Порт-Артур (Том 2) - Степанов Александр Николаевич (читаемые книги читать .TXT) 📗
- Но ведь это чистый грабеж! Бинокль стоит минимум двадцать пять рублей, а фляга-термос-три, - возмутился прапорщик.
- Продажа состоялась с публичного торга в присутствии всех наличных офицеров форта, следовательно, закон соблюден.
Звонарев не стал слушать дальнейших рассуждений капитана, а просто взял свою флягу с его постели и снял со стены бинокль.
- Прошу чужих вещей без разрешения не брать! - вскинулся Карамышев. - И, кроме того, зачем вам нужен бинокль в подземной галерее?..
- Чтобы его здесь не украли. - И прапорщик направился обратно в капонир.
Там он застал Мокриевича, с эпическим спокойствием избивавшего стоявших перед ним Лебедкина и Блохина. Поручик неторопливо тыкал кулаком в зубы то одного, то другого и негромко при этом приговаривал:
- Будете знать до самой смерти, как исполнять мои приказания! Прикажу умереть - и умрете, а не умрете - пристрелю, как паршивых собак!
У Лебедкина уже заплыл левый глаз, у Блохина до крови были рассечены губы, но оба солдата стояли навытяжку, не смея защищаться.
- Сейчас же, прекратите это безобразие, - ринулся вперед прапорщик, - и уходите отсюда, или я за себя не ручаюсь. - И схватил стоявшую около стены винтовку.
- Блохин, Лебедкин, Юркин, в ружье!
Саперный поручик пытался было что-то сказать, но Звонарев разразился по его адресу такими дикими выкриками, что Мокриевич поспешил скрыться.
- Не стоит, вашбродь, так из-за нас беспокоиться, - уговаривал Звонарева Блохин. - Солдатская морда, по мнению начальства, на то и существует, чтобы по ней бить, - утирал он кровь с разбитого лица.
- Шли бы вы, Сергей Владимирович, отдохнуть, - предложил, в свою очередь, Лебедкин. - Чать, и вам сегодня не сладко пришлось, когда земля обрушилась.
- Сейчас не до этого. Надо немедленно произвести забивку всей обрушившейся галереи, чтобы японцы по ней не смогли проникнуть сюда, распорядился Звонарев.
Позвали саперных солдат и стрелков, назначенных в помощь артиллеристам.
Прапорщик объяснил им свои намерения.
- Без поручика никак не можем делать этого, - заупрямились саперы, - они нас со свету сживут, хотя и мы думаем, что по-вашему будет лучше.
- Ладно, идите в галерею, а я тут буду орудовать со своими артиллеристами.
- Мы вам подсобим, вашбродь, - неожиданно отозвалось несколько стрелков, слушавших разговор прапорщика с саперами. - Поручик нам не указ, мы под ним не ходим.
Через пять минут работа закипела. Наполненными землей мешками закладывали обвалившуюся часть галереи. Заодно наглухо забили и дно воронки.
За этим делом незаметно прошел день. Стемнело, и пришлось зажигать свет.
Вскоре солдатам принесли ужин. Стрелки и саперы расположились группами около котелков. Артиллеристы тоже сунулись было со своими котелками, но получили решительный отказ.
- Комендант приказал для них ничего не давать. Пусть, грит, убираются с форта подобру-поздорову со своим прапорщиком, - сообщил вернувшийся ни с чем Юркин.
Блохин замысловато выругался и вопросительно посмотрел на Звонарева.
- Я сейчас схожу сам и выясню этот вопрос. В крайнем случае вернемся на Залитерную. Там нас, наверно, накормят.
Рязанов удивленно уставился на Звонарева, когда тот обратился с просьбой накормить солдат.
- Вы еще здесь? Советую вам возможно скорее исчезнуть с форта. У меня лежит рапорт поручика Дебогория-Мокриевича, в котором он обвиняет вас в открытом неповиновении и грубом нарушении воинской дисциплины. Я должен вас немедленно арестовать и направить в штаб района.
- Сейчас идет разговор не обо мне, а о солдатах. Прошу их накормить!
- Ваших разбойников я немедленно же прикажу выгнать в три шеи. Они вносят дезорганизацию в среду стрелков и саперов!
Неизвестно, чем бы кончился этот разговор, не появись в каземате Рашевский.
- Рад вас видеть в добром здравии, Сергей Владимирович, - крепко пожал он руку прапорщику. - Расскажите подробно, что с вами произошло. Признаюсь, не ждал видеть вас живым, когда мне в штабе показали донесение капитана Рязанова и присланные им ваши вещи. Письмо ваше мадемуазель Белой отправлено.
"Бедная Варя только зря будет беспокоиться! - подумал прапорщик, совсем забывший о ночном послании.
Он подробно рассказал Рашевскому все перипетии минувшего дня, вплоть до своего изгнания с форта. Подполковник слушал молча, теребя свою бородку и делая заметки в полевой книжке.
- Сколько у вас было денег, Сергей Владимирович? - внезапно спросил он.
- Сто двадцать четыре рубля с копейками.
- В штаб доставлено всего двадцать четыре рубля.
- Украли по дороге, мерзавцы! - покраснев, воскликнул Рязанов.
- Советую вам, капитан, эти деньги поискать, - обернулся к нему Рашевский.
Затем он прочел рапорт Мокриевича и спокойно проговорил:
- Все это, конечно, сплошная чепуха. Поручика я переведу на форт номер три, куда он сейчас и отправится. Все работы здесь я поручаю прапорщику Звонареву. Артиллеристов надо немедленно накормить, капитан. Пойдемте в капонир. - И Рашевский поднялся со стула.
- Скажите откровенно ваше мнение о порядках на этом форту, - спросил он по дороге Звонарева.
- Да тут никакого порядка нет! Офицеры сидят в своем блиндаже, а солдаты обороняют форт по своему разумению. Вернее всего, главным командиром и покровителем форта состоит исконный заступник земли русской Николай-угодник, улыбнулся прапорщик.
- Придется сменить командира. Рязанова отправим в другое место, Карамышеву поручим произвести вылазку и определить направление японских галерей.
- Лучше уж я возьму это на себя. Он едва ли сумеет, или, вернее, едва ли захочет выполнить как следует.
- Заставим. Не доставит нужных сведений - пошлем в разведку еще раз, пока не добудет того, что нам нужно.
Осмотрев работы на месте, Рашевский одобрил все мероприятия прапорщика и поблагодарил за службу артиллеристов.
- Здорово ж тебе физиономию помяло при обвале, - заметил подполковник, взглянув на Блохина.
- Эти его изукрасил Мокриевич, - ответил Звонарев.
- И тебя тоже? - спросил у Лебедкина Рашевский.
- Так точно, ваше высокоблагородие.
- Тяжел на руку поручик. Очевидно, еще не очень изголодался, - заметил подполковник. - И об этом я доложу Кондратенко. Он органически не переваривает "дантистов". Не дать ли вам и вашим солдатам день-другой передышки, а то вы здесь уже чуть ли не неделю без отдыха?
