После заката (сборник) - Кинг Стивен (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
— Я не застряну, — сказал он себе. — Смотри, какая здоровая дыра. Ее разработали специально для толстожопых дальнобойщиков, жрущих одни пончики.
Кертис истерически захихикал. Дырка вовсе не казалась ему большой, как раз наоборот: она была крошечной. Впрочем, это только игры воображения, перепуганного насмерть воображения, но легче от этой мысли Кертису не стало.
— За дело, — сказал он. — Другого выхода нет.
Возможно, все будет напрасно… но вряд ли кому-то пришло в голову покрыть железом дно бака. «Решено, лезу».
— Да поможет мне Бог. — Это была его первая молитва за сорок лет. — Господи, помоги мне не застрять!
Он сунул в дыру правую руку, затем голову (прежде глотнув более чистого воздуха снаружи), потом прижал левую к бедру и скользнул внутрь. Левое плечо застряло, но прежде чем Кертис успел запаниковать и податься назад — отчасти он понимал, что это решающий момент, назад пути не будет, — плечо проскочило в дыру, и он оказался по пояс в вонючем баке. Его бедра — узкие, но все же не прозрачные — заткнули отверстие, и внутри было темно, как в могиле. Перед глазами издевательски мерцала полоска света. Точно мираж.
Господи, это ведь не мираж?
Бак был глубиной фута четыре, может, поглубже. Больше автомобильного багажника, но, увы, меньше кузова пикапа. Кертису показалось, что его волосы коснулись дезинфицирующей жидкости, а макушка была в паре дюймов от вонючей жижи. Левая рука все еще прижималась к бедру — на уровне запястья — и никак не проходила. Кертис поерзал из стороны в сторону. Рука осталась на месте. Сбылись его худшие опасения: он застрял. Все-таки застрял. Головой вниз над вонючей чернотой.
В груди вспыхнула паника. Он протянул вперед свободную руку — бездумно, просто так. На секунду свет выхватил из темноты контуры его пальцев. Свет был прямо перед ним. Кертис попробовал его схватить. Первые три пальца в щель не пролезли, а вот мизинец поместился. Он дернул обшивку на себя и почувствовал, как зазубренный край дна — железного или пластмассового, Кертис пока не понял — врезался в кожу и порвал ее. Плевать! Он потянул сильнее.
Бедра проскочили внутрь — словно пробка вылетела из бутылки. Запястье освободилось, но слишком поздно: Кертис не успел выставить руку, чтобы смягчить падение, и рухнул головой в дерьмо.
В ту же секунду Кертис поднялся, отдуваясь и размахивая руками. Нос забило слизью. Он закашлялся и сплюнул — да, вот теперь он действительно взаперти. Туалетная будка казалась ему тесной? Смешно! Будка — это весь Дикий Запад, австралийские степи, туманность Конская Голова. А он променял ее на темное чрево, полное гниющего дерьма.
Кертис вытер лицо и раскинул руки в стороны. Ленты мерзкой жижи слетели с пальцев. Глаза щипало, перед ними все плыло. Он протер их одной рукой, затем другой. Нос был забит. Кертис сунул мизинцы (по одному стекала кровь) в ноздри и как мог их прочистил. Так, теперь хоть дышать можно. Когда он вдохнул, вонь словно прыгнула в горло и вцепилась копями в желудок. Его тут же вырвало.
Держись, только держись. Иначе все было зря.
Он прислонился к задней стенке и начал глубоко втягивать воздух ртом, но легче от этого не стало. Прямо над ним сиял жемчужный овал света — дыра, в которую он, дурак, только что пролез. Кертиса опять вырвало. Звук был такой, словно злой пес пытался лаять, но ему мешал слишком тесный поводок.
А что, если я не смогу остановиться? Так и буду блевать? Меня скрутит судорога.
Кертис не мог думать — слишком был напуган, — поэтому тело думало за него. Он встал на колени (получилось не сразу, стенки были очень скользкие) и приник ртом к щели в полу. Вспомнилась история, которую им рассказывали в школе: прячась от врагов, индейцы залегали на дно мелкого пруда и дышали сквозь полую тростинку. Ты тоже сможешь. Сможешь, если успокоишься.
Он закрыл глаза и просто дышал. Из трещины шел невероятно приятный воздух. Потихоньку сердце начало униматься.
Ты проберешься обратно. Как влез, так и вылезешь. Вылезти даже проще, потому что…
— …теперь я скользкий, — сказал Кертис и сдавленно рассмеялся, хотя собственный глухой голос до смерти его напугал.
Немного придя в себя, он открыл глаза. Они уже привыкли к темноте бака, и Кертис увидел свои перемазанные дерьмом руки и туалетную бумагу, обмотавшуюся вокруг правого запястья. Он содрал ее и выбросил. Похоже, начинаю привыкать. Человек привыкает к чему угодно. Мысль не самая утешительная.
Кертис посмотрел на щель в полу, пытаясь сообразить, что же он видит. Она напоминала треснувший шов на плохо сшитой одежде. Это и был шов. Дно бака состояло из двух пластмассовых листов, скрепленных шурупами белого цвета, которые сияли в темноте. Белые шурупы? Кертис видел такие впервые. Несколько штук у самого края сломались — получилась трещина. Отходы наверняка выходили наружу и впитывались в землю..
«Натравить бы на тебя защитников природы, Паскуда», — подумал Кертис и ощупал один шуруп слева от трещины. Точно определить было нельзя, но материал скорее напоминал твердый пластик, чем металл. Возможно, тот же самый пластик, из которого был сделан обод сиденья.
Итак. Бак собран из двух частей на каком-нибудь туалетном конвейере в Дефайансе, штат Миссури, Айдахо, или в Уот-Чире, Айова. Шов, точно широкая улыбка, проходит по всему дну и стенкам. Шурупы закручены какой-то особой отверткой, возможно, пневматической, какими раньше в автомастерских ослабляли гайки крепления колеса. Почему же шляпки шурупов изнутри? Все просто: чтобы какой-нибудь хулиган не открыл бак снаружи.
Шурупы шли с промежутком в пару дюймов, а трещина была длиной около шести. Значит, треснуло примерно три шурупа. Почему? Некачественный материал, брак? Да насрать.
— Кстати словечко, — сказал Кертис и опять рассмеялся.
Шурупы слева и справа тоже немного открутились, но Кертис не смог ни отвинтить их до конца, ни отломать, как туалетное сиденье, — не за что было ухватиться. Один справа разболтался сильнее остальных. Если хорошенько постараться, может, он и выскочит. На это уйдет несколько часов, и пальцы наверняка сотрутся в кровь… А толку? Еще два дюйма свободного пространства для дыхания, и все.
Остальные шурупы засели намертво. Кертис больше не мог сидеть на коленях, ноги затекли и горели огнем. Он опять прислонился к стенке, положив локти на колени и свесив грязные руки. Посмотрел на яркий овал над головой, Там был рай, только Кертисова доля этого рая стала совсем крошечной. Зато пахло там чуть лучше, чем здесь, и когда ноги окрепнут, он проберется обратно. Незачем сидеть в дерьме, если толку от этого нет. А его, похоже, не было.
На грязную брючину, осмелев от неподвижности Кертиса, взобрался огромный таракан. Кертис хлопнул по нему ладонью, и он исчез.
— Правильно, беги. Почему бы тебе не протиснуться в щелку? Как раз поместишься. — Он убрал волосы со лба, зная, что перемазал его дерьмом. — Нет, тебе тут хорошо. Небось подумал, что умер и попал в рай.
Он решил дать отдых ноющим ногам и вылезти из Страны Говночудес в свой кусочек рая размером с телефонную будку. Оставаться в баке дольше необходимого не хотелось.
Кертис закрыл глаза и попробовал сосредоточиться.
Он увидел цифры на экране своего монитора. Фондовый рынок в Нью-Йорке еще не открылся, стало быть, цифры из-за океана. Индекс Никкей скорее всего. Большинство цифр были зеленые. Славно.
— Металлы и акции промышленных компаний, — сказал Кертис. — И «Такэда фарма», да. Покупать надо их, дураку ясно…
Кертис свернулся калачиком у стенки — осунувшееся лицо в коричневой боевой раскраске, зад почти по бедра в жиже, перемазанные дерьмом руки свисают с подтянутых коленей — и уснул. Ему приснился сон.
Живая Бетси лежала на боку в гостиной, между телевизором и журнальным столиком, уснув рядом с жеваным теннисным мячом, который всегда держала под рукой. Вернее, под лапой.
— Бетс! — сказал Кертис. — Просыпайся и тащи сюда тыкалку!
Она с трудом поднялась — конечно, с трудом, она ведь уже старенькая, — и на ее шее звякнули бирки.
