Я люблю Лондон - Келк Линдси (бесплатные серии книг .txt) 📗
– В Париж? – Ни за что, подумала я. – Нет-нет, занимайся Парижем. Но… э-э… может быть, ты тоже хочешь поехать в Лондон?
– Я бы с удовольствием, – засмеялась Делия, успокоившись и присев за стол. – Но конференция в следующую пятницу, мне надо к ней подготовиться. Твою встречу дед собирался назначить на вторник или среду, как раз уложишься до юбилея твоей мамы.
Я держала свой кофе бережно, как Святой Грааль. Пока у меня есть кофе, все будет хорошо.
– Во вторник? – едва не плача, спросила я. – Это уже через четыре дня?
– Да все у тебя отлично получится! – принялась успокаивать меня Делия со своего места. – Тебе всего-то надо прийти и провести презентацию, которую ты уже тысячу раз проводила, для трех-четырех человек. Простая формальность. Обруч, в который надо прыгнуть.
Я недовольно насупилась. Делия продолжала:
– В лондонском издательстве презентацию примут благосклонно, раз начальство велело. – Я видела, что Делия уже переключилась в деловой режим и ей некогда нянчиться с моей неуверенностью. Когда Делия поворачивалась к монитору и начинала печатать, как пулемет, это почти никогда не бывал «Фейсбук». – Ты будешь великолепна. Ты же до сих пор была великолепна, правильно?
Откровенно признаться, до сих пор я была обузой. Конечно, я могу пропеть себе оду в отношении творческой стороны вещей. Не погрешив против истины, я могу сказать, что хорошо пишу. У меня легкий стиль, оригинальные идеи, я умею собирать перлы слов в нитки красивых предложений. Но на деловых встречах? Отнюдь. Во-первых, у меня неконтролируемая склонность переходить все границы возможного в плане фамильярности с новыми знакомыми. Через пятнадцать минут нашей первой деловой встречи с директором по глобальному маркетингу «Тринити» я весело рассказывала ему о моих приключениях с морской свинкой в начальной школе, ужасной прическе Алекса и своей горячей любви к «Отверженным». А ведь мужик только спросил, хорошо ли я провела выходные. У моего языка есть привычка жить своей жизнью. Стоит также упомянуть факт проведения презентации босиком, талант ставить знаменитости в неловкое положение, умение дописаться в блоге до разрыва с любимым человеком и способность устроить разборку на сцене французского музыкального фестиваля.
Можно сказать, что в плане карьерных достижений я развлекаюсь по полной.
– Ты справишься, Энджел, – решительно постановила Делия. – И от родителей на день улизнешь. Это же хорошо, согласись?
Все-таки Делия очень умная девушка.
Остаток дня я провела, заучивая наизусть презентацию о «Глянце», составляя список дел и игнорируя сообщения от матери. Я заказала билет до Лондона на рейс в 21.25. Один. Несмотря на клятвенные обещания Дженни и Алекса поддерживать меня во время семейного воссоединения, никто из них со мной полететь не смог. Дженни, вспомнившая, что у нее вообще-то есть работа, занималась организацией какого-то торжества для Эрин и вылетала завтра. А Алекс забронировал студию, чтобы сделать запись не то для «Айтюнс», не то для сборников, не помню, и он прилетал в понедельник.
Последние пять дней я с трудом понимала, что мне говорили, потому что единственное, о чем я могла думать, – это Лондон. Сперва я радовалась предстоящей оргии покупок в «Топшоп» с Дженни, перспективе подержать на руках ребенка Луизы и похвастаться Алексом, как новой блестящей игрушкой. Но тут же вспоминала, что на каждый поход в «Топшоп» придется чашка перестоявшего чая с теткой Шейлой, а на каждое папино объятие – пассивно-агрессивная придирка матери. На каждое «агу» младенца будет грязный подгузник, и вряд ли получится похвастаться Алексом, если моя мать с ходу его отравит. С ее кулинарными талантами она способна учинить такое даже нечаянно. Конечно, был шанс, что все очень обрадуются моему приезду, мама вручит мне жестянку с печеньем и забудет, что я не была дома два года, но с равной долей вероятности наш дом ночью мог унести торнадо и опустить его на голову ведьмы в волшебной стране Оз.
Маленькая стрелка на офисных часах неумолимо приближалась к пяти. Я то и дело посматривала на айфон в ожидании, когда же объявится вызванное такси. Пока в наличии было лишь пять сообщений от Луизы с подробным описанием ее радости по поводу моего появления на британской земле через двадцать четыре часа, три сообщения от Дженни с вопросом, брать ли ей с собой ботфорты от «Джимми Чу», и одно от мамы с папой о том, что у них обещали дождь, поэтому мне надо захватить пальто. А если у меня нет пальто, я должна его себе купить.
Я с тоской поглядывала из нашего окна на двадцать пятом этаже на яркое весеннее солнышко, когда телефон ожил: пришла машина. Конец был близок.
– Помочь тебе с вещами? – спросила Делия из своего угла. Я подняла глаза, соображая, не броситься ли к ней, взывая к милости и умоляя не отпускать меня в Лондон, но заранее знала – бесполезно. Делия всю неделю только и говорила о моем «примирении» с матерью и ждала от меня блестящей презентации в Лондоне. С тем же успехом я могла взывать к доброте ее сестрицы.
– Не надо, я сама! – Я закрыла ноутбук и нехотя поднялась с кресла. Взяла со стола блокнот и засунула его вместе с ноутом в сумку. От натуги та словно застонала – вполне созвучно моему настроению.
– Что у тебя там такое? – спросила Делия, вставая и подходя с сострадательными объятиями. – Ты будто на месяц собралась.
– Я положила всю свою одежду, – объяснила я, таща чемоданы по мягкому ковровому покрытию. – И тонну «Эм энд эмс» с арахисовым маслом. И чертову прорву пятновыводителей «Тайд» для матери. По-моему, ей нравятся пятновыводители «Тайд».
– Вот и правильно, – сказала Делия, положив мне руку на спину и ненавязчиво подталкивая к выходу. – Даже моя мама любит пятновыводитель «Тайд», хотя, по-моему, ни разу в жизни не занималась стиркой.
Я прикусила губу и тряхнула головой, чтобы распустить волосы.
– Все будет хорошо, да? – спросила я.
– Звони мне в любое время, – ответила Делия, сложив руки на груди. – Твоя презентация положит всех на лопатки, вот увидишь.
– Странно, но о презентации я больше не волнуюсь, – пробормотала я. Мне вдруг захотелось переодеться. Мать терпеть не может, когда я в джинсах. И волосы надо собрать, она не любит распущенные. За десять секунд я регрессировала на десять лет.
– Твоя мама будет счастлива тебя увидеть, – заверила Делия, придерживая дверь, пока я нехотя тащила чемоданы через порог. – Ты даже удивишься – насколько.
Я нажала блестящую металлическую кнопку вызова лифта и оглянулась через плечо.
– Это уж точно.
Разумеется, мое такси не застряло в пробке, и рейс не задержали. В довершение всего, добравшись в Джей-Эф-Кей, я обнаружила, что Алекс доплатил мне за бизнес-класс. Ну не гад ли? Не успела я сказать, что у меня в туфле бомба, или изобразить паническую атаку, как оказалась на борту, вливая в себя крошечные порции шампанского с такой жадностью, словно оно должно было выйти из моды. Проведя пальцем по экрану айфона, я перечитала последнее сообщение от Алекса: «Сохраняй спокойствие, будь крутой, не раздавай тумаки, увидимся в понедельник. Люблю», выключила экран и закрыла глаза. Легко тебе говорить, Рейд.
– Я могу вам чем-нибудь помочь? – Высокая блондинка в красной форме стюардессы улыбнулась мне в неярком освещении салона.
– Нет, благодарю, – икнула я. – Все в порядке.
– Если что-нибудь захотите, только дайте мне знать! – Она на секунду положила руку мне на плечо и исчезла. Видимо, пошла говорить остальным, что повода для волнения нет, я не выпью все запасы спиртного на борту.
Я планировала проспать весь полет, но мешало растущее беспокойство. Стоило закрыть глаза, как в голову лезла какая-то ерунда. Первые два часа я неотступно думала о презентации журнала. Следующий час жевала арахис. Затем снова стала думать о презентации, не в силах осознать, сколько всего изменилось с тех пор, как я летела в противоположном направлении, из Хитроу. Я искренне погордилась собой. Два года назад я была испуганной, одинокой девицей, не представлявшей, как жить дальше. Теперь я вплотную приблизилась к воплощению своей мечты, что не мешало мне бояться дальше. Чем больше у нас есть, тем больше нам терять.
