Дикая тишина - Винн Рэйнор (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT, FB2) 📗

– Куда едете, в Аллапул? Фантастическое место, но я советую оттуда пройти подальше на север и посмотреть гору Стак Поллайд. Незабываемое зрелище.

Мот уже держал в руках карту и искал на ней гору, про которую рассказывал Йохан.

– Я думал отправиться вот сюда, – палец Мота завис над местностью, о которой он говорил все последние недели, на этом участке волнистые контурные линии уходили прочь от дорог и поселений в сплошные дикие заросли. – К гряде Бен-Мор-Койгах, а потом вдоль нее к пику Сгурр-ан-Фидлер, Скрипачу. – Одно название уже звучало как-то мрачно, чуть угрожающе. Подробности я пропустила мимо ушей. Впервые в жизни я куда-то уехала от родителей больше чем на один день, и я была с Мотом. Даже в пыльном холоде вагона мне представлялось, как двигается его тело под потной рубашкой, в которой он проспал всю ночь. Я воображала, как прижимаюсь лицом к его голой спине, пока он, ссутулившись над плитой, жарит нам грибы – мы прогуливаем занятия, а потом и работу, мы целыми днями пропадаем в своем мире, совершенно одержимые друг другом.

– По-моему, отличная мысль. Давай и к Стак Поллайд тоже сходим. – Мы будем вдвоем целую неделю, только он и я. Мне было все равно, куда идти. Я пошла бы куда угодно.

Мы сошли с автобуса в Аллапуле, и чистый воздух ударил нам в голову, как охлажденное шампанское. Пустой и холодный, наполненный восхитительной пузырящейся свежестью. Аллапул – маленький городок на западном побережье области Росс и Кромарти, и мы обошли его весь: ели картошку фри, разглядывали рыбацкие лодки в гавани и присматривали гостиницу на ночь. Ранним утром мы закупились кое-какой провизией на следующие несколько дней и посмотрели прогноз погоды, вывешенный на двери капитана порта: два дня ясной погоды, а потом легкий ветер и, возможно, небольшой дождь. Мы взвалили на спины рюкзаки и отправились в дальний путь до горы Стак Поллайд.

– Туда идти целый день, а я хочу поскорей добраться до места. Может, автостопом?

– Давай, почему бы и нет. – Я с надеждой вытянула руку.

Мы выбрались из фургона, распрощались со шведской парой с тремя детьми, собакой и коровьим бубенцом на крыше, и остановились у подножия горы. Уже припекало, когда мы пустились в путь среди зарослей вереска и груд наваленных камней. Постепенно жара усилилась, теплое утро превратилось в раскаленный день, а мы всё карабкались вверх по усыпанному острыми обломками песчаника склону. Я даже не догадывалась, как трудно будет лезть в гору с рюкзаком на спине. Мне казалось, что я тащу на себе громадный булыжник, который превращает каждый шаг в упражнение с тяжелым весом. Как будто сила тяготения изменилась, и меня придавило какой-то невиданной массой, преодолеть которую можно было только громадными и целенаправленными усилиями. Сжав зубы, я шла по пятам за Мотом, который упорно шагал вверх по склону с гигантским рюкзаком, где среди прочего лежали палатка и здоровенные котелки. Ни за что не сдамся, не буду нытиком и слабачкой, не испорчу ему долгожданную поездку. Наконец, задыхаясь и потея в горячем воздухе, я сбросила рюкзак на камни и осторожно потрогала плечи, докрасна натертые лямками. Впервые в жизни я оказалась на вершине горы в Шотландии, и от вида у меня захватило дух. Далеко внизу, до самого моря с островами, простиралась дикая долина Ассинг. Зелено-синее великолепие в мерцающем жарком мареве – ничего подобного я в жизни не видела.

– Ты просто молодец. Я не был уверен, что ты дойдешь.

Я сияла от его похвалы, пытаясь отлепить зеленую футболку от плеч, натертых лямками рюкзака. Но оторвав взгляд от прекрасного вида, который открывался на запад, я увидела на юге тревожный силуэт: темное сердце горы Бен-Мор-Койгах.

– Вон она. Скорей бы пойти к ней; я уже много недель только об этом и думаю.

Я посмотрела на него – он стоял на вершине горы, светлые волосы развевались на ветру, лицо светилось от возбуждения. Он был в своей стихии. Но где-то далеко на юге нас ждал долгий трудный путь по торфяным болотам и камням к величавому темному лезвию горы, запрятанной глубоко в дикой местности. На солнце набежало крошечное облачко страха.

Компания молодых испанцев подбросила нас до палаточного лагеря в местечке Ахильтибуи, расположенном на много километров западнее. Ночь в организованном туристическом кемпинге перед запланированными двумя ночевками «дикарями» на пути к вершине и обратно. Мы собрали палатку, и я бегом помчалась к туалетам, надеясь, что там будет душ и я смогу охладить свои до крови натертые плечи. Душа в лагере не оказалось, но испанские девчонки разделись и мылись над раковинами. Я была в шоке. Я всю жизнь провела под гнетом маминых викторианских заповедей, которые утверждали, что на людях нельзя оголять ничего, кроме рук, это просто нехорошо. Но мне отчаянно нужно было помыться, так что я тоже сняла футболку, намочила губку и стала прикладывать к плечам, чувствуя себя странно беззащитной в этом деревянном домике на краю света.

– Что это за бойфренд! Заставляет тебя носить такие тяжести! – Испанки окружили меня и разглядывали мои истерзанные плечи.

– Я сама с ним напросилась.

– Ну конечно.

Они отобрали у меня губку и медленно, аккуратно стали мыть натертую кожу, снимая тут и там зеленые ворсинки от футболки.

– Это не мой рюкзак – мне его одолжили. Он мне не по размеру.

– Никогда не бери на гору чужое снаряжение, потом непременно будет больно. – Они намазали меня антисептическим кремом. – Не надевай пока футболку, нужно, чтобы твои ссадины подышали.

С мокрой футболкой в руках я шла обратно в палатку, окруженная странным новым миром свободы. В походе я не была со времен школьной поездки в Скалистый край, но, оставшись в тесной зеленой палатке наедине с Мотом, чувствовала себя естественно. Наутро испанцы подкинули нас обратно до трассы и исчезли, помахав на прощание, и нас обступила тишина. Темная, зелено-серая тишина. На торфяных болотах ни единого движения: птицы уже выкормили птенцов и улетели, и летняя жара укрыла вереск душным одеялом.

Воздух не шевелился; начав долгий медленный путь к подножью горы, мы буквально продирались вперед. Свет был пронзительно прозрачным, он странно выделял выпуклые скопления камней на склоне, подчеркивая зеленые и черные тона – будто мы смотрели на экран со сбившимися настройками цвета. Я постоянно останавливалась и поправляла запасные футболки, подложенные под лямки рюкзака, чтобы защитить стертые плечи, и утро понемногу превратилось в день. Торф был сухим, как пыль, и опоясывал каждую поросшую вереском скалу миниатюрными холмиками и долинами. В середине дня мы наполнили фляжки водой из маленького ручейка, и вот наконец наша цель появилась над последней отороченной вереском скалой. Громадное темное цунами из камней и вереска вздымалось впереди, заполняя собой небо во все стороны: гора Бен-Мор-Койгах, а рядом с ней – почти вертикальная громада пика Сгурр-ан-Фидлер. У меня перехватило дыхание. Это была та самая гора, что приснилась мне в поезде.

– Мот, мне снилось это место, было очень страшно, шел дождь…

– Но дождя ведь нет, и прогноз хороший. Давай дойдем до озера и поставим палатку, пошли.

Маленькое озерцо Туат лежало, черное и спокойное, у подножия Скрипача, гнетущего каменного массива, мрачной башней уходившего в небо. Я отвернулась от горы и сосредоточилась на том, чтобы отлепить от себя футболку и помыть плечи в ледяной воде. Потом мы сидели на берегу озерца, благодарные за ветер, который поднялся и унес комаров. Я была на седьмом небе от счастья оттого, что мы с Мотом только вдвоем в этой огромной дикой пустоши, нас никто не видит, никто не осуждает, нам не нужно скрываться или притворяться. Почти стемнело, лунного света только-только хватало, чтобы различить в сумерках силуэт Скрипача, по бокам поросший кустами жесткой травы. Ветер принес со стороны горы странный, фантастический звук. Вначале он был похож на негромкий звон крупной «музыки ветра», низкий глубокий тон, который появлялся и исчезал вместе с бризом. Затем он зазвучал громче, словно хор голосов, поющих на неизвестном языке где-то очень далеко от нас.