Приходи в воскресенье - Козлов Вильям Федорович (читаем книги онлайн TXT) 📗
— Не сердитесь на меня, пожалуйста, — мягко сказала она, дотрагиваясь до моей руки.
— Я вам расскажу одну древнегреческую легенду: разгневанные на людей боги Олимпа создали из глины прекрасную девушку. Каждый из них наделил ее своими качествами, и хорошими и плохими, и назвали эту красавицу Пандорой, что значит «Наделенная всеми дарами», создали на горе людям…
И прекрасная Пандора из женского любопытства приоткрыла запретный сосуд… и разлетелись по свету беды, заботы, несчастья, болезни… Испуганная Пандора поспешно захлопнула крышку сосуда, и на дне его осталась не успевшая вылететь Надежда…
Наверное, поэтому будь то горе, несчастье или даже сама смерть — человек все равно на что-то надеется, позабыв, что Надежда-то лежит на дне сосуда Пандоры.
— Печальная легенда, — сказала Валерии. — Как же жить-то без надежды?
— Это ведь миф, — улыбнулся я.
Навстречу нам размашисто шагал Ростислав. Лицо хмурое. Рукава выгоревшей клетчатой ковбойки закатаны. На щеке зеленоватое цементное пятно.
— Там шофер такси беспокоится, — подойдя к нам, сказал он.
— Подождет, — ответила Валерия и огляделась. Не долго думая, развернула плащ и расстелила на листьях. — Мы должны это отметить, — сказала она и опустилась на колени. Раскрыв сумку, достала бутылку «Старки», стакан, бутерброды, завернутые в бумажные салфетки.
— Что отмечать-то? — грубовато спросил Любомудров.
— Вы такой замечательный поселок построили… — сказала Валерия. — Честное слово, вы молодцы!
На плаще сидела хорошенькая женщина и, улыбаясь, снизу вверх смотрела на нас, двух мужчин, растерянно таращивших на нее глаза. Ловким движением она сбросила на пламенеющие листья лакированные туфельки, поправила пышную прическу.
— Может быть, я и бутылку должна сама открывать? — спросила она.
И суровое, обветренное, с потрескавшимися губами лицо Любомудрова дрогнуло, на нем появилась застенчивая мальчишеская улыбка.
— Черт возьми! — воскликнул он. — А ведь мы все-таки построили его!
— Выпьем, мужчины, за это! — нетерпеливо постучала стаканом о бутылку Валерия.
Над рощей проплывали тяжелые белые облака, посвистывал ветер в вершинах берез и осин, на землю бесшумно падали желтые и красные листья. Один из них опустился в стакан с недопитой «Старкой». И хотя Валерия пыталась веселыми шутками расшевелить нас, этот неожиданный пикник в тихом осеннем лесу получился грустным. Наверно, потому, что каждый из нас чувствовал впереди большие перемены в своей жизни…
5
Секретарь обкома приехал в Стансы, когда я уже перестал надеяться на встречу с ним. Я так и не написал никуда ни одного заявления по поводу своего партийного взыскания. Не лежит у меня душа к этому. Свою правоту нужно доказывать, а не ждать, когда разберутся, однако заставить себя написать так и не смог. Из министерства приезжали представители, осматривали поселок, рылись в документах, проектах, беседовали с рабочими, инженерами и уезжали в Москву. Я был уволен, и ко мне больше не приставали. Все это, конечно, меня нервировало, но главной моей заботой было поскорее закончить последние отделочные работы в поселке, чтобы можно было поскорее заселить его нуждающимися в жилье колхозниками. В последние дни Васин не давал нам покоя: когда можно въезжать в дома?
Секретарь обкома приехал вместе с Васиным. Из работников горкома партии никого с ними не было, что мне показалось несколько странным: обычно высокое начальство сопровождают местные власти. Громадный толстый Васин казался рядом с худощавым секретарем обкома гигантом. Разговаривали они как добрые старые знакомые. Да они и были знакомы давным-давно. Я и Любомудров молча ждали, когда они подойдут.
Секретарь обкома, назвав меня по имени-отчеству, — надо же, не забыл! — сердечно пожал руку, напомнил, что последний раз мы виделись в Пскове на зональном совещании работников промышленности и транспорта. Давая по ходу дела необходимые пояснения, я повел его по поселку.
— У вас тут погиб молодой рабочий? — неожиданно спросил он, сбоку взглянув на меня.
— Вырвались скобы из железобетонной плиты, — пояснил молчавший до сего времени Любомудров.
— Плита эта была отформована в вашем подпольном экспериментальном цехе? — проявляя поразительную осведомленность, спросил секретарь обкома. — Вот для этих домов?
— Мы спешили, — сказал я, не собираясь выгораживать себя. — Плита оказалась с браком.
— А рабочий пренебрег правилами техники безопасности, — прибавил Ростислав Николаевич. — Когда железобетонная деталь в воздухе, под стрелой крана находиться запрещается.
— Для кого же существует техника безопасности? — сказал секретарь обкома. — Это преступная халатность.
Возразить было нечего, и мы промолчали. Однако секретарь обкома больше не произнес ни слова. Мы подошли к дому, и он заговорил с рабочими, занимающимися облицовкой фасада. Васин поманил меня в сторону и негромко сообщил:
— Я сначала показал ему те бараки… — он кивнул на другой берег, где на пустыре стояли серые коробки стандартных домов. Тех самых домов, детали для которых продолжал выпускать наш завод. — Он все облазил, осмотрел… Даже на чердак забрался. Я сказал ему, что в этих домах будут жить нерадивые колхозники, а в коттеджах — передовики… И еще сказал, что подал заявку на завод, чтобы сделали несколько десятков таких же коттеджей, а они отказываются выполнять мой заказ, ссылаясь на то, что экспериментальный цех закрыт и производство деталей для новых домов прекращено… А мне, говорю, наплевать, что прекращено: я перевел деньги на счет завода — и будьте добры отпустить мне ту продукцию, которую я хочу. Говорят, бери дома, что выпускаем, а я в ответ: я вам заплатил за шоколад, а вы мне леденцы предлагаете?.. Смеется секретарь обкома… Хитрый, говорит, ты мужик, Васин! И наверное, говорит, в сговоре с Бобцовым, это с тобой, значит…
— Почему Куприянов не приехал? — спросил я.
— Уже в машину садился, а тут подходит Бутафоров и напоминает, что в приемной собрались молодые коммунисты для получения партийных билетов… Ну секретарь обкома и говорит, мол, это есть дело наипервейшей важности, а в Стансах он и сам разберется что к чему… Посмотрел бы ты, какое лицо было у Куприянова!
— Максим Константинович, — обратился ко мне секретарь обкома, — скажите, пожалуйста, во сколько дороже обойдется заказчикам ваш дом по сравнению с прежним?
Разница была пока существенная, но я объяснил, что, как только завод полностью перейдет на выпуск новой продукции, себестоимость начнет снижаться.
— Если бы нам позволили переоборудовать весь завод, — вмешался Ростислав Николаевич, — можно было бы производить самые разнообразные модификации зданий… И металлические формы никогда бы не устарели, потому что их можно все время изменять, не говоря уже о том, что облицовочные деревянные балки неузнаваемо меняют фасад дома, собранного по типовому проекту.
Секретарь обкома внимательно его выслушал и стал задавать вопросы, касающиеся технологии производства деталей. Поинтересовался качеством местного сырья, заметив, что недоброкачественные детали могут не только убивать рабочих, но и поставят под угрозу все строительство. На это я ему ответил, что сырье у нас высшего качества, а каждая панель проверяется в ОТК, и брак на стройку не попадает.
Потом мы все вместе побывали внутри дома, и снова секретарь обкома изъявил желание забраться на чердак. Когда он выглянул из чердачного окна, то прямо перед собой увидел березу. Любомудров позаботился, чтобы рабочие бережно обходились с деревьями, и не раз схватывался с ними из-за каждого срубленного дерева.
— А где же приусадебные участки? — спросил секретарь обкома. — Не вижу сараев, амбаров, хлевов для скотины?
— Мы поставили перед собой задачу, — создать поселок нового типа, — стал объяснять я. — Тут предусмотрены Дом культуры, детский сад, площадка для игр. А за рощей отведена посевная площадь для индивидуальных огородов. Подсобные помещения будут построены по желанию колхозников немного в стороне… Дело в том, что сейчас многие предпочитают обходиться без домашней скотины. И загромождать жилой комплекс скотными дворами мы не стали. Тем не менее в нашем проекте учтено строительство сараев и прочих подсобных помещений. Только немного в стороне. Как видите, возле каждого дома запланирован участок, который можно использовать под огород, фруктовый сад.
