Безымянные боги (СИ) - Жеребилов Иван (книги без сокращений .TXT, .FB2) 📗
Но Ждан не видел света, его целиком поглотила чёрная бездна.
Глава 32
Пения живоцветов он больше не слышал. После того как проклятая бабка ткнула его своей клюкой, перекрутив всё нутро так, что он вздрагивал от одного воспоминания об этом, камни замолчали, будто не было их вовсе. Можно ли убить заключённые в них души, Ждан не знал, а Твёрд ничего такого не говорил.
Он не помнил, как его тащили вниз с площадки, не помнил, как оказался в тереме, но, когда проснулся увидел, что рядом на лавках спят Велимир и Некрас, чёрные от побоев, с льняными повязками по всему телу. Чуть дальше у входа лежала Цветава, бледная, почти прозрачная, с синяками под глазами, на чистой рубашке проступили бурые пятна от просочившегося сквозь повязки гноя и дурной крови. Он подскочил к ней, перепугавшись, что не услышит дыхания, но приблизившись, увидел, что грудь её мерно вздымается и понял, что до этого мгновения сам не дышал. Именно в этот момент он впервые увидел её такой —беззащитной, маленькой, хрупкой по сравнению с ним и понял, что если бы, не дай боги, обнаружил её бездыханной, то сам бы кинулся головой вниз из окна и плевать, что позорно это и недостойно воина. Не было теперь в мире большей ценности, чем она.
А потом пришёл Явор и отругал его так, будто он не гридень княжеский, а шелудивый пёс из подворотни. Во всём оказался Ждан неправ, и в том, что изменников искал, и княжну спас, и даже на Столп зря полез, выходит. Ждан слушал упрёки, что-то отвечал, но мысли отчего-то никак не хотели идти в нужную сторону, лишь когда Явор сказал в погоню отправляться, он встрепенулся. Наверняка беглые чародеи видели того, кто командовал и Акимом, и Княгиней, и всей той мелочью, которой и в живых уже нет. Значит, нужно идти, не по Яворову приказанию, а затем, чтобы всё-таки правду найти.
Когда Цветава ответила согласием, он думал, что сейчас к потолку взлетит от счастья, но остался на месте, лишь обнял её осторожно, страшась потревожить раны. Она положила было ему голову на плечо, но вдруг охнула, перепугав его до смерти и скособочившись кинулась к груде тряпья, сваленного в углу, покопалась, ругаясь приглушённо, и вдруг засмеялась, вскинув над собой руку с зажатым в ней бурым куском ткани.
— Гляди, не потерялась!
Ждан подошёл ближе и увидел, что она держит в руках шапку-невидимку, насквозь пропитанную кровью.
— Не испортилась? — озабоченно спросила Цветава. — Видно, ещё в тереме к сарафану присохла. Я за пазуху её сунула, а потом и позабыла совсем.
Ждан молча расправил задубевшую ткань и надел пришедшийся впору колпак, вмиг исчезнув.
— Цела! — вновь рассмеялась Цветава.
Он снял шапку и протянул ей. Цветава начала было отказываться, говорить, что ему нужнее, но он упрямо вложил подарок банника ей в руки и добавил:
— Я и так обойдусь, а ты здесь остаёшься. Что угодно может произойти, а если тебя не станет, то и мне жить незачем.
— А что может произойти? — она тревожно посмотрела на него.
— Не знаю, —покачал головой Ждан, — но я по-прежнему чую, что верить никому нельзя. Тебе, разве что, да этим, вот, витязям.
Он указал на спящих друзей.
— Мы тебя дождёмся.
— Знаю, но, если вдруг я задержусь или не вернусь, или ещё что-то, сразу же убегайте, хватайте Сияну, княжну и бегите. Я вас потом разыщу. Обещай мне.
— Остальных отправлю, а тебя не оставлю, — нахмурилась Цветава. — Ты Явору не веришь? Он с нами бок о бок бился, едва с жизнью не расстался и меня от смерти спас.
— Не знаю я кому верить, потому и прошу тебя…
— А я тебе отвечаю. Дождусь тебя и не говори ничего.
Она обхватила его, прижалась всем телом и замерла, уткнувшись носом ему в грудь, а он лишь бестолково поглаживал её по волосам. Сколько они так простояли Ждан не знал, стояли бы и дольше, но всё разрушил Некрас, который поднял голову и пробормотал:
— Раскудахтались как курицы: «Пойду — не пойду» …
Ждан хотел было огрызнуться, но Цветава только рассмеялась и сказала:
— Мне повязки поменять надо. Поможешь?
Вестовой прибежал ближе к полудню, когда успели прийти в себя Велимир с Некрасом и уже с ними было всё оговорено. Они, конечно, тоже порывались пойти со Жданом за колдунами, но тот наотрез отказался, взяв с них клятвенное обещание, что в случае чего уведут подальше И Цветаву с Сияной, и княжну.
— Куда их уводить-то? — угрюмо покачал головой Некрас. — Теперь, куда ни кинь, всюду клин.
— А откуда вы приехали? — спросил Ждан. — Разыщите Твёрда, да не медлите. Если Хоронь едва не опрокинули, может быть Вежа пала уже, а значит, скоро крепость могут в кольцо взять. Самосветный камень может, быть больше не зачаруют, но уйти не дадут.
— Прав ты, — покачал головой Велимир. — А ещё больше был бы прав, ежели не в горы бы тащился, а с нами ушёл.
— Надо изменника отыскать.
— Да не всё ли равно сейчас, кто изменник? Погляди вокруг. Ещё одного удара Хорони не выдержать, дружина, считай, разбита. Изменников мы нашли, пусть и не всех. А ты вот о чём подумай, кто мог указывать, и боярину, и самой княгине?
— Думаешь, он чином был выше?
— Может, и был, а может, и нет, но, мне кажется, не стали бы они слушать деревенскую знахарку или какого-нибудь корчмаря.
— Да говори ты прямо!
— Знаешь, кто в Богораде воду мутил? Бояре да волхвы. Бояр мы нашли, а вторые кто?
— Значит, думаешь…
— Думать не стану, а тебе так скажу: чаще оглядывайся, чтобы удар в спину не получить.
Разговор с подручными Твёрда оставил неприятный осадок, ушедшая было тревога вновь всколыхнулась. Так что, когда прибежал вестовой, Ждан находился не в самом хорошем расположении духа, но показывать этого не стал, обнялся на прощание с Велимиром и Некрасом, поцеловал Цветаву и не оглядываясь пошёл вслед за чумазым парнишкой.
Сначала Ждан решил, что пойдут они к разрушенным воротам или пролому в стене, но вестовой нырнул в снова открытые ворота, из которых, оказывается, успели уже вытащить всех мертвецов, и зашагал по окольному городу. Ждан шёл следом и не узнавал родных мест — всё перекорёжено, закопчено, перевёрнуто вверх дном, людей почти не видно, но отовсюду слышится плач. В какой-то миг Ждану показалось, что это сам окольный город плачет на разные лады, то тихо, то громко, то мужским голосом, то женским, а иногда срывается на горький нечеловеческий вой, в котором не различить ничего, кроме непереносимой боли.
Он быстро понял, что вестовой ведёт к дому Акима и действительно на подворье тиуна расположилось около двух десятков человек, среди которых Ждан не увидел ни одного знакомого лица, кроме волхва, который пользовал княжескую семью и ему самому залечивал рану, но тот видно его не узнал. Явор был уже здесь, выйдя из дома, он заметил Ждана и крикнул:
