Вкус победы - Хови Кэрол (лучшие бесплатные книги .txt) 📗

Поездка отрицательно сказалась на животном. Его огромные глаза, обычно яркие и живые, запали и потеряли блеск. Он уже не лоснился и нетвердо стоял на ногах, как будто недавно родившийся жеребенок. Эллин сердито выскочила вперед и выхватила поводья из рук рабочего.

– Я возьму! – воскликнула она, сунув жетон под нос худому, как скелет, рабочему. – Вы уже довольно навредили, спасибо. Если это образец того, как содержат и ухаживают за животными в компании «Норфолк Энд Вестерн», то пусть об этом узнает президент компании!

Рабочий пришел в замешательство от ее резких слов, и ему ничего не оставалось, как промямлить какие-то извинения и оставить своего подопечного, всеми возможными способами пытаясь смыться. В результате Эллин осталась на платформе одна вместе с тем, что осталось от ее трехлетнего жеребца высотой в десять ладоней [2] и с пакетом провизии в руках.

Ничего не оставалось, как оседлать Шейка и поехать верхом к дороге. Сокрушенно покачав головой при виде своего великолепного жеребца в столь плачевном состоянии, она бросила плащ и закатала рукава своего дорожного костюма. Неудобная одежда стесняла движения, и она долго провозилась, седлая жеребца. Лишь немногие обратили внимание на разыгравшуюся сцену среди оживленной толпы прибывающих пассажиров и носильщиков, спешащих по своим делам. Фактически, ее аудиторией был лишь один зритель лошади.

Хорошо одетый мужчина, ведущий серую в яблоках кобылу рядом с носильщиком, с нескрываемым интересом наблюдал за сценой с безопасного, как он считал, расстояния. С минуту он наблюдал за ней, затем улыбнулся при мысли об очередной встрече с женщиной при столь пикантных обстоятельствах, потом передумал и повернулся в другом направлении.

Английское седло было далеко не дамским, но Эллин была достаточно хорошей наездницей, чтобы приспособиться к нему, а Шейк был в достаточной мере «джентльменом», чтобы позволить ей сделать это. Придерживаясь главных улиц, следуя кратким указаниям директора станции, она через полчаса добралась до Черчиль Даунса. Эллин страшно обрадовалась, увидев Берта, ожидающего ее у кабинета начальника конюшен, а улыбка выдала то, что произошедшее его позабавило.

– Браво, милая, – воскликнул он, захлопав в ладоши. – Но… послушай… – его голос сник и лицо стало серьезным, когда наметанным взглядом он оценил состояние жеребца.

Эллин слишком устала, чтобы еще раз выразить свое возмущение.

– Да, я знаю, он в ужасной форме. Я не надеюсь, что можно было бы сегодня днем попросить Джека немного потренировать его? – с надеждой спросила она, имея в виду жокея, которого Берт на всякий случай вызвал телеграммой из дома.

Англичанин сморщился, взглянув на заходящее солнце.

– Вечером, ты имеешь в виду. Нет, я очень сомневаюсь, что это возможно. Придется подождать до утра.

Как он и ожидал, «утро» ее не устраивало.

– Тогда придется мне самой это сделать. К треку, Берт, – она скрывала свою усталость, сказав это легким и бодрым голосом.

Испитое лицо Берта выразило озадаченность и гнев. Он резко сделал шаг вперед и взял Шейка под уздцы.

– Эллин, ты не сделаешь этого. Эллин сдержанно улыбнулась.

– Не глупи, Берт. Ты со своим тяжелым задом, конечно, не сможешь. Если Джек Рилей не может сделать этого, то кто еще сможет, кроме меня?

Берт не выпускал из рук уздечки.

– В этом месте все всё видят и слышат, – предупредил он, действительно изумленный. – Сейчас прессе известно, что ты сама была жокеем на скачках для Шейка. Если ты сейчас поведешь его на трек, где полно жокеев и всяких отбросов, они разнесут в пух и прах твое имя и имя Шейка в газетах!!!

Эллин рассмеялась.

– Не будь такой ворчливой старухой! – она попыталась взять на мушку предупреждение англичанина. – Кто узнает, да и кому есть дело до того, что я тренировала Шейка? В Дедвуде у нас не было проблем. Луизвилл – большое место, а мы всего лишь незаметные людишки. Я даже сомневаюсь, знают ли они, кто мы такие! – она подстегнула Шейка и рысью пустила его к треку, оставив Берта, ворчащего ей вслед:

– Да, они узнают, и очень скоро. Ты сама об этом позаботишься, милая.

Она несколько раз прогнала довольного жеребца по треку вначале шагом, потом рысью, затем галопом, великолепно держась в седле и с любовью управляя им. Берт, с восторгом наблюдавший за ними, забыл о своей усталости и тревоге, думая, что наконец-то сплетни распространятся об опытной женщине-наезднице.

Но самой Эллин эта разминка не принесла облегчения. Она позволила конюху отвести в конюшню взбодрившегося Шейка и последовала за ним, чтобы дать ему указания по поводу ухода за жеребенком. Она посоветовала ему обращаться с ним побережнее, так как он привык к хорошему уходу. Тот взялся за работу, и Шейк довольно заржал. После того, как Эллин проследила, чтобы Шейка напоили и устроили отдыхать, Берт наконец-то смог вытащить ее оттуда.

В экипаже по дороге в отель «Ланград» Берт осторожно сообщил ей неприятную новость, которую не сказал раньше, потому что она была занята Шейком: из-за канцелярской ошибки для них была заказана только одна комната. Он поискал, пока она была на треке, но все комнаты были заняты. Казалось, что ни в отеле, ни в салуне нет свободного места.

Эллин вздохнула и откинула голову назад. «Что еще могло случиться?» – думала она. Почему она позволила Берту и Мисси втянуть ее в это? Она знала ответ, поэтому сменила направление мыслей.

– Тогда позволь мне принять ванну, переодеться и съесть горячий обед, затем вернуться на трек. Я и переночую в конюшне, – она заявила это решительным тоном.

Берт прервал ее:

– Это же Луизвилл, дорогая, – удалось вставить ему. – Южане терпеть не могут эксцентричных янки. К тому же, если кто-нибудь и пойдет ночевать в конюшню, то это буду я. Нет, дорогая, у меня есть более практичное решение, и владелец отеля уже работает, чтобы осуществить его. Он, спрашивает джентльменов, снимающих отдельные номера, не согласиться ли кто-нибудь из них переселиться к кому-либо в комнату на двоих. Кажется, он уверен, что нам удастся это.

Эллин вздохнула, впервые за все время почувствовав усталость.

– Если он уверен… – уступила она, пытаясь не выдавать своей радости. Мысль о горячей ванне и теплом ужине была действительно заманчива, но она ни за что на свете не поддалась бы Берту, если бы не была уверена в осуществлении его плана.

Берт был уверен. Он проводил ее в комнату, и она увидела, что он пошел вверх по лестнице в клуб отеля.

Берт зашел к ней через несколько часов, когда она уже отдохнула и ожила, и застал ее за тем, что она небрежно и быстро писала письмо Мисси, чтобы успеть отправить его с утренней почтой. Со стуком Берта она вспомнила о том, что голодна, и поспешила как можно быстрее закончить свое послание.

– Ну, дорогая, не заставляй ждать моего соседа по комнате! – нетерпеливо обратился он к ней. – Уже девять часов. Мы ничего не успеваем.

Эллин, просияв, открыла ему дверь.

– Наконец-то ужинать! Я умираю с голоду!

– Французское блюдо – форель под миндальным соусом, – сообщил Берт, подавая ей руку. На нем был новый костюм, который он купил в Дедвуде на выигранные деньги. Он был сшит из серого шерстяного габардина, и Берт выглядел франтоватым в хорошем смысле этого слова. – Мой сосед по комнате уверяет меня, что его надо отведать обязательно.

– И мы присоединимся к этому соседу по комнате? – осведомилась она, пока он вел ее по лестнице.

– А как я мог не принять предложение от джентльмена, в чьей комнате и компании мне придется находиться целую неделю? – оправдывался Берт. – Хотя я должен признаться, что если бы дело касалось меня одного, я уверен, что такого приглашения не последовало бы.

Они начали спускаться в столовую.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она, всматриваясь в отделанный стеклом и деревом зал.

– Ну, мы, естественно, разговаривали, и я сказал ему, что приехал в компании с молодой красивой женщиной. Женщиной особого склада характера, решительной и умной. Женщиной, которая…