Князь Рысев - Лисицин Евгений (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT, FB2) 📗
Его собрат передумал швырять гранату, я превратился в цель номер один. Он вывернулся, когда я метил ему в самую шею, воспользовался силой инерции, рубанул бутылью по спине – позвоночник отозвался резкой болью. Его рука, закованная в стальную перчатку, тисками стиснулась на моем запястье, большой палец ловко нашел болевую точку, заставив выронить клинок. Схватив за шкирку, он собирался познакомить ближайшую стену с моей головой.
Ну уж нет, я ему не колотушка! Вырвался, изо всех сил ударил ногой прямо под коленку – шипя от дикой боли, мерзавец согнулся, я же выпрямился, метя кулаком в его удивленное лицо.
Поток огня сорвался с Алискиного клинка, будто феникс. Пылающей птицей врезался в моего оппонента – едва вспыхнув, несчастный вмиг почернел, дымящейся, исходящей паром тушей рухнув мне под ноги.
– Я бы и сам справился, – сказал девчонке. Но, видя, как она нахмурилась, решил, что доброе слово и лисице приятно: – Ты все равно молодец.
Хвостатая горничная ответила игривой улыбкой, вместе с ней мы посмотрели на двери. Засов бесхозной палкой валялся поперек пола, скрипели петли чуть приоткрытой дверцы, будто приглашая любого желающего войти в страну чудес. Эх, кружка-две – и Кузя рад, вспомнилось мне, прежде чем мы вошли…
Винный погреб всегда представлялся мне маленьким подвалом, где едва ли помещается одна, ну, может быть, другая полка с бочонками. В воздухе витает дивный аромат настоявшегося, набравшегося силы и вкуса прошедших лет вина. А вместо этого нас ждал самый настоящий лабиринт. Ну, пожала плечами ирония, чего ты, в самом деле, ожидал? Что будет просто? А мне ведь уже с самого утра требовалось осознать, что «просто» осталось где-то в теперь уже очень далекой, прошлой жизни.
Единственное, что совпадало с ожиданиями, – витающий, пьянящий аромат в воздухе. Казалось, достаточно было провести здесь ночь, чтобы оказаться в зюзю, не сделав даже и глотка.
Бочонки громоздились друг на дружке. Тут и там, сложенные горстями, лежали шпунты, клинья и пробки. Один ряд сменял другой, перед глазами мелькали цифры – года розлива.
Внезапный грохот заставил нас с Алиской вздрогнуть. Я рывком выскочил перед ней, закрывая сжавшуюся лисицу собственным телом. Бочонок, стоящий перед нами, обратился в гору обломков. Я чуял, как все мое тело с ног до головы, не щадя одежды, посекло деревянной щепой.
По полу растекалась сладкая, манящая припасть к ней лужа – я точно знал парочку мужиков, которые бы на моем месте точно так и сделали.
Огонь побежал по свежему вину, из крохотного пламени обращаясь алым пожарищем. В лицо резко ударило жаром, воздух заполнился гарью и вонью паленой шерсти с кожей. Словно кусок мяса, в стену швырнуло то, что когда-то было человеком. Алхимик, разорванный на части, был все еще жив – перебирая культями, подвывая от ужаса, он пытался уползти прочь. Алиска решила за него и в один прыжок оказалась рядом – клинок отсек бедолаге еще и голову, завершив его жизнь.
Я же всматривался сквозь поднятые пыль и дым, кто же обладал столь мощной силой.
Тармаев-старший. Я видел его в первый раз, но моя особенность уже успела обозначить его имя. Кивнул внутреннему сорвиголове, заставляя опустить заготовленный для удара клинок – свои.
Он был плотен и широк в плечах. Самый настоящий человек-гора – подумать только, от такого великана родилась столь миниатюрная девушка, как Майя. Совершенно безоружный, он стоял, гордо выпрямившись перед лицом опасности. Еще трое алхимиков решили заполучить его жизнь в свои руки, но он не давал им повода помыслить, что он отдаст им свой дом столь легко.
Его взгляд говорил только об одном: каждая испорченная сегодня занавеска будет оплачена кровью.
Устав ждать, когда кто-то из мерзавцев наберется смелости, он ударил первым. Кто там говорил, что бесконтактный бой – полная туфта? В этом мире за такое можно было и по лицу отхватить.
Бесконтактно.
Тармаев-старший провел хук из боксерской стойки – струя жидкого огня лизнула того, что стоял ближе остальных. Будто живой, огонь хватался за его одежку, спешил перекинуться с штанов на рубаху, с рубахи на куртку. Выбыв из боя, визжа, как девчонка, любитель похимичить скидывал с себя одежку. Его товарищи напали следом, уразумев, что ждать – себе же хуже. Не выдумав ничего лучше, один швырнул склянку под ноги огненному магу, второй метил клинком по глазам. Отец Майи оказался непрост – топнул до того, как хрупкая граната коснулась пола, и взлетел на струе пламени, будто на реактивной тяге. Зеленым дымом изошла дрянь, что была в разбившейся бутыли. Тармаев-старший на лету поймал пытавшегося прирезать его поганца, приподнял над собой, будто мешок картошки, и резким ударом колена сломал спину, швырнул наземь разом обмякшую тушу. Приземлившись на обе ноги – неровно, по-старчески крякнул, но хлопнул в ладоши. Пылающий жар тотчас же сорвался зеленым, ослепляющим огнем – готовивший очередной бросок алхимик лишился большей части своего тела. Почерневший скелет стоял еще мгновение, еще секунду назад живое тело тщетно и напрасно пыталось удержать равновесие, прежде чем упасть.
Внутри меня зааплодировал любопытный ребенок. Вот! Вот такую магию-то я как раз и хотел увидеть, а не эти ваши доспехи из крыс и прочую лабуду.
Шарик выкатился из-за стоявшей напротив Тармаева полки с бочонками, исторгая из себя тучу дыма. Хозяин дома успел развернуться, но грянул выстрел – еще недавно готовый защищать свою усадьбу отец Майи вдруг разом растерял все свои силы, припал на колено.
Не сговариваясь, мы с Алиской бросились ему на помощь.
– Я всегда говорил, что магия – удел слабых. А вот химия и добрый револьвер…
Говорящего не было видно. Туман из его бомбочки еще только рассеивался. Тармаев – вспотевший, уставший и выдохшийся – смотрел на нас с плохо скрываемым недоумением.
– Федя? Алиса? Вы что же? Вы тоже… с ними?
В ответ ему прозвучал смех. Сухопарый, вытянутый и длинноногий парень выпорхнул из своего укрытия. Незапятнанный строгий костюмчик, подогнанные по фигуре брюки. Плащ, маска, трость и револьвер – он будто всем своим видом желал походить на джентльмена. Белая, такая же, как у Катьки, выжженная шевелюра, взгляд серых, почти скрытых под густыми бровями глаз.
– Забавно. Если уж даже те, кто подарил тебе кров и стол, видят в тебе предателя, Рысев, я даже не знаю, что и сказать.
Константин Менделеев парил в воздухе, красиво развевался от неведомо откуда взявшихся потоков ветра черный, с красным подбоем плащ. Торчком стоял воротник – за ним при особом старании можно было спрятать голову целиком. Я пытался прочесть его точно так же, как и читал остальных, пока моя особенность вновь не решила выключиться.
– Мечи, пистолеты, все, что бахает, режет и может показаться мне странным, – на пол. – Парень был серьезен не по годам. Я глянул на Алиску – следовать его приказу она и не думала, я тоже не спешил.
Он держал револьвер, тупое дуло которого направлял то в мою, то в Алискину сторону. Тармаев-старший из последних сил схватился за плечо, застонал. Его терзали боль и онемение – выносливость утекала из него вместе с полоской жизни. Еще недавно опустошенный лишь на треть запас маны готов был лишь пожать плечами и показать зеро. Опустошающее ранение – прочитал я в статусе. Пистолет же в руках того, кто отвечал за сегодняшнее нападение, носил ту же характеристику.
Опустошающий.
Я облизнул высохшие губы, не зная, что делать дальше. По-хорошему, было бы неплохо увести отсюда Тармаева-старшего, а уж потом разобраться с этим поганцем. Но он ведь не дурак, ждать не будет, и что-то мне подсказывало, что его изрядно и уже давно дырявая честь позволит ему стрелять в спины.
Алиска раскачивалась из стороны в сторону, не желая выходить из боевого транса. Она смотрела на висевшего в воздухе чародея лишь как на законную добычу – казалось, она всех только так и видит. Ее глаза опасливо блестели тем самым безумием, с которым я недавно столкнулся. Хорошо хоть, что сейчас на мне нет этой проклятущей маски.