Под куполом - Кинг Стивен (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
- Двигайся, Кловер, сам знаешь, ты же вновь провалил экзамен на водителя. - И тогда, конфиденциально, к Бренде: - Он никак, к черту, не научится парковаться задом.
Пес перепрыгнул на пассажирское сидение. Пайпер открыла дверцу машины и взглянула на дым.
- Вероятно, хорошенько горит лес в Таркер Милле, но нас не зацепит, - она невесело улыбнулась Бренде. - Мы под защитой Купола.
- Большое счастье, - произнесла Бренда. - Передавай Джеку мои соболезнования. И мою любовь.
- Конечно, обязательно, - ответила Пайпер и отъехала.
Бренда, засунув руки в кармане джинсов, уже выходила с парковки, думая, чем бы ей себя занять остаток дня, когда подъехала Джулия Шамвей и помогла ей решить эту проблему.
4
Ракеты, которые взрывались против Купола, не разбудили Сэмми Буши, вместо этого это сделал громкий деревянный треск и последующий за этим плач Малыша Уолтера.
Уходя, Картер Тибодо с приятелями забрали всю траву, которая хранилась в холодильнике, но ее жилье они не обыскали, в результате чего обувная коробка, с нарисованными на ней черепом и перекрещенными костями, так и осталась в шкафу. Также и записка, нацарапанная неустойчивым, с наклоном влево почерком Фила Буши: МОЕ ДЕРЬМО! ТОЛЬКО ТРОНЬ - И УМРЕШЬ!
В коробке не было травы (Фил всегда фыркал в сторону марьиванны, называя траву «лекарством для коктейльной вечеринки»), а Сэмми в свою очередь не интересовалась коробкой с «кристаллами». У нее не было сомнений, что «попощники» радушно бы их выкурили, но сама считала, что кристаллы - это бешеное дерьмо для бешеных людей, потому что кто же другой станет вдыхать дым, в котором содержатся растворенные в ацетоне обрезки чиркалок со спичечных коробок? Однако там хранился и другой, маленький пакетик, в котором лежало с полдесятка «Лодочек мечты», и, когда Картер со своей стаей убрался прочь, она проглотила одну таблетку, запив теплым пивом из бутылки, которая стояла спрятанная под кроватью, в которой Сэмми теперь спала сама… то есть кроме тех случаев, когда брала к себе Малыша Уолтера. Или затягивала Доди.
У нее промелькнула мысль, не проглотить ли все вместе «Лодочки мечты» и таким образом раз и навсегда закончить эту ее несчастную говенную жизнь; она, наверное, так бы и сделала, если бы не Малыш Уолтер. Кто будет опекать его, если она умрет? Он даже может умереть с голода в своей колыбели, вот такая ужасная мысль.
Хер с ним, с тем самоубийством, но никогда еще в жизни она не чувствовала себя такой мрачной, подавленной. И запачканной. Ее унижали и раньше, знает Бог, иногда Фил (который любил трахаться втроем под кайфом, пока совсем не потерял интерес к сексу), иногда кто-то другой, время от времени она сама унижалась - Сэмми Буши никогда так и не постигла простой истины, что можно быть самой себе наилучшей подругой.
Конечно, за плечами у нее были всенощные секс-развлечения, а однажды, еще в средней школе, после того как «Уайлдкетс» выиграли чемпионат Малой баскетбольной лиги среди новичков, она пропустила через себя четверых участников подряд (пятый лежал без сознания в уголке). Это была ее собственная идиотская идея. Она также приторговывала тем, что Картер, Мэл и Фрэнки Делессепс взяли у нее силой. Чаще всего обслуживала Фримэна Брауна, хозяина магазина «Брауни», где она чаще всего делала покупки, потому что Браун предоставлял ей кредит. Фримэн был старый, и пах не очень хорошо, но ебарь был еще тот, и это уже ему плюс. Шесть штрыков на матрасе в задней кладовке - его обычный предел, потом стон и чвирк. Это никогда не принадлежало к ярчайшим событиям ее недели, но утешало сознание того, что ее кредит действует , особенно, когда в конце месяца она впадала в безденежье, а Малышу Уолтеру позарез нужны были свежие памперсы.
И мистер Браун никогда не делал ей больно.
Прошлой ночью случилось совсем другое. Делессепс еще не так, а вот Картер, тот вошел в нее, едва не пробив насквозь, и, начиная с него, у нее кровило снизу. Дальше хуже: когда с себя снял трусы Мэл Ширлз, у него оказался инструмент на подобие тех, что показывают в порнофильмах, которые любил смотреть Фил, пока его интерес к кристаллам окончательно не победил в нем заинтересованность сексом.
Ширлз вошел в нее жестко и, хотя она старалась припомнить то, чем за два дня до этого занимались они с Доди, это не помогло. Она оставалась сухой, как август без дождя. Правда, пока ей там все не изодрал Картер Тибодо. Тогда появилась смазка. Она ощутила, как из нее течет что-то теплое, липкое. На лице у нее тоже было что-то влажное, слезы ринулись по щекам, затекая ей во впадины ушей. Во время бесконечного метания Мэла Ширлза она подумала, что может так и умереть под ним. Если он убьет ее, что будет с Малышом Уолтером?
И через все это проходил трескучий, как у сороки, голос Джорджии Руа: «Трахайте, ебите ее трахайте эту суку! Пусть орет!»
Сэмми действительно орала. Громко и много, тоже самое делал и Малыш Уолтер в колыбели в соседней комнате.
Напоследок они предупредили, чтобы она держала рот на замке, и покинули ее, истекающую кровью на диване, истерзанную, но живую. Она видела, как их фары мазнули по потолку гостиной и исчезли, когда они повернули в сторону города. Наконец Сэмми и Малыш Уолтер остались сами. Она ходила с ним туда-сюда, остановившись лишь раз, чтобы одеть трусики (не розовые, их она никогда больше не будет носить), промокнув перед тем влагалище туалетной бумагой. У нее были тампаксы, но сама мысль о том, чтобы что-то туда пихать, была ей отвратительна.
В конце концов, Малыш Уолтер наклонил головку ей на плечо, и она ощутила его слюну у себя на коже - надежный признак того, что он на самом деле надолго заснул. Она вновь положила его в манеж (с мольбой, чтобы он проспал тихо всю ночь), и тогда уже вытянула из шкафа коробку. «Лодочки мечты» - что-то из рода мощных транквилизаторов, она не знала точно, что именно - сначала притушили ей боль Вот Там Внизу, а потом затуманили все. Сэмми проспала двенадцать часов.
А теперь это.
Вопли Малыша Уолтера казались вспышками ярких лучей среди сплошного тумана. Она встала с кровати и, пошатываясь, побежала в его спальню, понимая, что чертова колыбель, которую Фил когда-то собрал в обдолбанном состоянии, наконец-то развалилась. Малыш Уолтер хорошенько расшатал ее в прошлую ночь, когда «помощники» занимались ею. Колыбель, ослабла достаточно, чтобы теперь, когда он начал в ней крутиться…
Малыш лежал на полу среди обломков. Он пополз к ней, с разбитого лба у него капала кровь.
- Малыш Уолтер! - вскрикнула она и подхватила его на руки. Обернулась, перецепилась о выломанную планку, повалившись на колено, вскочила и бросилась к ванной с рыдающим ребенком на руках. Открутила кран, но, конечно же, ничего оттуда не потекло: нет электричества, насос не качает воду со скважины. Она ухватила полотенце, промокла ребенку личико, увидела рану - неглубокую, хотя длинную и рваную. Останется шрам. Она вновь прижала полотенце, сильно, насколько отважилась, стараясь не обращать внимания на мучительный скулеж испуганного Малыша Уолтера. Кровь капала ей на босые ступни каплями размером с десятицентовую монету. Бросив взгляд вниз, она увидела, что ее голубые трусики, которые она одела после того, как ушились «помощники», промокли грязно-пурпурным цветом. Сначала она подумала, что это кровь Малыша Уолтера. Но на внутренних поверхностях бедер у нее тоже были потеки.
5
Ей как-то удалось на минутку удержать Малыша Уолтера от барахтанья, чтобы залепить ему рану тремя полосками пластыря с картинками из «Губки-Боба»[224] и натянуть на него свежую сорочку и последний чистый комбинезон (лозунг на нагрудничке гласил: МАМЕНЬКИН ЧЕРТЕНОК). Пока Малыш Уолтер ползал кругами по полу в ее спальне, она одевалась сама, тем временем его плач уменьшился до дряблого хныканья. Начала она с того, что выбросила в мусорную корзину окровавленные трусы и надела свежие. Потом сделала себе прокладку со свернутого бумажного полотенца и взяла еще одно про запас. Из нее все еще кровило. Не ливнем лило, но текло намного сильнее, чем в самый худший из ее менструальных периодов. И так оно лило целую ночь. Вся постель промокла кровью.
