в душную палату, и всем как-то неловко, и Миха быстро пьянеет от Луизиного шампанского. Он давно не ел. Стоит и смотрит из коридора на свою крошечную малышку, переходящую по комнате с рук на руки.
– Ты позвонишь бабушке?
Мутти спрашивает, прощаясь.
– Нет.
Мать хмурится, отец – замечает Миха краем глаза – поворачивается спиной.
Луиза остается дольше всех.
– Ну, тогда я ей позвоню. Хочешь?
– Все равно.
– Миха.
– Что? Не желаю ее видеть. Она все знала. Покрывала его.
– Не факт.
– Он писал письма. А потом все до единого сжег. Как ты думаешь, что там было?
– Не сейчас, вы двое, слышите?
Мина встает с постели и забирает у Луизы ребенка. Миха смотрит на сестру, но она избегает его взгляда. Похоже, она вот-вот снова заплачет, завоет, как в тот день, когда он вернулся из Белоруссии: сидит за столом на кухне, кулаки сжала, впилась зубами в костяшки. Но сегодня Луиза владеет собой. Сделав глубокий вдох, она провожает взглядом Мину с новорожденной дочкой до кровати и встает.
– В общем, мне пора. Отдыхайте.
Миха пожимает плечами. Мина, откинувшись на подушке, улыбается Луизе.
– Завтра придешь, ладно? Так приятно было тебя увидеть, Луиза.
После ухода сестры Миха вновь садится. Прислоняется к стене и закрывает глаза.
– Я тут подумала, ты тоже можешь, наверное, идти.
Миха открывает глаза.
Мина пробует кормить дочку, промокая маленький ротик одеялом и ночной рубашкой. Наклоняется вперед, пытается устроиться поудобнее. Миха видит волосы на висках, влажные от пота. Темные круги под глазами.
– Иди домой. Придешь завтра. Только не приходи в одно время с Луизой.
Снова Рождество, на этот раз с маленькой дочкой. За мокрыми окнами сверкают разноцветные огоньки, день сменяет ночь. Запах молока, исходящий от ребенка, и пряный аромат печенья, которое принесли друзья.
Миха часто просыпается сердитым, и только через несколько минут вспоминает почему. Летние события никак не связываются с тем тельцем, которое он укутывает в одеяла и пеленает. Скрюченные пальчики, длинные ноги, черные волосики. Дедушкина правнучка.
Школьные каникулы, ночные кормления, сумрачные дни. Недели летят. Передавая дочку из рук в руки, Миха с Миной улыбаются друг другу. Он притягивает ее так близко, как ему только позволено. Немного помедлив, она тоже его обнимает. Все опять поменялось.
Михаэль Лехнер, тридцать один год: брат, племянник, сын и внук. Школьный учитель. Гражданский муж и вот теперь отец.
Вот уже несколько месяцев, как Миха вернулся из Белоруссии, но с родней почти не виделся. Ничего никому не сказал, одной только Луизе. С бабушкой не встречался, и всего пару раз разговаривал с матерью. Первый раз в больнице, второй – по телефону, когда она просила его сходить проведать ома.
– На час или на два, Миха. Она недоумевает.
– Нет.
– Она все время спрашивает, не уехал ли ты куда. Она думает, что с тобой случилась какая-нибудь неприятность.
– Так и есть. Случилась.
– Я имею в виду, с ребенком. Она думает, мы что-то скрываем.
Миха прикусывает язык. В голове вертятся тысячи возражений. Сплошь колкости. Сплошь банальности.
– Михаэль!
– Нет.
Миха и Луиза часто спорят – рассказать ли все родителям или нет. Ссорятся каждый раз, когда Луиза приходит навестить Мину, а также в кафе, парках, на уличных перекрестках. Специально встречаются, чтобы поговорить, и все эти встречи заканчиваются руганью.
– Они все равно знают. Тебя не было больше месяца. Думаешь, они не заметили?
– Они не знают, куда я ездил.
– Не будь таким наивным. Они могли догадаться. Сопоставили детали, и все. Они не так глупы.
– Так что можно им все сразу и выложить, да? Сопоставить детали и тем самым лишить удовольствия поломать голову?
– Ну ты и говнюк!
– Да иди ты, Луиза. Они до сих пор не могут взглянуть правде в глаза.
– Почему же? Потому, что они не вопят и не орут об этом дни напролет, ежедневно?
– Как я, ты хочешь сказать?
– Да, вот именно.
Миха поворачивается отвязать велосипед. Луиза едет рядом, ее лица не видно.
– Они все равно знают, Миха. Оставь все как есть, ладно?
– Как ты хочешь ее назвать?
– Не знаю.
– Может, Дилан? Маму моего отца звали Дилан.
