Танцы с королями - Лейкер Розалинда (книги бесплатно читать без txt) 📗
Виолетту постигло некоторое разочарование, когда она узнала, что рота швейцарцев проследует в Версаль кружным путем. Ей так не терпелось попасть туда, но Леонард обязан был пройти по строго определенному маршруту, в трех пунктах которого к ним должны были присоединиться другие отряды алебардщиков, и лишь после этого объединенное подразделение следовало в Версаль. В пути возникали непредвиденные задержки, и хотя первоначально он был рассчитан на неделю, но затем растянулся на две, а швейцарцы еще не достигли цели. К концу третьей недели они добрались только до Орлеана, а оттуда до Версаля было еще весьма далеко.
Из всех остановок, что они делали в пути, последняя перед Версалем показалась Виолетте наименее приятной. Разместиться им довелось на переполненном, шумном постоялом дворе, где постоянно сновали взад-вперед приезжие: одни из них прибывали, а другие убывали. Леонард, которому наскучило ждать подхода последнего отряда швейцарцев, принялся играть в карты с заядлыми игроками из числа своих товарищей по оружию. Частенько к ним присоединялся и кто-нибудь из постояльцев, не знавших другого способа убить время. Виолетте стало известно, что ее капитану не везет в карты, и запас денег в карманах его армейских рейтуз стремительно тает. Однажды ночью, когда он стал ложиться в постель, явившись прямиком из-за карточного стола и изрядно навеселе, Виолетта принялась бранить его за глупое и вредное для личных финансов пристрастие. Причины для такого недовольства были чисто эгоистичными, ибо у нее не было ни одного собственного су и она не хотела, чтобы Леонард залез в долги, предчувствуя серьезные и неприятные последствия для себя.
Капитан выслушал нотации своей подруги с неприязненным выражением лица.
— Перестань пилить меня! — предупредил он грозным тоном. — Ты мне не жена!
— Я и не собираюсь быть ею! — огрызнулась. Виолетта.
И в этот миг им обоим стало ясно, сколь мало симпатии они в действительности питают друг к другу. По мнению капитана, она была куда более сварлива и капризна, нежели ему первоначально казалось, а Виолетта, в свою очередь, презирала слабые стороны характера своего сожителя — безволие и непомерно раздутое тщеславие, которые прежде всего выражались в его расточительности. Между ними не было ничего общего, но Виолетта обладала невероятной притягательностью, и он до сих пор не мог досыта насладиться ее телом, и здесь ее никак нельзя было упрекнуть в нарушении их уговора.
Когда, наконец, прибыл последний отряд швейцарских алебардщиков, офицеры на радостях устроили грандиозную попойку. Позднее несколько вояк, включая Леонарда, сели играть. К ним присоединились несколько состоятельных молодых путешественников и процветающий торговец шелками, направлявшийся в Руан. От оглушительных песен, исполнявшихся пьяными голосами, у Виолетты разболелась голова. Кроме того, ей наскучило наблюдать за картежниками. Сама она была еще слишком неопытна, чтобы играть с ними на равных, да и ставки были очень высоки. Леонард начал было выигрывать и возликовал. Виллетта положила руку ему на плечо, и, наклонившись к его уху, сказала, что устала и пойдет спать. Он взял ее пальцы и, поднеся ко рту, запечатлел поцелуй на ее ладони.
— Я разбужу тебя утром ливнем из золотых монет, который прольется на твою постель, моя дорогая! — возбужденно похвастался он.
Когда кто-то услужливо отворил ей дверь, она с порога оглянулась назад, и ее глазам предстала живописная сцена: шумная комната с низкими прокопченными балками, заполненная густым табачным дымом и красивыми мундирами с яркими золотыми и серебряными позументами. Все кругом было пропитано тяжелыми запахами эля и вина. Виолетта уходила в хорошем настроении: наконец-то удача повернулась к Леонарду лицом. Она знала, что в случае выигрыша капитан щедро одарит ее. Резкие, неровные черты его лица, словно высеченные из камня, казались сглаженными в золотистой ауре, исходившей от канделябра с тремя свечами, стоявшего на ломберном столике. В азарте игры Леонард резким движением ослабил галстук с кружевными краями, слишком плотно облегавший его высокую, мускулистую шею, и при этом на среднем пальце его руки заискрился рубиновый перстень. Разрезая новую пачку карт, Леонард, очевидно, почувствовал на себе оценивающий взгляд Виолетты, выделявший среди всей остальной мужской компании именно его как воплощение всех черт истинного мужчины, настоящего самца, потому что он резко повернул голову, на его лице появилась прежняя заразительная ухмылка в ответ на ее загадочно-снисходительную улыбку. В этот момент казалось, что между ними после напряжения последних дней опять восстановились мир и согласие.
В этот вечер Виолетта в последний раз видела своего первого любовника. Незадолго до рассвета она сонно зашевелилась в постели, разбуженная топотом и какими-то странными звуками, судя по которым можно было предположить, что из комнаты выволакивают багаж капитана, давно уже упакованный и готовый к отъезду. Однако все это происходило в полусне, и Виолетта, скорее всего, опять заснула бы, если бы не послышался щелчок задвигаемого засова и в ее памяти не всплыли события предыдущего вечера.
— Леонард… — сонно пробормотала она, — сколько же ты выиграл?
— Он не выиграл ничего, — ответил незнакомый голос.
Эта новость заставила ее охнуть и мгновенно подскочить в постели. Убрав сбившиеся на глаза волосы, Виолетта ошеломленно уставилась на торговца шелком, который еще совсем недавно сидел внизу за ломберным столиком — коренастого мужчину с угрюмым лицом и в коричневом парике.
— Убирайтесь вон! — в ярости завизжала Виолетта. Торговец уже был в одной рубашке, его парчовый камзол висел на спинке кресла. — Как вы посмели войти сюда?!
— Я имею на это полное право, — сухо ответил он, расстегивая серебряные пуговицы шелкового жилета. — Удача повернулась спиной к вашему офицеру-швейцарцу. Он все проиграл мне, в том числе и вас. Теперь вы — моя, мадемуазель!
Виолетта даже не закричала, а завыла, как раненая волчица, отчего у торговца заледенела кровь. Затем, истерически рыдая, она стала бешено метаться в постели и рвать в клочья простыни.
Глава 16
Жасмин не переставала надеяться разузнать хоть что-нибудь о Виолетте. Ничего не могло рассеять тревогу за судьбу пропавшей без вести дочери — тревогу, которая тяжким грузом лежала на ее сердце. Предпринятые розыски не дали никаких результатов. Особенно болезненно отзывались в душе Жасмин дни рождения Виолетты, и когда их миновало пять, в ее жизни случилось странное событие. Это произошло, когда Жасмин спешила пройти через одну из небольших гостиных. Находясь в саду, она забыла о времени, и теперь ей нужно было срочно переодеться перед тем, как отправиться в свою веерную мастерскую. В одном из зеркал, висевшем впереди над двойными дверями, вдруг промелькнуло отражение, в котором она мгновенно узнала Генриэтту.
— Силы небесные! — воскликнула Жасмин, схватившись за сердце и остановившись как вкопанная. И тогда ей стало ясно, что это она сама отразилась в зеркале. Наваждение исчезло так же внезапно, как и появилось. Потрясенная, она медленно подошла к зеркалу. Между нею и давно умершей женщиной не было никакого внешнего сходства, но опыт прожитых лет безошибочно подсказывал Жасмин, что во многом она стала точно такой же, как Генриэтта, одинокая женщина без мужа и детей, консьержка, живущая в доме, который никогда не будет ей принадлежать.
Чуть ли не со страхом она всматривалась в свое отражение, удрученная тем, что неумолимый ход времени изменил ее облик, в котором теперь явственно угадывалась женщина, чьи годы идут к закату, и ничто не в силах остановить это движете. Жасмин медленно разгладила пальцами лицо, как это делают женщины, пытаясь припомнить, как они выглядели в молодости, и натягивая кожу на щеках и подбородке — именно в этих местах она с годами размягчается и становится дряблой. Фигура Жасмин сохраняла стройность, но все же сейчас она была полнее, чем в молодости. И седина давно уже вытеснила каштановый цвет ее когда-то роскошных локонов, изменив на серебряный. Это было заметно тогда, когда Жасмин не пудрила волосы по какому-нибудь официальному поводу. Однако тонкие черты ее красивого лица не изменились, и, умело пользуясь косметикой, Жасмин сохраняла прежний моложавый вид. Возможно, только ярко-синие глаза, затененные тайной печалью, свидетельствовали о тех неимоверных страданиях, которые ей пришлось перенести за свою жизнь.
