Медвежий угол - Бакман Фредрик (онлайн книги бесплатно полные .txt, .fb2) 📗
7
«Это всего лишь игра» – такую фразу время от времени слышит любой игрок. И многие принимают ее всерьез. Но достаточно понять единственную вещь, чтобы перестать верить подобной чепухе: без этой игры никто в Бьорнстаде не стал бы тем, кто он есть.
Перед тем как вместе с Беньи отправиться в школу, Кевин всегда идет в туалет. Ходить в школьные он не любит, не потому что брезгует, просто ему там не по себе. На него они наводят какой-то странный, необъяснимый страх. Только дома он может расслабиться по-настоящему – среди стен, выложенных запредельно дорогой плиткой, и с сантехникой, в равных долях соединившей в себе эксклюзивность и непрактичность. Их тщательно выбирал дизайнер по интерьерам, у которого на выставление счетов времени уходило больше, чем непосредственно на работу. Этот дом был единственным местом в мире, где Кевин мог побыть в одиночестве.
Везде – в ледовом дворце, в школе, по дороге туда и оттуда его окружала стайка друзей и знакомых. Он всегда был в центре, а вокруг силой гравитации удерживались остальные в порядке их умения держаться на льду.
Ближе всего – лучшие игроки, остальные располагались в соответствии с иерархией. С детства Кевин привык оставаться дома один, это считалось само собой разумеющимся, но теперь одиночества за пределами дома он не выносил.
Беньи ждал его на улице. Как всегда. Если б Кевин чуть меньше владел собой, он бы обнял его. Но Кевин не таков. Он лишь коротко кивнул и буркнул себе под нос:
– Пошли.
Мая с такой скоростью удалялась от отцовской машины, что Ане пришлось бежать трусцой, чтобы не отстать. Она достала пластиковый шейкер и, переводя дыхание, сказала:
– Хочешь? Я теперь на диете, только смузи!
Мая замедлила шаг и покачала головой.
– На фиг тебе все время эти диеты? За что ты так ненавидишь свои вкусовые рецепторы? Что они тебе сделали?
– Да ладно тебе, это дико вкусно! Попробуй!
Мая со скептическим видом пригубила из шейкера и тотчас выплюнула.
– Там же комки!
Ана с довольным видом кивнула:
– Это арахисовая паста.
Мая с отвращением ковырнула язык, как будто снимая невидимый волос.
– Знаешь, Ана, тебе пора к врачу. Я серьезно.
Вообще-то школ в Бьорнстаде раньше было больше, ведь и детей тоже было больше. Сейчас осталось только два здания – в одном началка и средняя, в другом старшая школа и гимназия. А обедают все в одной столовой. Теперь Бьорнстад стал гораздо меньше.
Амат бежал по парковке наперегонки с Лифой и Закариасом. Они давно учатся вместе и дружат с начальной школы – не потому, что очень похожи: их объединяет то, что они не похожи на всех остальных. В таких местах, как Бьорнстад, популярные дети рано становятся капитанами, которые набирают свою команду еще на детской площадке. Амат, Лифа и Закариас были из тех, кого не принимали в игру. С тех пор они держатся вместе. Лифа говорит не больше, чем дерево, Закариас – не меньше, чем радио, а Амат просто наслаждается их компанией. Славная команда подобралась.
– …просто нереально крутой выстрел в голову! Он испугался и пытался скрыться… фак! Амат, ты вообще слышишь, что я говорю?
Закариас, одетый в те же черные джинсы, черную толстовку с капюшоном и черную бейсболку, которые он, казалось, носит с тех пор, как ему исполнилось десять лет, прервал свое выступление, посвященное, судя по всему, его виртуальному сражению в качестве до зубов вооруженного снайпера минувшей ночью, и пихнул Амата в плечо.
– Что?
– Ты вообще меня слышишь?
Амат зевнул.
– Да-да, конечно. Выстрел в голову. Ты крутой. Просто я есть хочу.
– Опять утром тренировался?
– Ага.
– Ты все-таки больной на всю голову.
Амат ухмыльнулся.
– Ты сам-то во сколько лег?
Закариас, пожав плечами, потер виски.
– Часа в четыре. Ну, может, в пять…
Амат кивнул:
– Ты играешь в игры столько же, сколько я тренируюсь, Зак. Посмотрим, кто из нас раньше станет профи.
Закариас собирался что-то возразить, но не успел. Его голова дернулась вперед от удара раскрытой ладонью сзади. Еще до того, как обернуться, Закариас, Лифа и Амат уже знали, что это Бубу. Черная бейсболка полетела на землю под хохот юниоров, которые внезапно их окружили. Закариасу, Лифе и Амату пятнадцать лет, юниоры всего на два года их старше, но физически уже превосходят настолько, как если бы их разделяло лет десять. Бубу из них самый крупный, широченный, как дверь в хлеву, и до того некрасивый, что крысы пугаются. Проходя мимо, он задел Закариаса плечом, тот споткнулся и упал на колени. Бубу запричитал с наигранным удивлением, юниоры, столпившиеся вокруг, всячески выказывали ему поддержку.
– Классная у тебя борода, Зак. Как прогноз погоды на праздник солнцестояния: местами ливневые дожди! – ухмыляется Бубу. И пока смех не утих, продолжает: – У тебя хоть вокруг пиписьки волосы выросли? Или ты по-прежнему плачешь в душе, когда видишь, что это опять катышки от трусов? Черт побери, Зак! У меня к тебе серьезный вопрос. Я все думаю, как вы решали, кому из вас первому лишиться невинности – тебе, Амату или Лифе, – когда вы впервые переспали втроем?
Юниоры как ни в чем не бывало двинулись дальше и через полминуты забыли об этом маленьком эпизоде, но их недобрый смех еще долго стоял в ушах пятнадцатилетних мальчишек. Помогая Закариусу встать, Амат увидел его полные молчаливой ненависти глаза. Каждое утро она росла. Амат боялся, что в один прекрасный день произойдет взрыв.
Человек хочет быть частью команды, этому способствуют разные вещи, и серьезные, и мелочи. Когда Кевин учился в начальной школе, они с отцом поехали на рождественскую ярмарку в Хед. У отца там была встреча, и Кевин бродил по ярмарке, разглядывая гномов и продавцов. В конце концов он заблудился и вернулся к машине на пять минут позже. К этому времени отец уже уехал. Кевину пришлось идти всю дорогу до Бьорнстада одному в темноте. Сугробы на обочине были выше колена, дорога домой заняла у него полночи. Еле держась на ногах, он вошел в дом. Родители спали. Так отец хотел научить его пунктуальности.
Полгода спустя их команда ездила на кубок по хоккею в другой город. Ледовый дворец там был таким огромным, какого мальчики еще не видали, и по дороге к автобусу Кевин заблудился. Его нашли старшие братья игроков из команды противника, униженных Кевином пару часов назад, затащили в туалет и избили. Кевин никогда не забудет, какое недоумение отразилось в их глазах, когда откуда ни возьмись возник такой же небольшой паренек и набросился на них, раздавая пинки и удары направо и налево. Беньи и Кевин, в кровоподтеках и в синяках, пришли к автобусу, опоздав на сорок пять минут. Давид стоял и ждал их. Он сказал команде, чтобы ехали без него, он вернется на поезде вместе с Кевином и Беньи, когда те найдутся. Но остальные игроки отказались садиться в автобус. Они пока еще не выучили таблицу умножения, но знали, что команда не стоит ни гроша, если ее игроки не будут друг с другом считаться. Это вещь серьезная, хотя и мелочь. Важно знать, что есть те, кто тебя не оставит.
Кевин и Беньи переступили порог школы вдвоем, и их появление подействовало магнетическим образом: вокруг них мгновенно собрались Бубу и другие юниоры, через десять шагов это уже была группа из двенадцати человек. Кевин и Беньи к такому равнодушны, так бывает, если это происходит на протяжении всей жизни. Трудно сказать, что привлекло внимание Кевина, – за день до матча это мало чему удается, – но когда он проходил мимо шкафчиков, то встретился с ней взглядом. И споткнулся о Беньи. Тот выругался, но Кевин его не услышал.
Мая положила в шкафчик сумку, а когда собиралась закрыть его, обернулась, встретилась взглядом с Кевином и хлопнула дверцей себе по руке. Все длилось не дольше секунды, коридор заполнился людьми, Кевин исчез в толпе. Но от друзей, которые бывают только в пятнадцать лет, ничего не скроешь.
