Хранительница тайн - Мортон Кейт (первая книга TXT) 📗
– Что может быть идеальнее любви? – Он горько рассмеялся. – Для начала – уверенность, что сможешь обеспечить любимую. Что у тебя есть деньги на жилье и на еду. Для тех из нас, кто еле сводит концы с концами, это не пустяки. Признаю, это не так романтично, как ваш взгляд, но ведь такова жизнь, верно?
Вивьен побледнела. Джимми понимал, что обидел ее, и, хотя злился в основном на себя, извиняться не стал.
– Вы правы, – сказала она наконец. – Извините, Джимми. Я была бестактна. И вообще это не мое дело. Просто вы нарисовали такую чудесную картину: деревенский дом, море, – что ваш план невольно меня увлек.
Джимми не ответил, только отвел глаза. Что-то в ее лице вызвало у него невероятно яркий и отчетливый образ: они вдвоем, он и Вивьен, убегают ото всех на море. Ему захотелось остановить ее прямо на улице, привлечь к себе и целовать долго и крепко. Господи! Да что с ним такое?
Джимми достал сигарету и закурил на ходу.
– А что вы? – пробормотал он, старясь хоть как-то сгладить неловкость. – Что для вас будущее?
– Я не очень-то думаю о будущем, – отмахнулась она.
Они дошли до метро и неловко распрощались. Джимми было горько и стыдно, тем более что ему сейчас предстояло бежать в «Лайонс», где ждала Долли. И все равно…
– Давайте я провожу вас до Кенсингтона, – крикнул он вдогонку Вивьен. – Доставлю домой в целости и сохранности.
Она оглянулась.
– Поймаете бомбу, которая суждена мне?
– Постараюсь.
– Нет. Нет, спасибо, я лучше одна.
В том, как она, даже не улыбнувшись, пошла прочь, было что-то от прежней, холодной и неприступной Вивьен.
Долли сидела в закусочной, курила и посматривала на улицу – не идет ли Джимми. Время от времени она отрывала взгляд от окна и поглаживала белый меховой рукав. В шубке было жарковато, но и снимать ее не хотелось. Она придавала уверенности, которая сейчас была нужна Долли как никогда. Последнюю неделю ее преследовало ужасное чувство, что ниточки выскальзывают из пальцев и события выходят из-под контроля. Особенно худо бывало по ночам, когда ее почти мутило от пугающей неопределенности.
Поначалу план казался безупречным: он позволял одним махом проучить Вивьен Дженкинс и обеспечить их с Джимми будущее. Однако время шло, а Джимми все не мог условиться о встрече, на которой Долли сфотографировала бы их вместе. Хуже того, она чувствовала, что он отдаляется, видела, как он прячет глаза, и постепенно осознавала, что допустила роковую ошибку. Нельзя было Джимми о таком просить. В самые черные минуты она даже гадала: может, он больше не считает ее исключительной? Да и так ли крепка его любовь? А это уже пугало не на шутку.
Вчера вечером они крепко поругались. Началось с пустяка. Долли что-то сказала о своей приятельнице Кейтлин, о том, как та вела себя на танцах, где они были с Китти и остальными. Она и прежде часто отпускала подобные замечания, и никогда это не вызывало ссор. Долли была потрясена, как резко Джимми ответил, сколько всего наговорил: ей-де нужно лучше выбирать друзей, коли старые ее не устраивают. И вообще, может, лучше она в следующий раз навестит их с отцом, чем проводить время с людьми, которые ей явно не по душе. Это было так жестоко, так несправедливо, что Долли заплакала прямо на улице. Обычно в таких случаях Джимми сразу понимал, как ее обидел, и старался загладить вину, но в этот раз он только чертыхнулся и, стиснув кулаки, пошел прочь.
Долли, подавив рыдания, замерла и прислушалась, вглядываясь в темноту. Ей было по-настоящему одиноко. Она испугалась, что оттолкнула Джимми и он ушел насовсем.
Разумеется, он вернулся, но не стал просить прощения, а произнес каким-то чужим, незнакомым голосом:
– Надо было тебе выходить за меня, Долли. Черт побери, надо было тебе за меня выходить, когда я звал.
Долли, горько всхлипывая, проговорила:
– Нет, Джимми, это тебе надо было раньше позвать меня замуж.
Они помирились на ступенях пансиона миссис Уайт, поцеловались на прощание – старательно, почти по обязанности, – и сказали все нужные слова: что оба вспылили на пустом месте, без всякой причины. Однако Долли знала: это не так. Она долго не спала, вспоминала все события последних недель, все встречи с Джимми: что он говорил, как себя вел. И постепенно до нее дошло. Причина размолвки – ее план. То, о чем она попросила Джимми. Тот самый умный план, который должен был обеспечить их счастье, грозил погубить все…
Сейчас, в закусочной, Долли затушила окурок, достала из сумочки письмо и перечитала его еще раз. Приглашение на работу из пансиона под названием «Морская лазурь». Все началось с того, что Джимми нашел объявление в газете. Он сказал: «Отличное место, Долли. Пляж, чайки, соленый воздух, мороженое… А я найду какую-нибудь работу поблизости». Долли не могла представить, что убирает за отдыхающими, но Джимми стоял над душой, пока она не написала письмо, и в какой-то степени ей такая его настойчивость даже нравилась. В конце концов, почему бы не написать? Пусть Джимми порадуется, а если придет ответ с предложением работы, всегда можно будет отказаться без его ведома. Тогда Долли была убеждена, что ей не нужно место прислуги, ведь как только она заполучит фотографию Вивьен…
Дверь закусочной отворилась, и вошел Джимми, запыхавшийся от бега. Значит, соскучился. Долли помахала рукой и стала смотреть, как он идет к столику. Темные волосы растрепались, и ему это было очень к лицу.
– Привет, Долл, – сказал Джимми, целуя ее в щеку. – Не жарко тебе в шубе?
Долли улыбнулась и мотнула головой.
– Ничуть.
Она сдвинулась на дальний конец сиденья, но Джимми сел с другой стороны столика и поднял руку, подзывая официантку.
Долли подождала, пока он закажет чай, потом не выдержала. Она набрала в грудь воздуху и сказала:
– У меня есть одна мысль.
Лицо у Джимми сразу напряглось, и Долли стало немного совестно, до чего он издергался. Она ласково погладила ему руку.
– Ой, Джимми, ничего такого… – Потом осеклась и закусила губу. – И вообще-то… – Голос у нее стал совсем тихий. – Я еще прежде подумала про то, другое… Про наш план.
Джимми выставил подбородок, словно готовясь дать отпор, и Долли торопливо продолжила:
– Только я подумала, может, тебе лучше про него забыть – про то, чтобы условиться о встрече, и про фотографию.
– Ты серьезно?
Долли кивнула и по лицу Джимми поняла, что решение было правильное.
– Зря я тебя об этом просила… – Теперь слова сыпались будто сами собой. – Я была не в себе. То, что случилось с леди Гвендолен, с моей семьей… Думаю, Джимми, у меня немного в голове помутилось…
Джимми пересел к Долли и приложил руки к ее щекам.
– Конечно, малышка моя, – сказал он, глядя ей в глаза.
– Зря я тебе просила, – проговорила Долли, не давая ему себя поцеловать. – Это было нечестно… Прости…
– Ш-ш-ш. – Теперь в голосе Джимми сквозили нежность и теплота – может быть, потому что у него камень упал с души. – Кто старое помянет… Это все позади, давай лучше смотреть в будущее.
– Согласна.
Джимми отодвинулся и внимательно на нее поглядел, словно не вполне веря своим ушам. Потом мотнул головой и удивленно рассмеялся. От этого звука у Долли по спине пробежала приятная дрожь: как же все-таки красиво он смеется!
– Тогда выкладывай, что у тебя за мысль. Когда я вошел, ты что-то собиралась сказать.
– О да, – взволнованно проговорила Долли. – Ваш спектакль. Я должна быть на работе, но думаю просачковать и пойти с тобой.
– Ты серьезно?
– Конечно! Мне хочется познакомиться с Неллой и остальными. Да и когда я еще увижу, как мой парень играет Динь-Динь?
Постановка «Питера Пэна» в исполнении юных актеров из больницы доктора Томалина (премьера, она же последний и единственный спектакль) имела грандиозный успех. Дети летали, сражались и творили волшебство из пыльной мансарды и нескольких старых простыней. Даже лежачих принесли в «зрительный зал», так что они подбадривали актеров криками и аплодисментами. Динь-Динь, направляемая опытной рукой Джимми, снискала самое горячее одобрение публики. А потом дети убрали доску с надписью «Веселый Роджер», поставили другую – «Соловьиная звезда» и разыграли версию его истории, которую тайком репетировали всю последнюю неделю. После того, как они окончательно раскланялись со зрителями, доктор Томалин произнес речь и попросил Вивьен с Джимми тоже выйти на поклоны. Джимми увидел, как Долли из «зала» машет ему рукой. Он улыбнулся ей и подмигнул.
