Детектив на исходе века (Российский триллер. Игры капризной дамы) - Трахименок Сергей Александрович (книги регистрация онлайн TXT) 📗
— Состоятельные люди живут там, где им нравится жить, — отрезала Клео. — Сейчас состоятельный человек тот, кто отдыхает в Сочи, и прилетает сюда, и улетает отсюда самолетом…
— Откуда ты знаешь про самолет?
— Сам говорил, — нашлась Клео. — И ты напрасно прикидываешься несостоятельным. Таких, как ты, за версту видно. Это тебе для размышления, конспиратор. Как я тебя вычислила? Здорово?
— Здорово, — подыграл он ей и еле сдержался, чтобы не объяснить, почему он прилетел в Сочи самолетом и почему взял билет на самолет обратно. К этому его вынудили обстоятельства, никаким концом к состоятельным людям не относящиеся. Ему, как модно сейчас говорить, нужно было куда-то вложить деньги, и он их вложил. Вкладывают же деньги в банки, акции, а он вложил в самолетный билет и распрекрасно себя чувствует. «Ну, да Бог с ней, если она хочет видеть во мне состоятельного мужика и от этого ей станет лучше, пусть видит. У каждого человека свои комплексы и пунктики. У каждого времени свои кумиры и герои, и 1993 год со дня рождения Христова — не исключение из этого правила».
— За нас, — сказала Клео, взяв в руки фужер. — Пусть эта встреча не будет последней.
Он кивнул головой в ответ и неожиданно для себя выпил фужер до дна. Сделал он это не потому, что хотел выпить и опьянеть: его мучила жажда, и он просто хотел пить. Шампанское приятно защекотало язык, ударило в нос… Ему захотелось чмокнуть Клео в щеку. Поставив фужер на стол, он потянулся к ней, но она резко отшатнулась:
— Не надо, — и погрозила пальчиком, — ты же знаешь меня, весь ужин пойдет насмарку.
— Хорошо, хорошо, — согласился Федя.
Поговорили еще о чем-то, точнее ни о чем.
И тут Федя почувствовал, что вино произвело на него странное действие. Комната вдруг медленно поплыла куда-то вбок, потом начала переворачиваться. Она переворачивалась, переворачивалась, но никак не могла перевернуться окончательно, и это вызывало неприятное чувство утраты опоры. Голос Клео слышался откуда-то издалека:
— Ты не осуждай меня… Я такая от природы, врачи говорят, что это…
Комната, наконец, перевернулась, он открыл глаза и понял, что лежит на кровати без одежды. Мягкая неприятная тяжесть наполняла руки и ноги, легкая тошнота стояла в горле, полнейшее равнодушие заполнило мозг, и начнись сейчас пожар, он не стал бы бежать и даже шевелиться.
И тут раздался звонок. Было слышно, как Клео сняла трубку и сказала:
— Да…
Потом наступила длинная пауза, щелчок аппарата, на который кладут трубку, и перед ним появилась испуганная Клео.
— Просыпайся, Федор, — попросила она, — Вадим позвонил, говорит, что сейчас будет. Одевайся быстрее…
«Ни хрена приключение», — промелькнула в мозгу вялая мысль, и он с трудом сел.
Клео металась по комнате от окна к дверям, нервно разминая пальцы.
— Ну же, Федор…
— «Что за дряни я выпил?» — хотел спросить он, но язык не слушался, и получилось:
— Се… дряни…
— Ну вот, все вы так, — запричитала Клео и стала помогать ему одеваться. — Так… пояс, пояс, теперь туфли…
— Я не-е могу встать, — произнес с трудом он.
— Надо встать, Федя, надо…
Видимо, это слово для Феди было чем-то вроде команды «подъем» для новобранца. Он поднялся и, держась за стену, пошел к выходу.
Клео шла впереди, приговаривая:
— Я тебе помогу, помогу…
Она выглянула в глазок, открыла двери и, не сказав ни слова на прощанье, захлопнула их за его спиной.
Федя шел вниз по лестнице в абсолютно темном подъезде, держась одной рукой за перила, равнодушный ко всему, и знай он, что впереди нет нескольких ступенек, все равно шагнул бы вперед.
На улице была жуткая темень: ни света в окнах дома, из подъезда которого он вышел, ни луны, ни звезд.
Он куда-то двинулся, понимая, что нужно отойти подальше от опасного места, каким был дом, который он только что посетил. После сотни-другой шагов он понял, что заблудился, и пошел наугад, пока не увидел вдалеке гирлянды фонарей.
— Светлановский мост, — произнес он вслух, и ему стало чуть спокойнее, потому что это было знакомое ему место, а знакомое всегда менее страшно и менее опасно.
Как он шел к мосту, Федя не помнит. Очнулся он уже у бетонной лестницы, где-то наверху по мосту проносились редкие автомобили, а под мостом стояла гробовая тишина. Сейчас он соберется с силами, поднимется наверх и там найдет дорогу домой.
По лестнице он поднимался медленно, внимательно смотря под ноги, чтобы, как Мишке, не свалиться вниз и не свернуть себе шею. На середине он остановился первый раз, чтобы восстановить силы.
— Ну и шампанское, — опять вслух произнес он, — ну и пузырьки, хорошо хоть не отравился.
Второй раз остановился в самом конце лестницы, перед выходом на тропинку. Отдышавшись, он поднял голову и остолбенел. В двух шагах от него стоял «представитель воюющей стороны» и скалился во весь рот, в котором в верхнем ряду зубов справа отсутствовал один клык.
Противник находился выше его, в удобной устойчивой позиции, но не это было самое страшное, самое неприятное было в том, что Федя не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой.
«Нет устойчивости к транквилизаторам», — на мгновение вспомнился ему Купрейчик.
Щербатый, как в фильмах Брюса Ли, ударил его ногой в лицо и сбил вниз. Далее был долгий нереальный полет, и он ударился затылком обо что-то, не долетев до земли.
— Высота пятого этажа, высота пятого этажа… не забудьте выключить телевизор…
— Ну ты меня напугал, — послышался голос Клео, — ты хоть соображаешь, что с тобой случилось… Ты хоть знаешь, что я пережила, когда ты отключился?
Он открыл глаза и увидел Клео, которая выключала телевизор.
— Ну как? — спросила она, возвращаясь к креслу, в котором полулежал Федя. — С тобой это часто бывает?
— Что бывает?
— Ну… обмороки или засыпания ни с того ни с сего… Как ты себя чувствуешь?
— Нормально, — ответил он, хотя ощущал непонятную слабость.
— Я сначала испугалась, но ты дышал и вел себя вполне спокойно, как спал, ну и я с тобой прилегла, пока телевизор не запищал… Значит, уже час ночи.
Он, не слушая ее, поднялся из кресла, прошел в ванную, посмотрел на себя в зеркало.
Из зеркала на него глянуло его лицо, чуть опухшее и чуть заспанное. Он прополоскал рот водой, умылся.
— Ты собрался уходить? — спросила Клео, когда он вышел из ванны.
— Нет, — ответил он решительно, — я от тебя никуда не уйду, я буду спать у тебя…
— Ну теперь-то я тебе не дам спать, — сказала она и повисла у него на шее, — ты раскаешься, что остался…
Так и случилось.
Ближе к утру она, устроившись подбородком в ложбинку между его рукой и грудью, сказала:
— Расскажи о себе…
Он никак не ожидал такого вопроса, но по привычке быстро нашелся и начал выкручиваться.
— Ну что тебе рассказать… Жизни у меня нет, есть одна работа. Вот так, днем работа, вечером жена, детишки сопливые…
— Я это уже слышала, — возразила она, щелкнув легонько по лбу, — так говорил Доцент в фильме «Джентльмены удачи»…
Нужно было как-то сменить направление разговора, и он спросил:
— Ты давно обрезала волосы?
— Давно, — сказала она, — мне «рекомендовал» их обрезать Вадим, чтобы я ими не привораживала мужчин.
— По-моему, твоя сила не в волосах, — стал развивать новое направление Федя, радуясь, что так ловко переключил Клео.
— А в чем, по-твоему, моя сила?
«Вот это сменил на свою голову, а ведь должен был предугадать этот обычный женский вопрос. Некую интерпретацию — любишь ли ты меня?»
— Сила в тебе самой, — ответил он, чуть помедлив, — и волосы тут ни при чем…
— Э-э, не скажи, волосы тут очень при чем, я всю жизнь носила короткие волосы, а знаешь почему?
— Нет.
— Газеты читать надо было десять лет назад, — произнесла она с легким оттенком обиды.
— Ну, ну… читал и газеты…
— Ладно, — сказала Клео и в знак примирения взъерошила ему волосы, — а знаешь, скоро должен вернуться Вадим. А когда он снова пойдет в рейс в Грецию, ты, наверное, уедешь… Мне хорошо с тобой, ты не думай, я не нимфоманка. Я просто не очень счастливая женщина. У меня, с одной стороны, все есть: муж, квартира, не бедствую, а с другой — у меня ничего нет… Наверное, у меня материнский комплекс?
