Хозяйка разорившейся усадьбы (СИ) - Жарова Анита (читать полностью книгу без регистрации txt, fb2) 📗
Молча хватаю тряпку с ведром и противный порошок, который ужасным образом разъедал кожу и иду в кабинет ловя на себе придирчивый недовольный взгляд миссис Хадсон. Порой я ощущала себя в этом доме хуже, чем прислуга. Прислуга могла в любой момент уволиться, а мне некуда было идти. Приходилось молча сносить все придирки.
Войдя в кабинет дяди, я едва не заплакала. Пятно было до неприличия большим и работать над ним нужно было не меньше часа. Не уверена, что смогу вывести все до конца, но миссис Хадсон обязательно проверит результат поэтому я стараюсь изо всех своих сил.
Неожиданно под столом замечаю что-то белое. Наклоняюсь поднять, а вместо клочка бумаги обнаруживаю белый конверт с письмом. И самое интересное — письмо было адресовано мне. Отправлено оно было месяц назад, но дядюшка не посчитал необходимым поделиться со мной этой информацией. Прячу письмо в кармане длинной юбки и продолжаю свою работу.
Любопытство так и распирает. Что же написано в этом письме?
Глава 2
Работая над пятном я с трудом удерживаюсь от слез. Руки щиплет от порошка и не выдержав я опускаю их в ведро с теплой водой. В моей комнате оставались остатки целебной мази, которой поделился со мной доктор Стивенс, когда полгода назад осматривал наших слуг. Пятно до конца вывести не удалось, но мне было все равно. Все чего я хотела в данный момент так это оказаться у себя в комнате и прочитать письмо, которое не давало мне покоя.
Вернувшись к себе и смазав кожу мазью на израненных руках, я осторожно достала письмо из кармана и принялась читать неразборчивый витиеватый почерк. По мере прочтения мои брови медленно поползли вверх, а в сердце поселилась робкая надежда. Оказывается, тетушка по материнской линии оставила мне маленькую усадьбу в небольшом городке. В голове не укладывалось почему дядя не отдал это письмо мне. Хотя может быть не он спрятал письмо, а противный Форестер?
На это письмо нужно было дать срочный ответ. К счастью совсем недавно убираясь в кабинете у дяди, я взяла пару листов намереваясь написать письмо старой подруге. Воспользовавшись случаем я быстро написала ответ дав свое согласие на вступление в наследство. А следующим утром, отправившись по поручению экономки к мяснику, отнесла письмо на почту. Молясь в душе о том, чтобы не стало слишком поздно. По закону было только два месяца на то чтобы вступить в права наследования, и я не знала сколько времени это письмо шло сюда.
Вернувшись в дом дяди, я принесла кухарке говяжью вырезку. Пришлось выслушать парочку возмущений по поводу того, что меня слишком долго не было. Проглотив обидные слова, по требованию экономки я понесла дядюшке утренний чай. По утрам он обычно сидел в своем кабинете.
Подойдя к высокой двери инстинктивно прислушалась и нечаянно услышала разговор дяди с Форестером. Дверь была слегка приоткрыта, и я с любопытством заглянула в узкую щель.
— Аннабель пора выдать замуж, — читая утреннюю почту, заявил дядюшка.
Форестер сидел в кресле напротив него и положив ногу на ногу, с усмешкой ответил, что это уже давно нужно сделать.
— Девица слишком своенравна, — недовольно поджал он губы. — Ей нужно подыскать подходящего жениха.
— У тебя есть кто-то на примете? — не отрывая глаз от газеты спросил старший Хакли.
— Хм, — нахмурил брови Форестер и стал перебирать в уме подходящие кандидатуры.
Я застыла с железным подносом в руках, понимая, что именно в этот момент решается моя дальнейшая судьба.
— Есть один кандидат, — улыбнулся Форестер. — барон Фридрих Хафен славится своей жесткой рукой и крутым нравом. Он мог бы хорошо воспитать Анабель и сделать из нее покладистую жену.
— Не слишком ли он стар? — нахмурил брови дядюшка.
— Всего пятьдесят, он еще достаточно крепок, — с ехидной ухмылкой ответил Форестер и приторно рассмеялся. Этот смех эхом разнесся по кабинету, затопив мое сердце праведным гневом. Невольно вздрогнула и чашка с чаем стоявшая на блюдце противным образом звякнула. Больше скрывать свое присутствие я не могла.
— Можно войти? — скрипнув зубами от злости поспешно постучала в дверь, надеясь, что дядюшка не заподозрит меня в том, что я подслушивала их разговор.
— Входи дитя мое! — надменно произнес опекун.
Пряча за маской безразличия свои истинные эмоции, я осторожно внесла поднос в кабинет. Старалась не смотреть на кузена, чтобы не выдать свои истинные чувства. Я знала, что он подлец. Но не думала, что до такой степени. Предложить отцу выдать меня замуж за противного старика. Это было слишком даже для него.
Ставлю на стол чашку с чаем и вижу, как Форестер плотоядно оглядывает мою хрупкую фигуру.
— Хорошо, что именно ты принесла утренний чай, — заявляет дядюшка, искоса поглядывая на сына. Делая полный глоток недовольно морщится. Чай, пока я подслушивала их разговор уже успел остыть. Дядюшка отставляет чашку в сторону и смотрит мне прямо в глаза. — Вызови модистку. В конце недели Бергеры пригласили нашу семью на бал. Настало время представить тебя местному обществу.
Медленно киваю, а сама думаю, что же задумал дядя. В его добрые намерения я не верила. Для меня это могло значить лишь одно. Он решил сбыть меня с рук. Будет ли на балу пресловутый Фридрих Хафен я не знала, но очень надеялась, что нет.
Модистка пришла с парой помощниц на следующий день. Сделала замеры и удалилась. Еще через пару дней мне принесли на примерку почти готовой платье. Оно совершенно не подходило по цвету, да и фасон был совсем неудачным. Наверняка это Форестер постарался. Специально решил мне насолить, чтобы никто кроме противного старика меня в жены не взял. Стиснув зубы от злости, я растерянно смотрю на свое отражение в зеркале. Мои светлые волосы кажутся блеклыми и безжизненными. В этом платье бледно-зеленого цвета я словно тень самой себя. Но делать нечего. Другого платья у меня нет.
Поэтому, позже, когда пришло время собираться на бал я терпеливо одеваю то самое вульгарное и безвкусное платье, которое стараниями Форестера пошила модистка. По его наглой и довольной ухмылке я сразу поняла, что мои догадки верны.
«Ну что же братец, ты сильно перестарался. Я сделаю так, что и этот противный старик откажется от меня» — мысленно улыбаюсь я.
Неделя до бала пролетела для меня одним коротким мгновением, как и дорога. Вот я уже стою скромно в углу, сжимая в руках бокал розового пунша. Делаю маленький глоток и слегка морщусь от кисловатого привкуса. Немного нервничаю. Юные красавицы в пышных нарядах нежных тонов бросают в мою сторону насмешливые взгляды. Перешептываются и негромко посмеиваются:
— Только посмотрите на этот кошмар. У нее вероятно напрочь отсутствует вкус.
— Да нет. Говорят, она приехала к нам из столицы. Вероятно, привезла с собой последний писк моды, — издевается другая кокетка.
— Ужас, — одна из девушек прикладывает кружевной платок к лицу и обморочно закатывает глаза, — неудивительно, что именно в нашу провинцию решил нагрянуть генерал Коупленд. Похоже, красавиц с такой модой в столице совсем не осталось, и он решил посетить наши места.
Бокал едва не падает из моих рук при упоминании этого имени. Я знала лишь одного мистера Коупленда и мечтала забыть о нем навсегда. Но вот незадача. Он не был генералом. Возможно это совершенно другой мужчина, а я от волнения чуть не уронила бокал.
При упоминании этого имени сердце сжимается в тиски и кровь холодеет в венах, мне вдруг становится трудно дышать. В бальном зале среди множества свечей и так душно, но минуту назад духота мне казалась вполне терпимой, а сейчас жадно хватаю ртом воздух, чувствуя, как задыхаюсь. Нужно сделать еще глоток, чтобы унять мелкую дрожь в руках.
Нервно сжимаю ножку бокала. Крепкий изящный хрусталь скрипит в ладони, а руки дрожат от волнения. Сердце гулко стучит. Вглядываюсь в лица гостей и наконец замечаю его. Разве я могла забыть его тонкие черты лица? Ведь долгие годы он снился мне ночами. Он стал моей первой любовью и в итоге жестоко предал.
