История Авиации 2004 06 - Журнал История авиации (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
Так что тактика действий наших истребителей ещё до начала войны была весьма развитой. Не зная об этом, Рыбин пытается представить дело так, словно англичане научили наших авиаторов использованию в бою различных по своему назначению тактических групп истребителей. При этом он ещё и обвиняет участника боя Владимира Покровского в том, что он «покривил душой» и не был «до конца правдив», рассказав о том, как командир эскадрильи капитан Сафонов при вылете на перехват определил ударную и прикрывающую группы истребителей. Комэск действовал в полном соответствии с Боевым Уставом истребительной авиации 1940 года, да и атаку провел классически, так, как его и учили в соответствии с этим документом: «При поиске противника летчик должен умело использовать все средства маскировки: солнце, облака и огонь зенитной артиллерии с тем, чтобы сближение начать незамеченным»; «маневр сближения должен быть быстрым, стремительным, неожиданным для противника и выгодным для использования всей огневой мощи и скорости своего самолета»; «внезапность, быстрота маневра, использование облаков, солнца и т. д.». Как известно, все эти тактические приемы и принципы построения боевых порядков использовались нашей истребительной авиацией в течение всей войны 1941–1945 гг.
1* Ю.Рыбин, «Драться как Сафонов!», «История Авиации» № 29, с. 16.
Не может не вызвать возражений и подходы Ю.Рыбина к вопросу о насаждении наших летчиков в первые месяцы войны. В статье «Драться как Сафонов!», в частности, можно прочесть: «В этой связи здесь уместно упомянуть о командире эскадрильи 147-го ИАП ВВС 14-й армии старшем лейтенанте Леониде Иванове, погибшем в первые дни в небе Заполярья. Он в одиночку на самолете И- 15бис попытался подняться в воздух и вступить в бой с блокировавшими аэродром истребителями противника, но был сбит и погиб. Леониду Иванову первому в Заполярье было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно… При составлении представления ещё действовал стереотип мирного мышления, и первая смерть летчика на глазах у всех во время выполнения боевого задания уже казалось подвигом, в те дни никто не мог себе представить даже в страшном сне, какие ещё ожидают наших летчиков испытания и драматические события в самом недалеком будущем. После того, как смерть для “сталинских соколов" станет обыденным и массовым явлением, за этот поступок не то, чтобы орден, а даже медалью “За отвагу” перестанут награждать. Тому пример — аналогичная гибель сразу четырех летчиков 19-го гвардейского ИАП над аэродромом Шонгуй 12 марта 1943 г.: гвардии старшего лейтенанта И.П.Миусова, гвардии старшины А.Д.Романенко, гвардии старшего сержанта Н.Т.Константинова и гвардии сержанта В.П. Чернова — ни один из них не был отмечен никакой наградой. Это уже были тяжёлые серые будни» 2*.
Что касается боя в районе аэродрома Шонгуй, произошедшего 12 марта 1943 г., то это событие будет описано ниже, а пока должен отметить, что в первые недели войны действительно ещё не был введен порядок награждения летчиков за сбитые самолеты противника и произведенные штурмовки, но к чему этот трагический и высокопарный пафос в отношении наших летчиков? Очень скоро война превратилась в тяжёлые серые будни не только для наших летчиков, но и для немецких тоже. «Массовая гибель», о которой говорит Рыбин в отношении «сталинских соколов», была таким же обыденным явлением и для пилотов Люфтваффе, включая знаменитых асов Геринга. За полгода боевых действий с 22 июня по 31 декабря 1941 г. советские ВВС 14-й армии и ВВС Северного флота по боевым и небоевым причинам потеряли 207 человек летных экипажей, а 5-й Воздушный флот за аналогичный период (с 18.06.41 г. по 31.12.41 г.) на нашем участке фронта 163 человека из состава летных экипажей, которые погибли в ходе боевых действий, попали в плен и разбились в авиакатастрофах. Как не трудно заметить, 163 и 207 — числа одного порядка, а в относительных величинах потери немцев были даже тяжелее. Что касается германских асов, то уже в первых трех налетах на аэродром Ваенга немцы лишились двух «экспертов» — командиров групп Гауптманов Лоевского (IV/JG77) и Роегера (2-я группа II/KG30).
Так что не стоит однобоко говорить, что «смерть для “сталинских соколов" станет обыденным и массовым явлением», поскольку она стала таковой и для немецких пилотов, которые гибли в немалых количествах и в тяжёлом для нас 41-м…
Плохо разобрался Рыбин и в отношении командира эскадрильи 147-го ИАП старшего лейтенанта Иванова, утверждая, что ему было присвоено звание Героя Советского Союза только за воздушный бой 28 июня 1941 года. Вот выдержка из представления на присвоение звания Героя Советского Союза Леонида Иванова:
«Краткое конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг.
Командуя эскадрильей истребителей И-15бис, выполнял задачу по прикрытию аэродрома базирования полка "СБ” и района Кандалакши. Своим умелым руководством и личным примером не раз предупреждал и отбивал атаки противника, по численности превосходящего подразделения тов. Иванова. Так 26.06.1941 при налете самолетов “Хенкель" и “Мессершмитт 109–110" звездно и поэшелонно на аэродром, тов. Иванов, невзирая на численное превосходство противника, завлекая личным примером, не дал противнику прицельно бомбить, большая часть бомб была сброшена вне аэродрома, а тов. Иванов лично сбил в бою одного “Мессершмитта- 110 27.06.41 также при налете большой группы самолетов противника не дал им прицельно сбросить бомбы и атаковать аэродром. Лично тов. Иванов встретился с семью вражескими самолетами Ме-109 и в неравном бою, искусно и мужественно борясь, сбил одного стервятника, отгоняя от аэродрома всю банду, но, будучи окружен со всех сторон противником, сам тов. Иванов героически погиб, предотвратив своим героическим поступком налет на свой аэродром. Вывод: за проявленную храбрость, мужество в бою с врагами тов. Иванова представляю к высшей правительственной награде Герой Советского Союза.
Командир 1-й смешанной авиадивизии полковник Туркель.
8 июля 1941 г.».
Как видим, Леониду Иванову было присвоено звание Героя Советского Союза не только за один воздушный бой 28 июня 1941 г., в котором он погиб.
Первый раз этот летчик проявил себя 26 июня, когда немецкий 5- й Воздушный флот предпринял первый налет на советский аэродром в Заполярье. В 01:03, когда стоял полярный день, в районе аэродрома Африканда на высоте 600–800 метров появились семь бомбардировщиков Ю-88 (в оперативных документах правильно отмечены именно Ju88, а в представлении на награждение Иванова ошибочно указаны Хе-111, ошибка в идентификации типов самолетов была распространенным явлением). На отражение налета были подняты несколько истребителей И-15бис из 147-го ИАП во главе с командиром эскадрильи старшим лейтенантом Ивановым, которые атаковали «Юнкерсов». Подробности воздушного боя не сохранились, но хорошо известно, что в результате этой первой бомбардировки самолеты на аэродроме не пострадали, но были убиты два авиамеханика.
Таким образом, первый налет на аэродром Африканда был отражен, при этом Леониду Иванову по докладу летчиков и наземных наблюдателей засчитали одного сбитого «Хейнкеля-111». По немецким данным из-за полученных в воздушном бою боевых повреждений разбился при посадке «на брюхо» Ju88A-5 № 6222 из 2-й группы 30-й эскадры II/KG30 (60 % повреждений). Это была первая воздушная победа летчиков 147-го ИАП и первая подтверждаемая победа в ВВС 14-й армии (именно «Хейнкель-111» записан в «Журнале учета сбитых самолетов противника 20 ГИАП», а в представлении к награждению почему-то отмечен Ме-110).
Второй и последний свой воздушный бой Леонид Иванов провел 28 июня во время второго налета на аэродром Африканда. В 14:15–14:30 от 9 до 18 самолетов противника точно отбомбились по аэродрому. Несмотря на предпринятые меры по рассредоточению техники на аэродроме, бомбами были уничтожены два бомбардировщика СВ, осколочные повреждения получили еще четыре СБ. С самолетами противника завязали бой истребители И-15бис 147-го ИАП. Об этом воздушном бое подробные сведения не сохранились, но, согласно оперативной сводке штаба 1-й САД № 13 от 29.06.41 г. 3*, нашим летчикам были засчитаны три сбитых вражеских самолета. Командиру эскадрильи старшему лейтенанту Иванову засчитали один сбитый «Мессершмитт-109». Очевидно, это был Bf109Е-4/В (сер. № 1159), пилот которого унтер-офицер Штратманн посадил самолет в финских болотах и сначала числился пропавшим без вести, но через некоторое время вернулся к своим.
