Контрольная схватка - Тамоников Александр (библиотека книг TXT, FB2) 📗
Тело привезли через час. Вызванный из дома местный фельдшер сонно тер глаза и все ворчал, что помочь он бы и рад, да только он же не патологоанатом. Однако даже по предварительным выводам, сделанным старым фельдшером, было ясно, что Якуба убит двумя ударами ножа. Удары нанесены профессионально и точно. Первый – в грудь. Видимо, он был нанесен в такой момент, когда Якуба не ожидал нападения. Этим ударом было пробито легкое, и поэтому человек не смог даже вскрикнуть. А когда он упал, его добили точным ударом сзади под левую лопатку. Точно в сердце.
Когда тело выносили на улицу, чтобы погрузить в машину и отправить на вскрытие в районную больницу, к дому участкового подъехал на мотоцикле, тарахтя мотором, нарочный из Сморгони. Званцев и московские оперативники остановились у двери и разорвали пакет. Пробежав глазами документ, перелистав несколько страниц документов, по виду каких-то бланков, капитан хмуро посмотрел на Шелестова.
– Чего-то подобное я и ожидал, товарищ подполковник. Поддельные документы оказались у Якубы. В обозначенном госпитале он не лежал, после ранения не лечился. Вскрытие еще и покажет, какое ранение имелось у Якубы, которое он мог лечить. Я направлю запрос в воинскую часть, но мне кажется, что он там не служил.
– Якуба – пособник немцев и предатель, – вставил Буторин. – Это ясно. И дом его использовался как конспиративная квартира. Вот только непонятно, зачем его убили и почему во время перестрелки диверсанты все равно рвались к пустому дому Якубы. Медом им там намазано?
– Ну тут вариантов не очень много, – пожал Сосновский плечами. – Или Якуба хотел сбежать, или группа знает или имеет при себе что-то, для чего лишний свидетель не нужен.
– Подчищают за собой? – Буторин хмыкнул. – В таком случае они собираются исчезнуть, как святые духи. Их же обложили со всех сторон.
Неожиданно со стороны реки раздались автоматные очереди, послышались крики. Званцев окликнул кого-то из командиров, чтобы тот отправил к реке с десяток людей. Но Шелестов остановил капитана.
– Не вздумай, Федор! – приказал он. – Может, они этого только и ждут! Максимум внимания здесь, а мы с тобой бегом к реке. Выясним, что там такое, а уж потом примем решение… Пошли!
Когда по соседнему переулку группа спустилась на берег речушки, там несколько бойцов роты НКВД, поставив лицом к крайней хате какого-то человека, обыскивали его. Один из бойцов, сержант, насколько сумел разглядеть Шелестов, бросился докладывать Званцеву. Оказалось, что этого человека они заметили, когда он был уже недалеко от берега, находясь у старого разрушенного сруба колодца. Один из бойцов утверждал, что неизвестный появился со стороны блокированного дома, и прошел он огородами, прополз между грядками и долго лежал в папоротнике. Боец сначала думал, что ему показалось, но потом сообщил о появлении неизвестного командиру. Бойцы повернули задержанного лицом к себе, протянули Званцеву пистолет ТТ и финку, отобранные во время обыска.
– Вот это встреча, – неожиданно воскликнул Коган и направил свет фонарика на лицо неизвестного. – Это же Дмитренко! Богдан Дмитренко собственной персоной!
– Живучий, сволочь, – с угрозой в голосе добавил Буторин, подходя ближе и вглядываясь в лицо мужчины. – Ну в этот раз тебе не уйти! Лично пристрелю при попытке к бегству. Тут вот и кончить тебя, чтобы не поганил родную землю!
– Не надо, я все расскажу! Не убивайте, – затараторил пленный. – У меня есть ценные сведения. Там, в доме, несколько человек и с ними Вальтер Фрид!
– Что? – Званцев подскочил и сгреб в кулак ворот рубахи пленного. – А ну, повтори, что ты сказал? Вальтер Фрид?
– Спокойно, Федор Макарович, – осадил оперативника Шелестов, – спокойно! Значит, снова Вальтер Фрид, он же изменник родины Василий Федорчук! Немецкий пособник, диверсант. Вот и встретились, если не врет Дмитренко… Борис, допроси этого типа. Есть тут у вас какое-нибудь помещение, где можно побеседовать без свидетелей?
Коган увел допрашивать арестованного, а к Званцеву подбежал посыльный.
– Товарищ капитан, там прибыло начальство из Минска!
– Час от часу не легче, – проворчал Званцев. – От начальства всегда одни неприятности и никакой помощи, один вред.
– Не переживай, Федор, – Шелестов взял капитана за локоть. – Поступаешь в распоряжение моих ребят – Буторина и Сосновского. Пройдите по периметру, и ты расскажешь, как устроено оцепление, и покажешь все на топографической карте. А я вот с этим бойцом возьму на себя начальство. Ничего. Оно, когда узнает, откуда мы, мешать не станет. Помогать заставлю, а мешать не позволю. Пошли.
Из Республиканского управления НКВД приехали два полковника и два майора. Шелестов представился, предъявив при свете фар машины документы. Представители сразу поубавили свое горячее желание взять бразды управления операцией в свои руки.
– К нам в руки попал один из диверсантов, который пытался скрыться из блокированного дома, – стал докладывать обстановку Шелестов. – Сейчас его допрашивает мой человек. После допроса, когда у нас появятся сведения о численности блокированной группы, составе, вооружении, целях и планах ее дальнейших действий, мы начнем штурм. Я имею строгий приказ комиссара госбезопасности взять старшего группы живым. Поэтому я решительно не позволю никому мешать в проведении этой операции.
– Мы не намеревались мешать, – нахмурился один из полковников. – Наша задача и приказ, полученный из Москвы, предписывают оказание всей необходимой помощи в проведении этой операции.
– Пойдемте, – предложил Шелестов. – Тут нам выделили дом, где можно поговорить и отдохнуть. Раньше рассвета мы не начнем операцию, если не выяснится что-то из ряда вон выходящее.
– Там действительно важный немец, которого обязательно нужно взять? – поинтересовался один из майоров.
– Да. Мы сталкивались с ним еще в сорок первом году. Тогда Василий Федорчук имел звание лейтенанта вермахта и служил в роте «Бранденбург». Тогда это была еще рота, это сейчас подразделение разрослось до дивизии. Рота предателей, злобных врагов, отбросов общества, которые готовы за кусок хлеба и милость фашистов убивать собственных братьев, матерей, воевать против собственной страны и собственного народа. Тогда, в сорок первом, нам удалось сорвать операцию группы Федорчука. У немцев он числился под именем Вальтера Фрида. Правда, и он нам чуть было не сорвал нашу операцию. Это хитрый, подлый враг, ненавидящий нас и преданный Гитлеру как цепной пес.
– Можете рассказать о нем подробнее? – попросил один из полковников.
– Ну что же, расскажу, – Шелестов посмотрел на наручные часы. – Время у нас еще есть…
Глава 1
Я стоял возле радио в приемной Платова и слушал очередную сводку Совинформбюро. Второй месяц войны, сведения все тревожнее и тревожнее. Красная армия оставляла город за городом. Фашисты рвались к Ленинграду, в Крым, пытаясь уничтожить военно-морскую базу Черноморского флота – Севастополь. Бронированными клиньями танковых армий на юге вермахт кромсал и рвал нашу оборону. В районе Смоленска шли упорные бои, где инициатива постоянно переходила из рук в руки. На Кольском полуострове, в Заполярье, удавалось сдерживать агрессора и сохранять важнейшие порты Мурманск и Архангельск. В целом за то время, что нас не было в Москве, ситуация на фронтах осложнилась еще больше.
– Шелестов, вы здесь? – раздался за спиной знакомый голос, и я тут же обернулся, одергивая гимнастерку.
Платов стоял в дверях, держа под мышкой объемистую папку. Вокруг глаз у него образовались темные круги, отчего его глубоко посаженные глаза казались бездонными колодцами, откуда все так же внимательно смотрели его умные глаза. Несмотря на внешние следы безмерной усталости, подворотничок на армейской гимнастерке Платова был белоснежным. Волосы аккуратно зачесаны назад, старательно выбрит и подтянут. И, как всегда, Платов был предельно собран и спокоен.
– Заходите, Максим Андреевич, – кивнул он мне на дверь, пропустил вперед себя в кабинет и вошел следом, плотно прикрыв за собой дверь.
