Тайные грехи - Блэйк Стефани (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
– И что это за лечение?
– Это методы, о которых я вам рассказал, – гипноз и возрастная регрессия. И знаете, я убежден: вам понравится лечение.
– Возвращение в прошлое, – сказала Мара, уже нашедшая определение методу Фидлера.
Она смотрела на собеседника, но не видела его: ее сознание заполнилось образами далекого прошлого.
– Ну что за черт? – пробормотала она наконец. – Ладно, я пойду вам навстречу, уважу вас, Макс. А теперь позовите сестру, чтобы вытащила эту проклятую иголку из моей руки. Пора выбираться отсюда!
Спускаясь по лестнице Павильона Харкнесса, поддерживаемая с обеих сторон Фидлером и Томкинсом – на случай, если бы у нее вдруг закружилась голова, – Мара подшучивала над собой:
– Боже! Я чувствую себя древней старухой!
– Ты три дня пролежала без движения, – напомнил Томкинс. – Тебе еще предстоит привыкнуть держаться на ногах. Эй! Такси! – Он остановил проезжавшее мимо такси.
– Хочу поехать в офис, – сказала Мара, устроившись на заднем сиденье.
– Ни в коем случае, – заявил Томкинс. – Тебе понадобится еще несколько дней, чтобы оправиться окончательно и набраться сил.
– На моем письменном столе наверняка громоздится гора бумаг. До потолка! И все это невозможно решить без меня.
– К черту! – с раздражением выпалил Томкинс. – Пора тебе умерить свое рвение и прервать гонку, которая продолжается, сколько я тебя знаю. Ты переоцениваешь свое… значение для мира, воображаешь, что солнце восходит и заходит по мановению твоей руки. У тебя типичный синдром, который называется «земля перестанет вертеться без меня». Послушай, Мара, «Т.И.И.» прекрасно существовала еще в те времена, когда ты носила подгузники, и будет процветать много лет после того, как ты ляжешь в могилу. Холмс, Касл и О’Тул уже очистили твой стол от бумаг. Ручаюсь!
Ей было неприятно это слышать.
– А теперь погоди-ка минутку, Лес… Кто дал им право…
– Ты! – перебил он. – Именно поэтому ты их наняла и платишь им баснословное жалованье. Черт возьми!.. По сравнению с деньгами, которые у тебя получает Уэнделл Холмс, жалованье президента Соединенных Штатов – просто смехотворная сумма.
– Президент Соединенных Штатов! – Она мгновенно все вспомнила. – Выборы! Джек, конечно, их выиграл.
– Выиграл, но до последнего утра, до среды, все висело на волоске. Кое-кто из твердолобых сторонников Никсона требовал, чтобы подсчет голосов был произведен заново… Кстати, тебе пришли телеграммы с пожеланиями здоровья от Джо Кеннеди и от президента.
Она хмыкнула:
– Президент! Подумать только! Следует привыкнуть к этому. Больше нет никакого Джека или Джонни. Мистер президент! А звучит приятно… – Она улыбнулась Фидлеру: – Ладно! Когда у нас следующий сеанс, мистер Мозгоправ?
Он уловил в ее интонациях провокационные нотки.
«О! Как бы мне хотелось уложить тебя на кушетку!»
Фидлер улыбнулся:
– Некоторое время я хотел бы видеть вас три раза в неделю. Можно начать послезавтра?
– Идет. Это будет вроде свидания. У меня или у вас?
И снова в ее голосе послышалось что-то похожее на намек.
– Лучше у меня. Там есть сестра, которая введет вам пентотал.
Мара смотрела на него так, будто все, что он говорил, очень ее забавляло.
– Знаете что, Макс? Вы вовсе не похожи на мозгоправа. Я представляла себе психиатров совсем другими – высокими, тощими, с трубкой в зубах и в очках в роговой оправе. Что-то вроде Грегори Пека…
Фидлер усмехнулся:
– Одна из моих пациенток сказала, что я напоминаю ей большого плюшевого медведя, теплого и мягкого, с которым так приятно улечься вечером в постель.
Улыбка, которой ответила Мара, показалась ему загадочной.
– Да, похоже, ваша пациентка права.
Глава 6
В день свидания с Фидлером Мара вышла из такси на Пятой авеню, там, где начинались шестидесятые номера, и протянула шоферу пятидолларовую банкноту.
– Я вам должен двадцать центов, – сказал он.
– Оставьте сдачу себе, – отмахнулась Мара.
Она бодрым шагом вошла в здание. При этом отметила, с каким восхищением взглянул на нее швейцар. Наряд Мары выгодно подчеркивал ее прекрасную фигуру. Она надела черный блейзер с красной оторочкой понизу, черную узкую юбку с разрезом, тем самым открыв для обозрения стройную ногу, обтянутую шелком, и красную крепдешиновую блузку с галстуком. Под мышкой держала газету «Нью-Йорк таймс».
Выйдя из лифта на десятом этаже, она принялась искать по указателям на стенах комнату номер 1067 и вскоре нашла ее. Секретарша провела Мару в зал ожидания, совершенно непохожий на те залы ожидания, какие ей прежде доводилось видеть. Этот зал походил на теплую и уютную гостиную – мебель в колониальном стиле, деревянный пол и карты, представляющие американскую революцию. Мара направилась к большому аквариуму, стоявшему у окна фонарем, и принялась разглядывать диковинных тропических рыб, порхавших в воде, пузырившейся от поступающего по трубке воздуха.
– Мисс Тэйт? – послышался у нее за спиной женский голос.
Мара повернулась к медсестре в униформе и ответила утвердительно.
– Доктор Фидлер примет вас через несколько минут. Сегодня он выбился из графика. Могу я что-нибудь предложить вам? Кофе, чаю, имбирного пива?
– Нет, благодарю. Я почитаю газету.
Десять минут спустя ее пригласили в приемную доктора Фидлера, комнату средних размеров, обшитую панелями темного дерева. В центре приемной стоял широкий письменный стол, заваленный книгами, бумагами и остатками ленча, который доктору принесли в коробке.
Фидлер поднялся из-за стола и взял обеими руками протянутую Марой руку.
– Мара, вы положительно выглядите прекрасно. Простите, что заставил вас ждать.
Она улыбнулась.
– Не важно, Макс. Вы тоже прекрасно выглядите.
Фидлер был без пиджака, в рубашке с закатанными рукавами, галстук же его съехал набок. И как Мара сразу заметила, ему давно было пора подстричься.
– Садитесь. Я открою карту на вас. Большинство специалистов доверяют это своему секретарю или медицинской сестре, но я предпочитаю лично делать все предварительные записи. Так надежнее, и при этом устанавливается более тесный контакт между доктором и пациентом.
Он подал знак медицинской сестре.
– Нэнси, готова смотровая для мисс Тэйт?
– Да, сэр, – ответила сестра и исчезла за боковой дверью.
– У вас тут все продумано, Макс. И все очень-очень шикарно.
– Спасибо. Дизайном занимался один из моих пациентов. Среди них много людей искусства…
– А много среди них деловых женщин, занимающих высокие посты?
– Немало.
Фидлер водрузил на нос очки в роговой оправе и подмигнул Маре.
– По крайней мере теперь я больше соответствую вашему представлению о мозгоправах. Верно? – Он постучал пальцем по стеклу очков и вздохнул. – Возможно, на следующей неделе я сяду на диету, начну ходить в гимнастический зал и попытаюсь стать похожим на Грегори Пека.
Мара рассмеялась.
– И слышать об этом не хочу. Оставайтесь самим собой, Макс. Не думаю, что доверилась бы Грегори Пеку в качестве психиатра.
В глазах его заплясали озорные искорки.
– Готов держать пари, что не стали бы. Скажите, как вы себя чувствовали то время, что мы не виделись?
– Как огурчик, хотя я никогда не понимала, что означает это выражение.
– Думаю, это означает быть свежей и бодрой.
Положив перед собой бланк истории болезни, Фидлер отодвинул в сторону гору бумаг.
– Итак, ваше имя Мара Роджерс Тэйт…
– Третья, – подсказала она без тени улыбки.
Он поднял голову и взглянул на нее. Однако промолчал.
– И ваш адрес…
Двадцать минут спустя Фидлер поставил точку и отложил ручку.
– Пока достаточно. А теперь, если вы пройдете в смотровую, Нэнси приготовит вас.
– Приготовит меня? Вы говорите так, будто я свиное ребрышко.
– И готов поклясться, вы будете нежной и мягкой… как масло.
– Нет уж! – возмутилась Мара. – Я жилистая и жесткая, как коровья шкура.
