Будь моей - Летова Мария (читать полную версию книги TXT, FB2) 📗
Когда-то… в другой жизни, я играла на сцене для нескольких сотен человек, и теперь мне кажется, что это было в разы проще, чем сейчас, а может, я просто забыла, каково это было…
В лобби я пальцами зачесываю волосы назад и проверяю свой макияж в одном из зеркал в полный рост. Рядом стоит огромный вазон с белыми пионами, не удержавшись, протягиваю руку, касаясь кончиками пальцев своих любимых цветов.
– Арина… идем…
– Мне нужна минута! – срываюсь, отворачиваясь обратно к зеркалу, и выверенным движением наношу на губы красную помаду.
Мой макияж тоже на скорую руку. Спасает то, что сейчас лето и легкий тон, румяна и тушь на ресницах можно засчитать как уместный вечерний образ. Я надеюсь.
Здесь будто весь город собрался, но я не вижу ни одного знакомого лица. Просовываю руку под предложенный Егором локоть, прижимаясь к нему, чтобы увереннее двигаться на новых шпильках.
Делаю вдох поглубже, успокаивая дыхание.
Я хочу шампанского. В горле пересохло.
– Побудь здесь. – Рязанцев подводит меня к основанию большой лестницы в центре. – Узнаю, где наши места в зале.
– Ладно.
Он уже разворачивается, чтобы уйти, но в последний момент сжимает ладонью мой локоть и шепчет на ухо:
– Ты, как всегда, отлично выглядишь.
– Спасибо…
Провожаю глазами его широкую спину, пока она не скрывается из вида за телами других людей.
Мимо проходит официант с подносом, на котором высокие бокалы с игристым.
Торможу его и беру один, двумя глотками выпиваю половину, и только после этого достаю из сумки телефон, чтобы набрать маму и узнать, как у них с Софийкой дела.
Номер Градского висит в списке последних вызовов.
Несколько секунд испепеляю взглядом эти одиннадцать цифр, которые когда-то я стерла из памяти своего телефона.
Чем дольше он в городе, тем сильнее меня скручивает в узел тревожными мыслями и сомнениями, они и сейчас давят изнутри.
Что будет, если он решит остаться навсегда?
Я не буду думать об этом сейчас.
Отсутствие на мне трусов под сквозняком кондиционеров ощущается так, будто у меня на лбу алая буква. Мне уже не кажется, что это было такой хорошей идеей.
– Мы собираемся в ванную… – мама без предисловий вводит меня в курс дела. – У нас все под контролем.
– Хорошо… – Прижимаю фужер к пылающей щеке. – Там в шкафчике есть бурлящие шары с игрушкой внутри. Возьмите один, но не показывай ей, где лежат остальные.
– Отдыхай. Я тебя дождусь.
Когда я была беременна, никто не предупреждал меня о том, что кризисы у детей случаются не по расписанию, составленному психологами – то есть в год, два и три, а чуть ли не каждую неделю.
Моя беременность протекала легко. Настолько легко и хорошо, что я обнаружила ее наличие только через два месяца после возвращения из Турции.
Первой реакцией был шок. Паника.
Я была растеряна, не знала, что делать. Кристина пошла со мной на первый прием к врачу, и только потом я рискнула признаться родителям. Они были в недоумении. Их лица были такими ошеломленными, что мне хотелось истерически смеяться! Но через какое-то время все стали счастливы, и я тоже…
Вначале они часто спрашивали меня про отца ребенка, а потом просто перестали. Моя легенда их вполне удовлетворила.
А я… решила оставить его в покое… как он того и хотел…
– Спасибо. Люблю… – Мой ответ внезапно застревает в горле.
Забываю, что хотела сказать, цепляясь глазами за фигуру прямо по курсу в пяти метрах от себя.
Черный вечерний костюм, белая рубашка, оттеняющая ровный балийский загар… прямая спина, широкие плечи и узкие бедра.
Впиваюсь глазами в затылок Влада и, кажется, даже отсюда слышу его смех.
Его лицо обращено к высокой и стройной, как статуэтка, брюнетке в красном платье, к которому ни один стилист не посмел бы придраться.
Она настолько яркая и экзотичная со смоляными волосами, собранными в прическу, что у меня слепит глаза.
Красивая.
Ее губы шевелятся, и Влад снова отрывисто смеется, а потом предлагает ей свой локоть.
Я испытываю чувство дежавю, от которого мне становится трудно дышать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Градский и другая женщина.
Она цепляется за него, улыбаясь, пока они совершают плавный разворот к лестнице.
Сталкиваюсь глазами с Градским, и кадык на его шее резко дергается.
Он опускает взгляд с моего лица ниже по телу, и я чувствую, как от этого взгляда волоски на руках встают дыбом.
Развернувшись на шпильках, ныряю в ближайший коридор, собираясь найти туалет.
– Арина! Ты где? Все хорошо? – голос мамы, напоминает о том, что мы все еще разговариваем по телефону.
– Мам… Поцелуй Софи… мне пора. – Сбрасываю вызов.
Глава 9
Зрительный зал рассчитан человек на двести, и он гудит вокруг меня, иногда взрывается аплодисментами, в которых я участвую по инерции.
– Мне нужно с ним познакомиться, – слышу голос Рязанцева справа от себя.
Его взгляд направлен на сцену. Туда, где одна известная медийная личность вручает наградную статуэтку высокому брюнету с короткой темной бородой и в костюме «Баленсиага», но я все равно бездумно спрашиваю у Егора:
– С кем?
– Роман Гец, – поясняет. – Очень плотно закрепился в Индонезии. Один из первых…
Мужчина на сцене произносит речь, которую я не слушаю.
Впереди, прямо у сцены, пара десятков столов для гостей с VIP- пригласительными и для номинантов, и я упрямо отвожу глаза от затылка Градского, к которому то и дело их приклеиваю.
Великолепная спутница Влада сидит по правую руку от него, рядом с ней пустое место, я вижу, как через минуту это место занимает тот самый Роман Гец, который спустился со сцены.
Стол заслоняет проходящая мимо группа гостей.
Я смотрю на бокал шампанского у себя в руках, оно отлично опустошило мою голову. После безумной гонки последних часов я наконец-то не чувствую себя лошадью на скачках, но волнение под кожей не выжечь даже спичкой.
– Понятно… – бормочу, посмотрев на Рязанцева.
Егор болтает виски со льдом в своем бокале, свесив руку со спинки стула.
– Судя по всему, Градский не только сопли в Тибете подтирал. Как думаешь, он поделится связями с сестрой лучшего друга?
Выражение его лица насмешливое.
Неприятный осадок от его жестких слов я заглушаю крошечным глотком из бокала.
– Спроси у него сам, – советую тихо.
– Обязательно, – сухо отзывается Егор.
Пять лет назад Рязанцев с Владом не очень ладили. По крайней мере, мне так казалось. Между ними будто было соперничество, но не открытое, а замаскированное под наплевательское отношение друг к другу. Я не знаю, общались ли они в последние годы, но не стану у Егора об этом спрашивать.
Голова Влада поворачивается, глаза вскользь осматривают зал.
Я вижу его гладко выбритый профиль и опускаю лицо, глядя на свой маникюр.
За их столом оживленная беседа. Там восемь человек, включая Градского, Романа Геца и женщину в красном.
Ведущие переходят к следующей номинации, которую зал встречает очередными аплодисментами. Все это мероприятие длится еще не меньше часа. Я устаю хлопать, устаю следить за происходящим и устаю сидеть. Как только официальная часть заканчивается, гостям предлагают пройти в ресторанный зал и пообщаться в более неформальной обстановке.
Вспышки фотокамер снова раздражают глаза.
Егор держит меня за локоть, целенаправленно двигая нас к ресторану. Я знаю что, точнее – кого он ищет, от этого внутренне напрягаюсь, понимая, что встречи не избежать.
Мы делаем пару снимков на фоне спонсорского баннера и проходим в ресторан.
Стараюсь дышать ровно и спокойно. Улыбаться. Это не должно быть сложно, ведь больше от меня ничего и не требуется…
Все в той же компании Градский расположился у барной стойки, где выставлены закуски и напитки. Он видит нас и кладет ладони в карманы брюк, делая шаг в сторону, будто не сомневался в том, что Егор появится рядом с ними с минуты на минуту.